Успокоенная мама вздохнула с облегчением. Она нашу дружбу явно не одобряла, считая, что ничего хорошего при таком разрыве в материальном положении из этого не выйдет. Семья Рэдклиф не одобрит подобной связи и будет смотреть на Йохансонов свысока. Ни во что не ставя. Друзья Кейси будут надо мной смеяться. Говорить гадости за спиной. Я же им неровня. Её любимого сыночка ждёт разочарование, и в конечном счёте унижение. К тому же быть в роли бедного родственника, которого жалеют, она не хотела.

Сёстры хоть и отстали, но смотрели с такой подозрительностью, что даже я начал сомневаться, нет ли у меня с Кейси тайных отношений. А судя по глазам Марты, ещё и запретной связи. Уж не знаю, в чём она должна выражаться.

На следующий день планы большого количества людей обернулись прахом. Директор, я, Бенджамин, капитан команды по фехтованию и многие другие были вынуждены вести себя предельно примерно. В школу внезапно нагрянула проверка из Министерства образования. Ещё объявились правозащитники из комитета защиты прав детей. Почти сразу всплыло несколько неприятных историй, из-за чего обильно потеющий директор вынужден был отменять интервью. Притормозить выпуск статьи в школьной газете, чтобы не привлекать к моей персоне лишнего внимания проверяющих органов.

Ещё сильнее занервничал, когда вечером какие-то хулиганы проникли на школьный стадион и подрались с футбольной командой, в результате чего её главному нападающему сломали ногу. На следующее утро всплыл ещё один неприятный факт, бросающий тень на репутацию Хемильтона. Один из учеников, Стив Карлсон был задержан полицией за непристойное поведение. Видеоролик с его участием, снятый на улице случайными прохожими, быстро набрал большое количество просмотров и комментариев. Согласно показаниям Стива, вечером на него напала какая-то сумасшедшая старшеклассница, прячущая лицо за маской, подловив у магазина. Затащила в подворотню. Угрожая расправой, раздела догола и выгнала на многолюдную улицу. Заставив по ней пробежаться. Все его вещи оставила на месте, не взяв ни денег, ни телефона.

Кроме того, на ближайших к школе остановках неизвестные расклеили качественно нарисованный фоторобот другого ученика Хемильтона, по фамилии Митте. Сделанный неотличимым от полицейских ориентировок. На которых граждан предупреждали об орудующем в этом районе извращенце, пристающим к пожилым женщинам. С просьбой при его обнаружении звонить на указанный номер. Причём это был номер городского телефона в квартире, где проживала семья Митте. Министерские тут же начали проверять, нет ли связи между этими происшествиями?

В случайности я не верил, тем более время отсутствия сестёр с ними совпадало. Когда позвали на разговор с проверяющими, мило улыбаясь поведал о том, что ни о каком школьном насилии мне неизвестно. Пострадал на тренировке, дома. И вообще, меня тут все любят. Директор даже пообещал помочь вступить в клуб любителей чая и домашней выпечки. Страсть как люблю готовить и угощать печеньками. Можете у него сами спросить. Директор подтвердит. Подтвердит-подтвердит, куда он денется.

Вроде бы только всё начало налаживаться, как судьба подкинула очередной сюрприз. Курьер принёс официальное письмо из школы Святой Анны о зачислении меня в какой-то особый продвинутый класс. С просьбой родителям прийти в школу подписать пару документов. В толстом, запечатанном бумажном пакете, помимо письма на гербовой бумаге было расписание занятий, рекламный буклет, справочная информация, книжка со школьными правилами.

Вначале, получившая пакет мама, решила, что его прислали по ошибке. Перепутали адрес. Однако убедившись, что адрес указан верный, да ещё с припиской, для Йохансонов, растерялась. Заинтригованно пролистав буклет, с фотографиями старинного дворца, перечислениями имён таких покровителей и лучших выпускниц, что хотелось за голову хвататься, созвала срочный семейный совет. Не прочитав до конца письма, принялась играть в детектива. Поскольку школа была женской, методом исключения из списка подозреваемых вычеркнула меня. Затем Марту, как самую маленькую и Нору, как уже окончившую школу.

— Кто из вас двоих заразился звёздной болезнью? Может это не у Эрика, а у вас появился очень богатый ухажёр? Мне идти за таблетками от сердца? Или за валерьянкой? Я даже спрашивать боюсь, во сколько обойдётся обучение в этом… логове старой аристократии. Спятили? — повысила голос. — А ну, живо признавайтесь, на что пошли, чтобы вас зачислили в эту школу?

Вот что её беспокоило на самом деле. Боялась, что её детей будут там притеснять.

— Это не я, — тут же подняла руки Эдит.

Крайне удивлённая Ханна, взяв письмо, быстро его прочитала.

— Офигеть. Мам, это Эрика приняли в элитную женскую школу. Как?! — посмотрела на меня со смесью восхищения и потрясения.

— Может это ошибка, — выхватила у неё письмо Нора. — Хотя нет, не похоже. На шутку тоже. А ещё тут сказано, что это не он будет платить за обучение, а ему. Если Эрик будет участвовать в программе подготовки рыцарей. Да у него стипендия будет больше, чем у меня зарплата. Какого…, — осеклась, не став ругаться при детях. — Ты подавал документы на поступление в школу Святой Анны? — повернулась ко мне.

Вспомнив, что делал в лимузине, вынужденно кивнул. Эдит посмотрела на меня как на волшебника.

— Мам, но Эрик же парень, — озадаченно напомнила Марта, не понимая, как это возможно.

— Я знаю, милая. И он тоже это знает. Эрик, зачем ты подал документы в школу Святой Анны? — у матери голова пошла кругом от попытки найти логическое объяснение.

— Потому что там учится моя подруга, Кейси Рэдклиф. Она помогла с подачей заявки, — сообщил несколько заторможено, загипнотизированно разглядывая буклет.

Не было времени придумывать что-то иное. Сам был в шоке от такой новости. Всё происходило слишком быстро. Я не успел свыкнуться с тем, что стал рыцарем, а теперь ещё и это.

После моего заявления возникла напряжённая пауза. На меня смотрели очень внимательно, с оттенком угрозы. Причём все. Даже, такое ощущение, стоявшее на полке в рамочке фото отца. Прячущий под суровым взглядом гордость и одобрение, но так, чтобы не заметила мама.

— Так что ты там говорил по поводу того, что не строишь никаких планов в отношении Рэдклиф? Мол, между вами ничего нет. Правда? — ехидно напомнила Нора.

— Эрик Йохансон, я требую объяснений, — построжел голос матери.

Переход на официальный стиль общения означал, что она в гневе. Я посмел её обмануть.

— Хотел, как лучше. Получилось… как получилось. Ты же сама говорила, нужно стремиться к лучшему. Лучше этой школы не нашёл. Она на порядок престижнее, чем Хемильтон. Если смогу её закончить, представляешь, какие передо мной откроются перспективы? — вдохновлённо начал искать оправдание.

— Но она же женская, — привела довод Хелен, смущающий её больше всего.

— И что? Пусть те, кто об этом знают, завидуют. Диплом Святой Анны подчеркнёт мою исключительность. Разве ты за меня не рада? — сместил акценты обсуждаемой темы.

— Рада. Очень, — признала мама. — Но Эрик, а ты подумал, что делать дальше? Поступить, не означает успешно закончить.

Дальше разговор перешёл из эмоционального в конструктивное русло. Переместившись всей семьёй к компьютеру, принялись искать подробную информацию об этой школе. Чем тщательнее я обдумывал подвернувшуюся возможность, тем больше она мне нравилась. Вовсе не тем, что вокруг будут одни красивые девчонки. Получу особое отношение. Почувствую себя частью элиты. Школа Святой Анны действительно могла стать той ступенькой, которой мне не хватало, чтобы взлететь. До сих пор болтался на волнах унылой повседневности, как бесхозная лодочка. Плывя по течению. Это был шанс всё изменить. Как недавно правильно заметила Нора, дальше так продолжаться не может. Я жаждал перемен, краешком прикоснувшись к сказочному миру общества, живущего на верхних этажах социальной лестницы. Куда однажды поднимусь не только сам, но и вытяну сестёр. Нельзя сказать, что не был им благодарен за всё, что они для меня делали. О чём стеснялся признаться вслух. Мне нужно стать сильнее и храбрее, чтобы преодолеть этот барьер. Ничто так не способствует укреплению характера, как переход в более суровую среду обитания, чем та, к которой привык.