Отступив на шаг, держась за ручку двери, чтобы не упасть, не осмеливалась поднять глаза на него. Шэнли Адсид, тяжело дыша, опирался одной рукой на косяк и молчал. Голова у меня кружилась, в ногах появилась слабость, но вместе с тем я никогда не чувствовала себя так хорошо!

— Это… Это была бы очень интересная научная работа, — выдохнул он, наконец.

Его осипший голос покорял веселостью, и я даже осмелилась посмотреть на мужчину. Тонкая сеточка морщинок у серых глаз, ласковый взгляд, лучащееся удовольствием красивое лицо, которое я не стеснялась рассматривать — мне казалось, опекун тоже любуется мной.

— Вы сейчас восстановили больше половины моего резерва, — добавил он, улыбаясь. — Уже давно не чувствовал в себе столько магии. Даже есть небольшой излишек. Ваш резерв, насколько понимаю, тоже полон?

— Да, — чуть слышно ответила я.

В спальне звякнули часы, отмечая ровный час. Шэнли Адсид бросил взгляд в комнату, немного посерьезнел:

— Нам нельзя опаздывать, госпожа Льяна. Аролингцы ждут.

Он провел меня незнакомыми коридорами на каретный двор, извинился, что не подает руку, помогая сесть в карету с гербом рода Адсид. «Причина вам известна», — с усмешкой заметил он. Я рассмеялась и забралась в тепло, устроилась на пухлом диванчике. Мне происходящее вообще казалось удивительно смешным, а тусклый весенний вечер — поразительно ярким. Сеньканье синичек, песенки дроздов, насыщенный свежим ароматом цветущего миндаля воздух, величественное здание университета, видное из окошка, — все было острей, живей, чем всегда.

— Вы перенасыщены магией, — сказал улыбчивый Шэнли Адсид, севший напротив меня. — У нас сейчас будет возможность с пользой потратить излишки. Но я уже о ней жалею. У вас прекрасная, очаровательная улыбка, и мне очень радостно видеть вас веселой.

Он говорил искренне, я чувствовала это, прислушиваясь к эмоциям опекуна. Поэтому лестные слова грели сердце и казались приятней многократно.

Мы отъехали довольно далеко от университета, в карете постепенно становилось жарко, и я расстегнула плащ. Лорд Адсид поступил так же, и только тогда стало понятно, что ректор выбрал для приема в посольстве мантию точно такого же оттенка, как и мое платье. У него даже шитье было черного цвета. Совпадение показалось нам обоим забавным, но магистра больше заинтересовала длина и форма моих рукавов. Увидев мое недоумение, он охотно пояснил:

— Мой воин, наблюдавший за вами во время свидания с Его Высочеством, отметил, что вы пару раз вздрогнули, когда принц брал вас за левую руку. Во время считывания нам удалось воссоздать образ. Принц держал вашу ладонь в своей, а потом нас вышвырнуло из воспоминания, — он задумчиво нахмурился, — причем нас вышвырнуло через боль. Боль в левой руке. Я подозреваю, что это связанные события, и не хочу давать Εго аролингскому Высочеству возможность воздействовать на вас снова.

— Насколько я помню, на подобных приемах устраивают танцы, — чувствуя, как блекнет веселость, вставила я. — Моя рука несколько раз окажется в его власти.

— Думаю, его все же ждет разочарование, — лукаво подмигнул Шэнли Адсид. — Мы купим вам шелковые перчатки, a по дороге в посольство зачаруем их и платье.

Предложение показалось мне дельным и действенным, и я счастливо рассмеялась, представляя, как задумка опекуна избавляет меня от сумятицы в мыслях и чувствах.

Товары из лавки, в которую привез меня лорд Адсид, были мне не по карману. Это стало ясно в тот миг, когда я из кареты увидела вывеску с изображением пяти серебряных ножниц. Самые дорогие портные столицы, возможно, и всего Кедвоса.

— Госпожа Льяна, — склонив голову набок, ректор с улыбкой смотрел на меня. Видимо, его забавлял мой растерянный вид. — Они вас не укусят. Это ведь не сумеречные твари.

Подумав, что компания сиятельного главы древнего рода, Верховного судьи, кавалера ордена Абарута должна произвести впечатление даже на самых высокомерных портных, я кивнула. Он похвалил мою решимость, вышел первым и, желая подбодрить, предложил опереться на его обернутую плащом руку. Γалантность знатного спутника очень мне льстила.

Страхи оказались напрасными. Продавец был обходителен и услужлив, предложил длинные перчатки из разных материалов, но я остановила свой выбор на черной атласной паре. Перчатки были такими длинными, что свободный тускло-зеленый рукав прикрывал их верхний край. Благодаря этому платье только выиграло, а продавец ворковал, что красота моих рук в перчатках стала более изысканной. Разглядывая свое отражение, я была с этим утверждением согласна.

Как дорого обошлось лорду Адсиду это средство защиты, я никогда не узнала. Он расписался в большой книге, приложил к подписи кольцо-печатку — сделка состоялась, а улыбающийся ректор пригласил меня пройти к карете.

Формула зачарования вещей была довольно сложной, пометка “8+” не добавляла мне уверенности, но я старалась изо всех сил. Ведь платье на себе могла заколдовать только я. Лорд Адсид занимался перчатками, оплетая их чарами, а светлые и тонкие, будто паутинка, нити волшебства срывались с моих пальцев и уходили в ткань платья.

Закончили мы всего за пару кварталов до посольства. Как раз когда возница, получивший указания заранее, остановил карету, давая нам возможность завершить волшебство.

— Надевайте, — опекун протянул мне открытую коробку с перчатками.

— А как мы узнаем, что заклинания действуют? — полюбопытствовала я, натягивая первую перчатку.

В теплом свете кристалла черты лица собеседника казались маняще мягкими и красивыми, а улыбка сделала его и вовсе неотразимым.

— Зачарование. Если не получится оно, то щитовые заклятия не пропустят ни одно волшебство, — уверенно ответил он и строго добавил: — Что бы ни случилось, вам нельзя снимать перчатки. Помните об этом.

— Я запомню, — пообещала я, протягивая спутнику обе руки.

Гладкая материя приятно холодила кожу, прикосновение лорда Адсида к пропитанным магией перчаткам к зачарованию не привело. Он довольно улыбнулся, а потом сел рядом со мной и положил руку мне на плечо.

— Вы отлично справились со своей частью работы! — похвалил мужчина, когда зачарование так и не произошло.

Всего минут пять спустя мы оказались у распахнутых ворот в аролингское посольство.

Представительство Аролинга расположилось на окраине города в богатом и зеленом районе. Здесь улицы освещались кристаллическими фонарями, вдоль красивых оград с обеих сторон шли дорожки для пешеходов, отделенные от проезжей части узкими клумбами. Снег давно сошел, и глаз радовали освободившиеся из сугробов примулы, разноцветные гиацинты и желтые колокольчики риоки.

Воздушное кованое кружево ограды, отороченное по низу плотно посаженными шариками вечнозеленых кустов, впечатляло иллюзорной хрупкостью и многослойностью защитных заклинаний. Я ясно ощущала чары эльфов и безошибочно отличала их от куда более серьезных заслонов, которые под силу было сотворить только драконам. На их фоне пост королевских стражей, призванных охранять посольство чужеземцев, выглядел до смешного жалкой попыткой показать, что Кедвос контролирует ситуацию.

Карета въехала на землю посольства, а я вдруг испугалась, что драконьи заклятия могли нейтрализовать чары на перчатках. Но, когда я осторожно взяла лорда Адсида за руку, он ответил лишь пожатием и тихими словами ободрения.

Из кареты он вышел первым, вежливо подал мне руку и провел мимо раскланивающихся слуг по выложенному плиткой двору к зданию посольства. Рядом из карет выходили наблюдающие, знакомые мне по испытаниям, нарочито восторженно радовалась встрече с княжной леди Кенидия. Леди Сарэт и Цамей, сопровождаемые леди Сифгис, шли впереди и время от времени поглядывали на фасад здания.

Посмотреть было на что: чудесные фрески, искусно выполненные статуи, сдержанная лепнина, лишь подчеркивающая свое обрамляющее значение, привлекали взгляд. Еще я очень заинтересовалась чужеземными воинами, облаченными в необычные чешуйчатые доспехи. Помня слова лорда Адсида об исчезнувших драконидах, подумала, что рослые человеческие и эльфийские воины были бледным подобием ушедшего величия. Почему-то не удавалось избавиться от ощущения, что Владыка Талаас и другие драконы что-то утратили в этом мире. Нечто очень важное, что они хотели бы вернуть.