Заглянув в карие глаза открытого и искреннего жениха, в который раз порадовалась выбору Видящей и укорила себя за сомнения, за подозрительность. Частично они были обусловлены настороженностью лорда ректора. Нужно как можно скорей избавиться от его влияния на меня! Хорошо, что действие «Семейного спокойствия» скоро закончится, а бесед с лордом Адсидом, пытающимся настроить меня против жениха, можно избегать. В крайнем случае придется останавливать ректора, указывать на недопустимость обсуждения определенных тем. К счастью, недолго осталось потерпеть, какую — то неделю до отъезда из столицы.

Остаток вечера запомнился не слишком отчетливо. Его Высочество за нас обоих принимал поздравления, я бездумно стояла рядом, большим пальцем прижимая глубокий порез на указательном. Повезло, что кровь не текла, но от боли ныла вся рука до плеча, а лечиться я не могла. При других обстоятельствах я бы поборола неловкость и исцелила бы себя на глазах у стольких, но сложность заключалась в многочисленных охранных и предупреждающих артефактах, которые носили гости и правитель. Каждый из таких зачарованных предметов обладал собственным полем влияния. Эти поля наслаивались друг на друга, взаимодействовали с плетениями, подавляющими волшебство в зале. И хоть в состоянии покоя все сосуществовало в гармонии, я не бралась предсказать, как эти перехлесты могут исказить заклинание.

Странно было понимать, что ни будущего супруга, ни его советника так же, как и кедвосцев, вообще не посещала мысль, что мне могла понадобиться помощь. Единственным исключением стал лорд Адсид, и объяснялось это не «Семейным спокойствием», которое опекун на время приема заблокировал, а наблюдательностью и сопереживанием. К сожалению, ими были одарены не все. Τак леди Арабел, уводя меня от принца под предлогом обсуждения свиты, крепко взяла меня за поврежденную руку.

Видящая, в нарочито беззаботные слова которой я не вслушивалась, вывела меня из зала и пригласила на балкон. Остановившись рядом с ней, нe сразу заметила ожидавшего в тени колонны лорда Адсида. Он коротко поблагодарил женщину, и она отошла на несколько шагов, оставив нас наедине.

— Вы почти не шевелите рукой, — без обиняков начал лорд Адсид. — Почему?

Его тон, по — деловому сухой и бесстрастный, меня не обманул — я чувствовала тревогу опекуна и ставшее привычным за последние дни глухое раздражение. Оттого и призналась, в который раз укоряя себя за несправедливые мысли о необходимости прекратить общение с ним. Я связывала их появление с влиянием аролингцев, хотя восторгающаяся драконами часть сознания это всячески отрицала.

— Порез довольно глубокий, — пробормотала в ответ.

— Покажите, — велел лорд ректор.

Я покорно подняла руку и разомкнула пальцы. Потревоженная ранка, оказавшаяся ещё более длинной и глубокой, чем думалось, тут же начала кровоточить. Магистр сердито нахмурился и прошептал что — то неразборчивое, подзрительно похожее на ругательство. Это удивило даже больше поведения леди Арабел, которая, судя по всему, готова была выдворить с балкона любого. Интересные все же отношения у двух сильнейших магов Кедвоса.

Лорд Адсид вытянул над моей рукой раскрытую ладонь, с которой тут же сорвалось прощупывающее заклинание. Опекун несколько мгновений прислушивался к отклику волшебства.

— Он порезал вас чуть не до кости, — зло объяснил мужчина и очень тихо, так, что бы не слышала Видящая, добавил: — Я не могу вас касаться, а здесь много фоновых плетений. Поэтому будет сильно щипать.

Я кивнула и поблагодарила за заботу. Он не посмотрел на меня, только сосредоточился на лечебном волшебстве. Его ладонь сияла золотом, на моем пальце распускался цветок целительного заклинания. Несмотря на ощутимое жжение в пальце, боль, как и онемение в кисти, уходила. Порез затянулся и исчез без следа.

— Спасибо, лорд Адсид, — надеясь встретиться взглядом с опекуном, я радовалась отголоскам медового дара и с удовольствием вдыхала дымный аромат духов так близко стоящего ко мне мужчины.

— Ρад помочь, — по — прежнему мрачный ректор взгляда в глаза избегал, а вопрос прозвучал жестко: — Τакой серьезный порез наверняка очень кровил. Почему этого не было видно?

— Кинжал впитал, — тихо объяснила я.

Он не ответил, но это было и не нужно — меня обдало волной его ярости. Лорд Адсид скрестил руки на груди, черты красивого лица стали в мгновение ока такими ожесточенными, будто этот эльф был готов убивать. Здесь и сейчас.

Считанные мгновения напряженной тишины понадобились ему, что бы совладать с собой. Да, он все еще не смотрел на меня, но красивый баритон прозвучал так спокойно, будто не было бури в сердце лорда Адсида, будто красные и черные языки его злости не изменяли медовый дар до неузнаваемости.

— Вернитесь, пожалуйста, в зал. Вам нельзя долго отсутствовать.

Я снова поблагодарила и поспешила уйти вместе с Видящей, бросившей задумчивый взгляд на моего взбешенного опекуна.

Τеперь, в очередной раз убедившись, что лорд Адсид — единственный, кому есть дело до моей судьбы и переживаний, не хотелось даже заходить в зал, заполненный в лучшем случае безразличными, а по большой части враждебными придворными.

— Принц Зуар справа, — сказала осматривающая зал Видящая.

И все тревоги разом улетучились, слишком глубокому порезу мгновенно нашлось объяснение, заключавшееся в обыкновенной неосторожности Его Высочества. Ведь будущий супруг, внимательный, благородный и предупредительный, просто не мог, не мог сознательно причинить мне боль. Именно этим и объяснялось его равнодушие — он даже не подозревал, что мне нужно лечение. Нельзя корить за незнание!

Страстное желание быть рядом с принцем затмевало все остальные мысли, и расставание с женихом далось мне тяжело. Боль недолгой разлуки не притупляла даже назначенная им на завтрашний день неофициальная встреча в городе. Его Высочество хотел перед отъездом познакомиться с моими родителями. Это радовало не меньше того, в какую форму он облек просьбу устроить свидание. Уважительно, вежливо, с оттенком легкого неодобрения того, что Его Величество Иокарий «оказался во власти предубеждений». Мое сердце пело, а уверенность в том, что и встреча пройдет прекрасно, и моя новая жизнь сложится великолепно, подпитывалась одобрением, с которым поглядывал на меня лорд Фиред.

Праздник закончился, Его Высочество отвел меня к карете. Я с трудом подавляла желание обнять его, коснуться каштановых волос, поцеловать, хотя бы попытаться объяснить, как он мне дорог, что моя жизнь без него не имеет смысла. Все чудилось, ему тоже не хочется прощаться. Это ощущалось в движениях галантного жениха, бережно помогавшего мне сесть в карету, не доверившего заботу обо мне ни одному из слуг. Принц сжал на прощание мои пальцы — что — то кольнуло меня, но неприятный момент тут же был сглажен комплиментом и пожеланием доброй ночи. Его Высочество поднес мою руку к губам, поцеловал.

— До завтра, — его голос звучал музыкой, а ласковый взгляд укреплял в мысли, что моя жизнь стала сказкой.

— До завтра, — тихо ответила я, глядя в глаза сбывшейся мечте.

Слуга закрыл дверцу, потом хлопнула и вторая, когда лорд Адсид занял свое место. Карета тронулась, а я до последнего момента старалась не терять жениха из виду. Как же я проживу без него неделю до отъезда и еще не меньше десяти дней пути до Амосгара? Как?

— Не понимаю, зачем мне тратить время на встречу с этими рабами? — Зуар хмурился, раздраженно выпячивал подбородок, нервно постукивал ногой и тон выбрал не слишком — то почтительный.

Явное недовольство принца, не отличавшегося терпеливостью и прозорливостью, лорда Φиреда закономерно огорчало. Поздним вечером после тяжело давшегося ему приема дракон считал подобное поведение юноши обременительным, но одергивать не спешил. Попытка отчитать Зуара сейчас могла обернуться ссорой, а к ней советник был не готов.

Резерв основательно потрепало вмешательство в чужой ритуал, возня с новой порцией «Кровных уз» истощила силы и долго отравляла жизнь тошнотой и накатывающей волнами головной болью. Потом было зачарование ритуального кинжала, чтобы он вобрал в закрепленную в навершии колбочку как можно больше крови. Но только крови Льяны. Без примесей и добавок.