Услышав то, что хотела, Амелия благосклонно улыбнулась.

— Скромность рыцаря украшает. Тем не менее я не могу просто так это оставить. Приглашаю на чашечку кофе в одно тихое, уютное место. Это не приглашение на свидание, не подумай ничего лишнего, — торопливо заверила. — Я бы хотела обсудить с тобой одно дело. Смею надеяться, оно принесёт пользу нам обоим. И да, разрешаю обращаться ко мне просто по имени. Без формальностей. Зови меня Амелия.

Одарила ещё одним знаком своего расположения. Рассчитывая произвести благоприятное впечатление.

Направляющиеся на занятия ученицы Святой Анны с интересом поглядывали на нашу парочку. В том числе мои одноклассницы. Джессика Сомерсет, идущая вместе с Маргарет Бедфорд, вопросительно приподняв бровь, около минуты наблюдала за Эриком и Амелией. Вынув из кармана телефон, позвонила Кейси. Решила над ней с утра пораньше подшутить, застав врасплох.

— Кейси, как ты могла такое допустить? — не дав ей раскрыть рта, сердито накинулась на подругу. — Скорее беги сюда. Тут твоего парня уводят.

— Кто?! Где? Сейчас буду. В смысле? — завопила опешившая Кейси, уже куда-то там сорвавшись. — Какого парня? Нет у меня никакого парня. Ты что, грибами объелась? Ну тебя, — тут же отключилась.

Озадаченно переглянувшись с Маргарет, Джессика не поняла, это кто сейчас кого разыграл? Неторопливо идущая в ста метрах позади Эльза Браунфельс неодобрительно посмотрела на Амелию, продолжив спокойно идти в школу. А ещё чуть правее, сидящая на скамейке, в тени раскидистого старого дуба Джил Рассл, девушка в больших очках, прячущая лицо за длинными тёмными волосами, держа перед собой раскрытую книжку, сложила её и убрала в сумку. Оглянувшись по сторонам, последовала по дорожке за одноклассниками, держась от них на определённом расстоянии. По той, по которой впереди шёл Эрик и Амелия. Единственный человек, обративший внимание на то, что Джил держала книгу вверх ногами, была Брина Вилсон. Неулыбчивая, замкнутая девушка, с пугающе холодным взглядом и тренированным, мускулистым телом.

До обеда ничего интересного не происходило. Не считая собирающихся на переменах у нашего класса школьниц. Больше всего было учениц младших классов. Вроде как случайно тут оказались. Мимо проходили. А по пути подумали, почему бы не посмотреть, что у нас происходит? Есть у кого-то успехи, или ещё рано? Из-за чего из кабинета предпочитал без необходимости не выходить.

Перед тем как разойтись, кто в столовую, кто в школьный магазин, кто в парк, благо погода позволяла поесть на свежем воздухе, староста попросила нас задержаться на несколько минут.

— Для новеньких и тех, кто ещё не записался ни в какие клубы, напоминаю, внеклассная активность в школе Святой Анны обязательна. Сейчас раздам бланки. Прошу отнестись к этому объявлению серьёзно, — строгим голосом предупредила Мэри Дженкинс, обведя нас пристальным взглядом.

Выискивая возможных бунтарей. Ненадолго задержав его на идеальной Оливии Грей. Были бы мы в комиксах, между ними нарисовали бы столкнувшийся разряд молний, выстреливший из глаз.

— Участники движения «Иду домой» и экстравагантных клубов, вроде «Ловцов сновидений», не приветствуются, но принимаются. Лучше так, чем сдать пустой бланк. Как заполните, отдайте главе того клуба, в который намереваетесь вступить. Пустые, испорченные и с упомянутыми вариантами сдайте президенту школьного совета.

Последовал очередной обмен воображаемыми разрядами молний с Оливией, расслабленно сидящей с полуприкрытыми глазами и раздражающей её снисходительной улыбкой. Незыблемо, как скала. Ей бланка почему-то не досталось. Заметил быстрый взгляд Бедфорд, брошенный в нашу с Даниэлем сторону.

«Да-да-да, — мысленно вздохнул, не испытывая большого желания подаваться в клубы, где нужно много трудиться, часто потеть, терпеть и страдать.»

Лучше бы на плаванье записался или в клуб кулинарии. Однако, всё же старательно вывел название клуба фехтования. От судьбы не убежать, но можно попробовать откупиться. По совету Ханны нарисовал на заявке сердечко и меч. Правда она советовала поставить между ними знак плюс, а я воткнул одно в другое, да ещё каплю крови пририсовал. Подумал, что так получится красивее. Про общее вспомнил, а про детали забыл. Потому не обратил внимание на странную реакцию Бедфорд, когда, не видя причин откладывать вступление, отдал ей сложенную заявку прямо перед выходом на обед. Думая о супе.

— Что там? — заинтересовалась Джессика Сомерсет, сидящая рядом с Маргарет.

— Ничего, — бесстрастно ответила капитан команды, дважды сложив лист бумаги.

Тщательно разгладив места сгибов, убрала его в карман.

Несмотря на попытки убедить себя, что ничего страшного не произойдёт, в столовую заходить не решился. В последний момент передумав, свернул к магазинчику. Со словами, — Я храбрый, но осторожный.

Ажиотаж первых дней, после прихода в эту школу парней, у учениц Святой Анны всё ещё не спал. Напротив, в их среде зародились какие-то непредсказуемые процессы. Однообразная, устоявшаяся школьная жизнь внезапно оживилась, забурлила с удвоенной энергией. Ещё бы, ведь пошатнулись вековые устои, как к такому остаться равнодушным?

У каждого из шести школьных «принцев», как нас окрестили с чьей-то лёгкой подачи, сделав местными знаменитостями, для некоторых, почти кумирами, появились собственные группы тайных сторонников. Особо двинутые школьницы, из тех, кто занимал нижнюю прослойку местного общества, из не самых богатых, знатных или влиятельных семей, по сравнению с высшей аристократией, пошли ещё дальше. Стали воздыхательницами и… немножечко преследовательницами.

В противовес им появилось движение, — Мы против. Ученицы, что требовали вернуть всё, как было. Предупреждающие невинных дев об опасности похотливых, коварных, озабоченных животных, движимых одними лишь инстинктами, что пришли разрушить это царство непорочных цветов. Они были очень убедительны в описательной части. Ещё что-то говорили про желание парней полакомиться вишней. Требовали установить над нами жёсткий контроль со стороны их сообщества. Пугали, что мы обязательно будем подглядывать за переодевающимися девочками из клуба плавания и лёгкой атлетики. Занимающихся там-то, во столько-то, с наиболее подходящих для этой цели таких-то и таких-то мест. Хотели даже карту повесить в холле, с красными крестиками, но вмешалась президент школьного совета, заявив, что первыми из этой школы вылетят они, за разглашение секретных сведений. Особенно досталось главам клубов плавания и лёгкой атлетики.

Спокойно поесть купленные сэндвичи в парке, под деревом, на идеально подстриженном газоне мне не дали. Нарушив одиночество уже на второй минуте. Появившийся Даниэль бесцеремонно уселся рядом, держа в руках объёмный пакет с жареными картофельными палочками, хот-догом, яичным рулетом, большой бутылкой газировки. С сомнением оглядев размер пакета и его жилистую, худощавую фигуру, скептически покачал головой.

— Что? Мне самому мало. Делиться не буду, — недовольно проворчал Даниэль, оценив мою упаковку с сэндвичами и маленький пакет с соком.

— Я и не прошу. Надо будет, сам возьму, — имел в виду повторный поход в магазин.

— Друг мой, на чём основывается твоя уверенность? — повеселел сосед.

— На силе… голода, — пошутил с серьёзным лицом.

— Весомый аргумент, — рассмеялся Даниэль. — Если он действительно окажется сильнее моего, не буду иметь ничего против. Надо как-нибудь сравнить, — запустил руку в коробку с жареной картошкой.

Захрустев едой, ведя себя совсем неаристократично, по-простому, как охотник на привале, Даниэль обратил внимание на безразличное выражение моего лица в процессе поедания сэндвича.

— И как он? — поинтересовался.

— Картон со вкусом сыра и запахом корицы, — поделился впечатлениями.

— Да быть не может, — не поверил сосед, перестав жевать. — Сюда же привозят всё самое свежее и вкусное.