— Хорошо, — навернулись слёзы на глазах женщины, в этой жизни так и оставшейся бездетной.

Сложно сказать, сильно соврал попаданец, связавший в этом документе рост средней продолжительности жизни в СССР с тотальной иммунизацией населения, или не очень. Но ведь факт того, что в 1960-е годы, когда детские прививки стали обязательными, смертность, прежде всего, детская, резко уменьшилась, оспорить невозможно. Да и вообще люди стали жить намного дольше, чем сейчас, чем в 1930-е.

Честно говоря, особого энтузиазма от наркомата здравоохранения руководитель Группы Уполномоченных при Председателе ГКО, куда он обратился за статистикой по заболеваемости «детскими» болезнями, не ждал. Всё-таки лозунг «Всё для Победы» в это время — больше, чем лозунг. Если так можно сказать, то это — образ жизни населения страны, воюющей со смертельно опасным врагом. Но то ли запрос Демьянова попал в руки чиновника, страстно болеющего за своё направление деятельности, то ли «шапка» письма сыграла свою роль, так что требуемую информацию он получил достаточно быстро. И ещё быстрее, не щадя своего свободного времени, подготовил соответствующую записку в Совет народных комиссаров.

Ребятишки к этому времени уже уверенно пошли на поправку. Но стресс, пережитый отцом из-за страха их потерять, подстёгивал его довести дело до логического завершения — добиться принятия постановления о начале работ по срочной разработке «детских» вакцин и обязательной вакцинации детей. Впрочем, зная характер и стиль работы Сталина, предпочитающего сначала выслушать различные точки зрения на проблему, и уже после этого принимать решение, немедленной реакции ждать не приходилось.

А забот у Иосифа Виссарионовича во второй половине октября хватало. И самой большой из них было начало контрудара силами сразу четырёх фронтов — Брянского, Воронежского, Донского и Южного — с целью охвата и разгрома сразу нескольких армий противника на Юге.

Георгия Константиновича Жукова, как и перед началом разгрома немцев в районе Сталинграда, после стабилизации обстановки в излучине Дона «сослали» командовать Западным фронтом. Бесплодно штурмовать немецкую оборону в районе Вязьмы. Не Ржева, как это было в другой истории, поскольку этот город освободили ещё прошлой зимой, а Вязьмы.

Брянский фронт Рокоссовского наносил удар на юг из района городка Ливны, отрезая 2-ю венгерскую армию, а Ватутин, уже принявший командование Воронежским фронтом, силами переданной ему 63-й армии Кузнецова, форсировавшей Дон южнее Воронежа, танковым клином рассёк 2-ю немецкую армию Вейхса, постепенно смещаясь к северу, навстречу войскам Константина Константиновича. 21-я армия Донского фронта вводилась в прорыв, чтобы обезопасить Кузнецова от ударов во фланг. И, судя по всему, ей предстояло не столько наступать, сколько обороняться.

Наступать в направлении Миллерово предстояло 62-й и 64 й армиям. Донского фронта. А навстречу им, на стыке 6-й армии Паулюса и 17-й армии Руоффа, нанесли удар войска Южного фронта. Судя по мощи удара, Паулюсу опять предстоит изведать горечь окружения. А возможно, и плена.

Наступление развивалось стремительно. 20 октября был прорван фронт в районе Цимлянска, днём позже — в районе станицы Вёшенской. И уже 25 октября части Донского и Южного фронтов соединились в районе ничем не примечательной деревушки Криворожье восточнее Миллерово. Армия Паулюса была окружена почти полностью, а Гитлер, как и под Сталинградом в другой истории, категорически запретил генерал-полковнику отступать, требуя держаться «до упора».

Севернее ситуация развивалась похожим образом. Венгров, отличавшихся особой жестокостью в отношении к местному населению, красноармейцы не щадили. И поскольку те были обучены и вооружены слабее немцев, потери у «гуннов», потомками которых себя считали мадьяры, оказались огромными, а сопротивление более слабым. Хотя, конечно, досталось и самим немцам из армии Вейхса, ослабленной потерями в городских боях за Воронеж. Так что войска Рокоссовского и Ватутина соединились возле Губкина даже на день раньше, чем такое случилось южнее. Так что в этой истории вместо одного «Сталинграда» у немцев случилось сразу два.

Дело оставалось за малым: удержать оба кольца окружения от перебрасываемых для их прорывов танковых дивизий. Клейст спешно формировал ударные группы в районе Каменска-Шахтинского, Гот — западнее Миллерово, а Рудольф Шмидт, заменивший во главе 2-й Танковой армии Гудериана, перебрасывал дивизии к Курску, чтобы прорываться к Воронежу сквозь боевые порядки войск Рокоссовского.

Сложно сказать, будет ли написано в этой истории что-то подобное книге Юрия Бондарева «Горячий снег». Хотя бы потому, что окружение гитлеровцев под Воронежем и в излучине Дона случилось значительно раньше, чем под Сталинградом, снег в тех краях ещё не выпал. Но Юрий Васильевич, если он принимает участие в тех событиях, и ему удастся выжить, придумает какое-нибудь не менее громкое название. Ведь происходящее сейчас там, на юге, по драматическому накалу ничуть не слабее сталинградских событий. Пусть даже потери немцев в танках значительно выше, а советская авиация всё-таки сумела добиться преимущества в воздухе. Гитлеровцы всё ещё сильны, и хребет их будет сломан, если удастся разгромить Вейхса и Паулюса.

Чтобы не допустить переброски резервов противником, начато и ещё одно наступление. Совершенно бесперспективное, как кажется Демьянову, и изначально обречённое на провал. Удар из Крыма на север сразу в четырёх местах: высадка морского десанта в Скадовске, наступательные действия на Перекопе и в районе Чонгара, а также ещё один десант в районе Молочного лимана Азовского моря у Кирилловки. Скорее всего, все эти операции войдут в историю как героические и необыкновенно кровопролитные. И оправдать их можно только тем, что служат они куда более важной цели — не допустить переброски сил 11-й немецкой армии на поддержку прорыва к окружённым армиям Вейхса и Паулюса. Одним словом, «Крымский гамбит».

47

Драматичные события… Как Николай и ожидал, оба десанта, и черноморский, и азовский, продержались недолго. Скадовск, захваченный моряками Черноморского флота, пал через две недели. Из высаженной бригады морской пехоты и двух горнострелковых полков погибло и попало в плен до 90% личного состава. Возможно, продержались бы и ещё дольше, но помешали шторма, препятствующие доставке пополнений и боеприпасов, а также эвакуации раненых.

Ещё меньше держался десант в Кирилловке. Узкая девятикилометровая полоса земли, с трёх сторон окружённая морем и двумя лиманами, с одной стороны, была защищена от фланговых ударов, а с другой — полностью простреливалась немецкой артиллерией. К тому же, в отличие от Скадовска, расположенного в глубоком тылу 11-й армии немцев, в Мелитополе, находящемся всего в сорока километрах от Кирилловского плацдарма, базировался штаб этой армии. И гитлеровцы давили на десант исключительно сильно.

Ещё хуже обстояло дело и с поддержкой плацдарма. Мало того, что немцы незамедлительно выдвинули на морское побережье артиллерийские батареи, препятствующие сообщению с десантом, так ещё и «зверствовала» их авиация. Как на суше, так и на море.

Отбить Чонгарский полуостров на материке удалось. Но узкий полукилометровый перешеек между Сивашем и солёным озером Соколовское западнее озера и ещё более узкая коса, отделяющая озеро и залив восточнее него, стали непреодолимым препятствием для 12-й советской армии.

Несмотря на огромные потери, не удалось прорваться дальше Турецкого вала и на Перекопе. Немцы успели вырыть траншеи, построить дзоты и даже ДОТы так плотно и на такую глубину, что батальон, идущий в атаку, уничтожался за считанные минуты, не успев даже закрепиться в отбитых у врага траншеях. Но своё дело Крымский фронт сделал: 11-я армия Фалькенхорста не перебросила ни одной дивизии в помощь соседней 17-й армии Руоффа, пытающейся прорвать кольцо окружения вокруг Донского котла.

Как и «в прошлый раз», «Папаше Готу» прорвать блокаду армии Паулюса не удалось. А вот остатки одной из дивизий Клейста таки сумела прорваться сквозь боевые порядки армии Чуйкова. Но уже к следующему утру прорыв был ликвидирован, а развернувшиеся на 180 градусов немецкие танки, поддержанные начавшими выход из окружения пехотинцами, попав под удар двух дивизионов «Катюш» и налёт полка Ил-2, остались дымиться в донских степях. Бои за узкий двухкилометровый «перешеек», разделяющий войска Паулюса и пробивающиеся к ним дивизии Руоффа, длились три дня, после чего подошедшие советские резервы отбросили и тех, и других. Чем и ознаменовали начало агонии окружённой части 6-й полевой армии гитлеровцев.