На что, звонко стукнувшись лбом о бочку, оставив в ней вмятину, не разобравшийся в том, где он находится и что происходит, парень, приняв их за сестёр, удивлённо спросил, — Уже время завтракать?

Маргарет готова была поклясться, что услышала рычание тигра. Правда, определить, кто же именно его издал, так и не сумела.

Несильно постучав костяшками пальцев по боковому стеклу автомобиля, припаркованного недалеко от одного из складов, возле которого было на удивление тихо и спокойно, девушка дождалась, пока водитель обратит на неё внимание. После того, как автоматический стеклоподъёмник убрал разделяющую их преграду, Юмерия с милой и доброжелательной улыбкой склонившись к сидящему внутри мужчине, вежливо спросила, — Вы не знаете, как пройти в библиотеку?

— Чего? — опешил водитель, не помня, чтобы видел, как она подходила к его машине, — Ты ещё откуда взялась?

— Как и все, от папы с мамой. Так глянешь по карте? — кивком указала в сторону телефона, лежащего рядом.

Как только водитель рефлекторно отвёл взгляд, посмотрев на экран, его плеча коснулись два контакта электрошокера, пропустивших между собой мощный разряд, от которого он непроизвольно задёргался.

— Хотя, давай лучше я сама это сделаю. И вообще, подвинься, — открыв дверцу автомобиля, вытолкала обездвиженного мужчину на соседнее кресло, заняв его место.

— Сучка, — с трудом прохрипел водитель, заплетающимся языком.

— Не груби девушке, — попросила Юмерия, ткнув ему в бок электрошокер, нажимая на кнопку.

А потом ещё раз. И ещё. До полного удовлетворения. Настроение у агента Ю было не самым радужным в эту чудесную ночь, которую она намеревалась провести в своей постели. Но, стараниями одного неугомонного гоблина, эти мечты вновь испарились, как и мечты о принце на белом коне после выпускного. Именно его Юмерия представляла сейчас на месте водителя.

Если бы у неё в этот момент спросили, кого его, то девушка затруднилась бы с ответом. Поскольку помимо принца, гоблина и «любимого» начальника, следовало упомянуть неуловимого разносчика газет, того ещё гадёныша, а также миссис Хатсон, старую перечницу, уже доставшую её своими нравоучениями.

Завтрак в новом доме Йохансонов проходил по устоявшейся схеме, которая вскоре вполне могла стать традицией. Хотя поначалу она вызывала у матери некоторые неудобства, сестры-то сразу приспособились, но постепенно и Хелен начала к ней привыкать, находя в этом всё больше удобств.

Дело в том, что её лишили существенной части ежедневных, хозяйственных хлопот. Таких, как: готовка, уборка, стирка, мытьё посуды. Теперь этим всем занимались сёстры Цзя. Из-за чего мама всё никак не могла придумать, на что ей потратить уйму высвободившихся сил? Чем заняться в свободное время, которого раньше почти не было? Вдобавок, Хелен всё ещё сложно было наблюдать за тем, как служанки накрывали на стол или убирали посуду. Постоянно хотела им помочь, что доставляло некоторые неудобства уже самим сестрёнкам Цзя. Хорошо, что они понимали причину таких поступков. Мама руководствовалась вовсе не недоверием или невысокой оценкой их талантов, а многолетними привычками, въевшимися глубоко в её заботливую натуру домохозяйки. Отказаться от них по щелчку пальцев, было непросто.

Вот и сейчас она с трудом сдерживалась, чтобы самой не приготовить завтрак, исходя из наших предпочтений и размеров съедаемых порций. Сёстры Цзя в этом отношении всё ещё немного путались, что мама сразу подмечала.

— Как дела на работе? — спросила она у Норы, чтобы отвлечься от наблюдения за служанками.

— Нормально, — беззаботно ответила та, намазывая масло на тост.

— Ты не на улице и это не формальный вопрос из вежливости, — отчитала Нору. — Что у тебя, совсем ничего не происходит? Ты, вообще, ходишь на работу или только делаешь вид? — с подозрением на неё посмотрела.

— Хожу я, хожу, — страдальчески вздохнула Нора, понимая, что от расспросов не отвертеться.

— Вот и расскажи, как там? Нет ли у тебя неприятностей из-за брата? А то он постоянно попадает в переделки, требующие подключения адвоката. Начальство это не беспокоит? — озабоченно поинтересовалась.

— С его-то послужным списком? — наигранно удивилась старшая сестра. — Скорее, оно считает такой образ жизни нормой. Сейчас все звёзды постоянно влипают в какие-нибудь скандалы. С кем-то судятся. Кому-то дают пощёчины. Где-то в неопрятном виде попадаются на камеру. А то и в нетрезвом. На машине. Это считается признаком успеха. Если тебя не «полощут» в жёлтой прессе, значит, ты ненастоящая знаменитость. Ничего не добившаяся в жизни. Глупость, но в неё охотно верят. С подачи тех же СМИ. Об Эрике, конечно же, коллеги судачат в курилке, но в пределах разумного. В основном завидуя. И зряяя, — покачала головой, показывая, что не разделяет этой точки зрения.

Взглядом покосившись на Нору, сохранил молчание, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Свою порцию нравоучений я уже получил сполна. От меня потребовали отныне бегать только днём, в спортивном зале, на беговой дорожке, под присмотром инструктора.

— Единственное, что сильно изменилось, — задумчиво сообщила Нора, продолжая разговор, — это поведение коллег мужского пола, приблизительно моего возраста.

На этих словах старшая сестра удостоила меня долгим, пристальным взглядом.

— Особенно после репортажа о его последних геройствах. Сначала мистер Холланд, а потом и ещё пара человек, с которыми он близко общается, стали меня усердно избегать. Между нами появилась какая-то натянутость. Эрик, ты ничего не хочешь мне сказать?

— О чём? — изобразил недоумение.

— Обо всём.

— Обо всём, нет. Я всего не знаю, — с извинениями развёл руками. — И этого тоже.

— Эрик, если узнаю, что ты приложил к этому руку, тебя даже Габа не спасёт, — пригрозила сердитая Нора.

Сидящая за старшей сестрой Ханна незаметно показала большой палец, в знак одобрения и благодарности. Неужели в чём-то меня подозревает? Где я прокололся?

— Теперь и на работе не найти себе парня, — сокрушённо вздохнула Нора, с нотками обиды.

— Так не вопрос. Я тебе найду, — обрадованно предложил свою помощь.

— Значит, точно останусь незамужней, — Нора обречённо схватилась за голову. — Ты о себе сначала позаботься, начинающий мазохист. Вокруг посмотреть не пробовал? Ничего не замечаешь?

— Что именно? — растерянно огляделся по сторонам.

Эдит с Ханной рассмеялись.

— О чём это она? — обратился за подсказкой к Марте, которая встречным, удивлённым взглядом показала, что и сама не разобралась.

— Понятно, — улыбнулась мама. — А у тебя, как дела в школе? — обратилась ко мне, не став затягивать возникшую паузу.

— Хорошо, — ответил столь же обтекаемо, как и Нора.

— Настолько, что в неё можно больше не ходить? — иронично осведомилась старшая сестра, явно припоминая мне свой очередной визит в полицейский участок.

Куда стала ходить, как на вторую работу.

— Эрик? — грозно нахмурилась мама.

— У меня сегодня съёмки. Я отпросился в школе. Поэтому после завтрака поеду на киностудию.

«Благодарно» стрельнул взглядом на Нору.

— Отправка уведомления не считается получением разрешением, — сдала меня старшая сестра, для достижения нужного эффекта переходя на профессиональный тон. — Это я тебе, как твой адвокат разъясняю.

— Всё учтено. На случай провала плана А у меня уже заготовлен план В и даже план С.

— Ну-ну, диванный стратег. Посмотрим, насколько они окажутся эффективны. Слушай, а может, ты не хочешь ходить в школу потому, что чего-то боишься? Например, мести одноклассниц? Иначе с чего бы в участке просил посадить тебя в одиночную камеру с толстой дверью и мягкими стенами? — ехидно на меня посмотрела.

— Я не трус. Просто предусмотрительный. По большой коробке собственноручно приготовленных пирожных с письмами и цветами отправил? Отправил. И сегодня отправлю. И завтра. Вернусь, когда они потолстеют. Полные люди ведь добрые? Добрые. Бегают медленно? Медленно, — убедил сам себя. — Это всем известно. Глядишь, к моему возвращению немного успокоятся. Вместе с тренером, — добавил спустя секунду, с искренней озабоченностью. — А ещё пристрастятся к пирожным Эрика Йохансона. Может, плюнуть на всё и открыть кондитерскую? — задумался о запасном варианте.