Я помню, что с «бульбовцами» разобрались бандеровцы, подмяв под себя его «вооружённые силы», а самого Бульбу вынудив отойти от дел. Уже в октябре 1941 года, после взятия немцами Киева, между бандеровцами и мельниковцами началась настоящая война на уничтожение. С отстрелами «активистов» и сдачей конкурентов гестапо. И самого Бандеру немцы арестовали именно за отказ прекратить эту междоусобицу.

— И кто в ней победил?

— По большому счёту — американские и британские спецслужбы, после войны получившие в своё распоряжение кадры из обоих «крыльев» организации. Но тактически преимущество было на стороне более решительных и лишённых гуманизма бандеровцев. Поэтому, на мой взгляд, следовало бы не ждать октября 1941 года, а спровоцировать эту междоусобицу значительно раньше. Например, вселив уверенность в том, что убийство Мельника организовали именно бандеровцы, а убийства Бандеры, Ярослава Стецько и Романа Шухевича — он сейчас проходит обучение в диверсионном полку «Бранденбург-800», о котором я докладывал, будет в нём заместителем командира «Нахтигаль», а впоследствии возглавит УПА — мельниковцами.

— Вы рассказывали уже Старинову и Эйтингону о том, что им придётся иметь дело с этим «Бранденбургом»?

— Неконкретно. Просто говорил, что немцы готовят русскоязычных диверсантов, которых будут засылать на нашу территорию накануне войны.

— И как они отреагировали на ваши слова.

— В полном соответствии с официальной позицией партии и правительства, — усмехнулся Николай. — Но слушали внимательно, а потом усилили курс противодиверсионной подготовки бойцов ОМСБОН.

— Правильно отреагировали, — кивнул нарком. — Я разрешаю вам посвятить их в конкретику. Естественно, без посвящения в существование Проекта 20/23. Для этого вам передадут все данные разведки по этому «Бранденбургу».

— Разрешите, товарищ комиссар госбезопасности?

— Что вы хотели?

— Посещать занятия бойцов ОМСБОН. Хотя бы раз в неделю. И свою физическую подготовку подтяну, и им польза будет от тех приёмов, которым я обучен.

— А моей охраной когда займётесь?

— Так можно и совместить, товарищ народный комиссар. Будет повод для занятий группой.

— Хорошо, занимайтесь!

По своей прежней жизни Демьянов хорошо знал, что ничто так не способствует слаженности коллектива, как совместный отдых на природе. Поэтому посчитал своим долгом не просто отреагировать на фразу Удовенко «эх, сейчас бы искупаться», а стать инициатором выезда на природу руководящего состава ОПБ-100 вместе с семьями (у кого они были).

Пикник или, как их тут называли, «маёвку» решили провести на берегу Истринского водохранилища. Далековато, конечно, от Москвы, но оно того стоило: вода, воздух, свежая рыба, которой быстро надёргали на уху Румянцев с племянником Саши Удовенко Васькой. Присмотреть за дочкой Демьяновых Валечкой согласилась Анастасия Кирилловна, и они впервые за последний год почувствовали себя «молодожёнами». Куда пристроили своих «спиногрызов» Румянцев с супругой Тоней, Николай не интересовался, но они тоже выглядели счастливыми из-за того, что смогли, в кои-то веки, провести воскресенье лишь вдвоём. Зам начальника ОТБ обратил внимание на то, что Кузнецов поехал с невестой, а Удовенко с племянником, и сделал вывод, что либо у Александра сейчас с девушками никак, либо адресок Лизаветы оказался к месту, но тот здраво рассудил, что «жертве изнасилования» лучше не появляться там, где будет Демьянов. Вот и получилось, что две служебные «эмки» в которых добирались до места, были заполнены плотненько.

Вспомнив позднесоветские времена, когда любое начальство могло без зазрения совести ездить на служебных машинах куда угодно — хоть на дачу, хоть в гости к родственникам, хоть к любовнице — Николай удивился тому, что машины пришлось «выписывать» и оплачивать из собственного кармана потраченное топливо. Значит, бардак и вседозволенность для руководителей начались значительно позже. То ли при Хрущёве, то ли уже при «дорогом Леониде Ильиче».

Женщины нашли общий язык очень быстро и даже попытались посягнуть на святое — готовку шашлыка.

— Шяшлик имэют право жарыть толко мужчины! — пародируя кавказский акцент, объявил Николай, заканчивая копать ямку под импровизированный мангал.

Ну, не наладили здесь ещё изготовление этих железный ящиков для блюд класса гриль. Да и угли в мешках не продают. Тоже придётся самим пережигать на них дрова.

А вот мясо он замариновал в оцинкованном ведёрке ещё накануне, потратив на него три бутылки белого сухого вина и пару кило лука. Так что пассажиры его «эмки» всю дорогу давились слюной, нюхая одуренный запах, исходящий от ведра на дорожных неровностях.

Единственное, чем из инвентаря озаботился Демьянов — это самые настоящие шампура из железных полосок, которые он заказал у бывшего соседа по своей первой в этом мире квартире, Фёдора. Той самой, в которой теперь живёт Сашка Удовенко. Он, собственно, и принёс это новшество для местной металлообрабатывающей промышленности, забрав у Феди. Вот теперь Сашка и бегает по окрестным перелескам, заготавливая берёзовый сушняк.

Первую партию закусок разнесли по «рабочим местам» мужчин. Анатолию и пятнадцатилетнему Васе — на берег, Николаю и Сане — к костру, начавшему пылать в ямке. А потом пришло и время купания: день-то выдался не просто жаркий, а, как показалось Демьянову, даже душным. Или это от жарко пылающих дров?

Ещё один культурный шок — местные купальные костюмы. У мужчин — широченные «семейные» труселя. У женщин — что-то вроде плотно облегающих «нижние 90» шортиков и макси-бюстгальтера, сантиметров семь не доходящего до пупка. Трое из компании, не умеющие плавать: Кира, Тоня и Васька. Которым пришлось плескаться в «лягушатнике», где вода едва доходила им до пояса.

Пока прогорали поленья и копились угли, успели искупаться ещё разок.

— Может, пора уже жарить? — попыталась вмешаться в процесс супруга. — Дрова ведь почти прогорели. Сейчас вообще огня не останется.

— Запомни, женщина, огонь — враг мяса, — вольно процитировал Николай фразу героя любимого советского фильма про резидента. — Бери Саню, пусть он новый костёр разводит. Для ухи. А то, вон, кажется, рыбаки возвращаются.

Но совету жены внял и принялся насаживать куски мяса на шампура. Отборной свинины почти без сала, за которой он накануне специально забегал на рынок. А что? Командирская зарплата вполне позволяет делать такие покупки. Не каждый день по пять кило за раз, но пару раз в месяц — вполне.

Пока в ведёрке для ухи ещё грелась вода, поспела и первая партия шашлыков.

— Кира, твоему мужу можно хоть сейчас увольняться со службы и открывать коммерческий ресторан-шашлычную! — дожёвывая мясо с первого шампура, похвалила Николая невеста Кузнецова Алёна. — Никогда в жизни такой вкуснотищи не ела.

— Я бы с удовольствием, — засмеялся тот. — Да ведь начальство не разрешит уволиться со службы. Вон, Анатолий не даст соврать.

— Ой, шашлыков наелись, а кто же теперь уху будет хлебать? — обеспокоился Васёк.

— А ты куда-то торопишься? — потрепал его по шевелюре Демьянов. — Успеем и до ухи из вашей рыбы добраться. Зато она успеет настояться. Кира, принеси из машин подарок моих сослуживцев.

Как и просил Николай, ему разыскали испанскую шестиструнную гитару. Хоть и потёртую, но, как уверяли ребята, действительно купленную у кого-то из испанцев, перебравшихся в СССР во второй половине тридцатых.

— Ой, всё совсем, как в песне: у нас тоже костёр под сосной, — счастливо улыбнулась Алёна, прижавшись к плечу Кузнецова. — И какой потрясающий образ: крылья расправил искатель разлук, самолёт. Николай, вы эту песню сам сочинили?

— Нет, конечно. Когда-то подслушал в компании геологов, — честно признался он, но фамилию автора, Визбора, назвать не стал. — У меня со стихосложением и музыконаписанием не очень, так что я только чужое иногда пою.