Иокарий, пригласивший ректора в кабинет, казался раздраженным, между бровей залегла морщина, терять время на вежливость он посчитал излишним.

— Лорд Адсид, когда заканчивается действие вашего кровного опекунства? — вопросительно вскинув бровь, поинтересовался монарх.

— По моим расчетам, действие продлится еще два дня, — спокойно ответил ректор.

— Это точно? На ваши расчеты можно положиться?

— Вполне точно, Ваше Величество, — твердо ответил лорд Адсид, глядя в глаза собеседнику.

— Отлично. Надеюсь, вы не подарили девушке какой-нибудь защитный артефакт? Разумеется, из лучших побуждений.

— Нет, Ваше Величество, не подарил.

— А переговорный кристалл? Я знаю, вы некоторое время назад пытались улучшить их формулы, заставить действовать на больших расстояниях. Ваши исследования увенчались успехом? — король хмурился, поджимал губы и даже не старался скрыть недовольство и смягчить тон.

— Если бы это произошло, Ваше Величество узнал бы об этом первым, — подчеркнуто уважительно ответил лорд Адсид. — Переговорные кристаллы действуют в пределах столицы, улучшить их свойства пока не удалось. В этих условиях кристалл будет в дороге бесполезен. Нет, я не давал подобных артефактов госпоже Льяне.

— Леди Льяне! — выпалил Иокарий и, сев в кресло у стола, схватил вечно острое перо.

— Вы подписали указ? Так скоро? — изображая лишь политический интерес, полюбопытствовал ректор.

— Подписал, — бросил король.

— Вас огорчает именно это? — удивленно поднял брови магистр. — Мне казалось, этот указ обсуждается уже несколько дней. Лорд Татторей говорил, Ваше Величество с пониманием отнесся к необходимости изменить закон.

— Да, но закон касается не только будущей жены лорда Цорея! — Иокарий отшвырнул злосчастное перо на стол. — Тессдаль требует, чтобы закон распространялся на всех теронских дворян! Им легко говорить и бахвалиться, что в княжестве не было рабства. Поток беженцев их почти не затронул!

— Я уверен, устраивающее всех решение найдется, — подчеркнуто учтиво ответил лорд Адсид. — Вы, как разумный правитель, знаете, что магические силы нашего дворянства слабеют. Приток свежей крови и магии не повредит.

— Это так, конечно, — король все ещё неприязненно кривил губы, но уже говорил спокойней. — От меня будут ждать такой же щедрости, которую я проявил к этой девочке! Не стану же я каждому оборванцу объяснять, что это приданое давали ей Оторонские. Точнее, даже не ей! — он хмыкнул и широко усмехнулся. — Это Таттореи выторговали у князя.

— Да, леди Мариса говорила, — кивнул лорд Адсид.

— Ее сын отчаянный юноша. Очень хваткий, изобретательный, знает, когда нужно воспользоваться особыми родовыми знаниями. И торговался хорошо, — повеселел монарх. — Дом, деньги, чтобы невеста не нищенкой была, чтобы о ее родне не из своего кармана заботиться. Хотя, на мой взгляд, уже того, что ему достанется перспективная восьмерка, вполне достаточно.

Он откинулся на спинку кресла, довольно улыбнулся:

— Хотелось бы видеть лица драконов, когда они узнают новости.

Иокарий ненадолго замолчал и за это время полностью успокоился. Когда он посмотрел на собеседника, во взгляде читалась привычная жесткость, оттого вполне вежливые слова прозвучали приказом:

— Не задерживаю вас больше, лорд Адсид. У вас много дел в университете. Время экзаменов. Вам никак нельзя сейчас отлучаться из столицы даже на пару дней.

Столица осталась позади, богатые пригороды тоже. Наезженный широкий торговый тракт постепенно истончился, превратился в обыкновенную дорогу. Леди моей свиты были милы, со временем это подчеркнуто дружеское расположение даже стало вполне искренним. На это преображение ушло каких-то три дня. Служанкам и воинам понадобилось меньше времени, чтобы признать во мне достойную уважения аристократку, хотя я с ними почти не общалась. Я бы предпочла не разговаривать и с дворянками, но нужно было следовать совету Шэнли Адсида и налаживать связи. Если отстоять свою свободу не получится, мне предстоит стать незаменимой для политического союза Кедвоса и Аролинга фигурой.

Светловолосая попутчица развлекала меня и третью женщину чтением вслух, благо улучшенную магией карету совершенно не трясло в дороге. За перипетиями сюжета недавно вышедшего романа я почти не следила и радовалась тому, что чтение избавляет меня от разговоров. Далеко не все вопросы дворянок были приятными, и необходимость подбирать слова для вежливых ответов меня утомляла. К счастью, жизнь и переживания выдуманных героев всерьез увлекли попутчиц и дали мне время разобраться в собственных чувствах.

«Семейное спокойствие», по расчетам лорда Адсида, должно было прекратить свое действие ещё вчера. А сама связь работала на определенном, довольно ограниченном расстоянии. Я прекрасно помнила слова опекуна о том, что он не почувствует меня, если я буду в другом городе.

Но вопреки этим оговоркам связь сохранялась. Не столь ярко, как прежде, но все равно отчетливо. Я чувствовала его настроение и поначалу объясняла это тем, что он был так же подавлен и растерян, как и я. Расстояние увеличивалось, но связь не пропадала. Боясь ее потерять, я цеплялась за ощущение его эмоций, как только могла. Отчего-то мне казалось, лорд Адсид со своей стороны делал то же самое. От этого на сердце становилось теплей, но это была единственная по-настоящему светлая мысль с тех пор, как я покинула столицу.

— Леди Льяна.

Я вздрогнула, услышав обращение. Аристократкой на бумаге я была целых три дня и ещё не привыкла к «леди» перед именем.

— С запада идет гроза. Нужно будет раньше остановиться сегодня на ночь, — заметила пожилая спутница, настороженно глядя в окно.

Видимо, глава закончилась, раз леди отвлеклась на погоду.

— Интересно, мы успеем доехать до границы сегодня? — проворно пересев нa противоположное сиденье, вторая дворянка забавно вытянула шею, рассматривая далекие тучи.

— Капитан заверял, успеем.

В который раз за последние дни возник риск того, что попутчицы примутся говорить о доблестном капитане охраны. Этот статный и очень привлекательный боевой маг, конечно, был достойным объектом обсуждения, но женщины еще ни разу не ограничились только его личностью. Ведь он являлся членом древнего и славного семейства Татторей.

Поэтому имя боевого мага неизменно приводило к упоминанию «исключительно обаятельного» лорда Цорея, его «чудесно милой» сестры и «великодушных, лишенных предрассудков» родителей. Женщины неоднократно подчеркивали, что род Татторей всегда заботился о снискавших его расположение. С чуть меньшей частотой и числом лестных слов обсуждался союзный род Йордал. О князе Оторонском говорили лишь его дальние родственницы. Зная о роли княжны в нападении на меня и отравлении Дрены, женщины были очень осторожны в выборе слов. Другие семейства для спутниц словно не существовали.

В первый день пути я очень старалась отвлечься от переживаний и живо интересовалась свитой. Тогда же убедилась в том, что невесту аролингского принца сопровождают представители только трех семейств. Куда ни кинь, одни Таттореи, Йордалы или Оторонские.

Вечером второго дня я пришла к выводу, что леди относились к путешествию с невестой в Амосгар, как к короткому приключению. Каждая из собеседниц так или иначе дала мне понять, что никто не рассчитывает, что я в самом деле соглашусь стать принцессой. «Вы слишком рассудительная и трезвомыслящая девушка для такого опрометчивого поступка», — покровительственно похлопала меня по руке старшая из аристократок. — «Выбор Видящей никто не оспаривает, но одного лишь притяжения даров мало, чтобы обрести соответствующий положению политический вес. Конечно же, вы это понимаете».

Лорд Адсид предупреждал, что свита постарается повлиять на мое отношение к замужеству, приложит все усилия, чтобы расположить меня к лорду Цорею. Я отчего-то надеялась, женщины будут более тактичны и менее прямолинейны. Судя по их напористости и подбору слов, аристократки считали меня наивной и легко поддающейся влиянию. Как они пришли к такому выводу — загадка. Даже моя впечатляюще скоропалительная влюбленность в принца Зуара не оправдывала их!