Он хмыкнул и смущенно опустил взгляд:

— Ну, вообще-то, я еще мог идти. Я же забрался, — добавил он с гордостью.

Я кивнул:

— Поэтому всё, что я сказал тогда, теперь уже неправда. В любом случае.

Он кивнул.

— Иди спать, — велел я.

Минут через десять котята забрались, наконец-то, в свои спальники. Гвидо, сурово нахмурив брови, сходил и проконтролировал. Мы, зевая, устроились вокруг костра, поджидая, когда закипит вода в котелке. Разговаривать нельзя: стенки палаток частично откинуты, а мальки еще не заснули.

Гвидо растянулся на траве рядом со мной:

— Готов еще раз сыграть «Ночной бой», ни разу не закрыв глаза, — признался он тихо.

— Пройденный этап, — заметил Алекс.

В этот момент палатка, в которой спали наши котята, вздрогнула от сильного удара. Алекс мгновенно скрылся внутри и через пару секунд выбрался, ведя за предплечья Тони и Романо в футболках, трусах и босиком.

— Бой Гектора с Ахиллом, — прокомментировал Алекс, останавливаясь передо мной.

Эпические герои опустили головы. Я тихо застонал — этого мне только не хватало — и просительно посмотрел на Лео. Он кивнул и печальным тоном поинтересовался:

— И в чем дело?

Мальчики переглянулись и опять опустили головы, тяжело вздохнув. Упрямое молчание типа «это он виноват, но жаловаться я не буду».

Мы тоже переглянулись.

— Самое лучшее снотворное, — предложил хитроумный Лео.

Я чуть заметно улыбнулся и согласно прикрыл глаза.

— Отжаться, э-э-э, тридцать раз — и спать, — приказал Лео сурово, героически сдерживая готовый прорваться смех.

Романо бросил на меня вопросительный взгляд. Я утвердительно кивнул: приговор обжалованию не подлежит. Котята плюхнулись на травку и начали отжиматься, кажется, они решили, что легко отделались (для любимчиков). В палатку они убрались с дрожащими коленками: теперь точно заснут.

— Когда будем вставать? — спросил Гвидо, подавая мне кружку с горячим чаем. Я благодарно кивнул.

— Котята — в девять. Поздновато мы их спать уложили. Мы — на полчаса раньше.

— Ты дежуришь первым, — заявил мне начальник штаба, — до половины второго, потом Роберто, я, Алекс и Лео.

Я очень хотел возразить, но всё, что я придумал, было либо слишком обидно, либо несерьезно. Младший братишка вырос, и сбрасывать его вниз… Нет, ни за что. А Лео даже бровью не повел. Ну да, он же говорил, что так Гвидо быстрее вырастет, и теперь с удовольствием наблюдает, как исполняется его пророчество. Вот еще и Кассандра на мою голову!

Я пошел убедиться, что дети заснули — даже Луиджи во сне выглядит как маленький ангел, — и вернулся к костру.

— Ты его в самом деле?.. — с тихим ужасом спросил Гвидо.

Я помотал головой:

— Нет, я сделал гораздо хуже. Я его пальцем не тронул. И не трону, пока он сам не согласится.

— А если он не наберется храбрости?

— Тогда ему придется пойти к Ловере и пожаловаться на меня. Я его, дескать, отлупил.

— Садист, — деловым тоном заметил Алекс. — Ребенок мучается. Проще трепку перетерпеть.

— Ага, я тоже так думаю, — согласился я.

— Думаешь, сработает? — серьезно поинтересовался Лео.

Я только пожал плечами:

— Ты бы хотел знать про себя, что ты трус и подонок, причем совершенно точно?

— Я — нет. Я тоже не ангел, но таких пакостей!.. Никогда!

— Ну, если не сработает, то я не знаю… Но и лупить его было нельзя. Для него все просто: раз я сильнее, значит, могу себе позволить. И все. Еще одно подтверждение, что все сволочи. Значит, и ему можно.

Разговор на некоторое время затих, только в костре трещали и постреливали сырые ветки.

— Что ты с ним сделал? — спросил я у Лео.

— С кем? — Лео передразнил меня так же, как я его.

— С Нино.

— Ничего. Втолковал ему кое-что.

Мы тихо посмеялись, а потом пояснили остальным причины своей веселости.

— Ясно, — кивнул Роберто, становясь серьезным, — ну а все-таки…

— Ммм, — сказал Лео, — нельзя это пересказывать. Это между ним и мной.

Я кивнул.

— А завтра, — обратился я к Роберто, — тебе предстоит…

— Выслушать исповедь, — перебил он меня, — отреагировать по-человечески и похоронить то, что он мне скажет, в своей груди.

— Вот именно. Что делать с Траяно, я не знаю, в тихом омуте… — продолжил я. — Но страховать его будешь ты, Гвидо, вроде ты ему понравился.

— А я? — спросил разочарованный Алекс.

— А у тебя ревнивый младший брат, — заметил Лео.

Мы опять тихо, чтобы не будить мальков, рассмеялись.

— В общем, теория пока работает, — резюмировал я и во второй раз произнес речь, которую уже репетировал перед Лео. — Надо просто быть самим собой. Ну и немножко их хвалить, но только за дело. Вот и всё, — голос у меня опять сел.

— Отбой по гарнизону, — скомандовал Гвидо.

Все, кроме меня, убрались в палатку. Денек выдался не из легких. И еще завтра и послезавтра… Ха, а иначе жить скучно, как на Новой Сицилии. И еще, сегодня я уделял Вито слишком мало внимания: обрадовался, хоть один малек не нытик. Но он все равно малек, и его победы тоже надо отмечать фанфарами.

Пока котята досматривали последние, самые сладкие сны, Алекс показал нам карту и прокомментировал маршрут; мы нашли на горизонте первый подходящий ориентир, вскипятили воду для утреннего кофе и отправились будить малышей.

За завтраком даже самые глупые «индивидуалисты» догадались, как они были глупы, я вздохнул с облегчением, а Алекс почти вовремя закрыл рот Тони ладонью: тот уже начал комментировать их вчерашнее поведение. Вчера — это вчера. И тот, кто в десять лет был мудр, как царь Соломон в девяносто, пусть первым бросит камень. Проехали.

Я попросил Алекса описать для всеобщего сведения наш сегодняшний маршрут: все-таки котята — не свертки, тащат их куда-то зачем-то и ничего не говорят.

Алекс согласно кивнул:

— Итак, синьоры, сегодня нам предстоит пройти восемь километров по невысоким холмам, пересечь по ходу дела овраг, и только после этого мы доберемся до места, где должны были провести прошедшую ночь, — Алекс прервался и с легкой (для Алекса, конечно) иронией посмотрел на мальков. — Далее нам придется форсировать реку, пошире, чем эта, а потом пройти километров десять по ее заболоченной, поросшей тростником пойме.

— А почему нельзя пойти по другому берегу? — поинтересовался я.

— Он тоже заболочен, — пояснил Алекс, — и там разлив, пришлось бы его обходить.

— Ага, — кивнул я.

— Дальше река заворачивает, куда нам не надо, мы ее покинем и побредем вверх по пологому склону. Там сосновый лес, так что прогулка обещает быть приятной.

— Э-э-э, а обедать мы будем сразу после болота, — предложил я.

— Ну, можно, — согласился Алекс.

— Ясно? — обратился я к котятам. — И не вздумайте захотеть есть раньше времени.

Котята закивали. Ох, ну смотрите. Не закивал только Луиджи: я поставил перед ним дилемму, портящую ему сон и аппетит, и он за это на меня злился.

— И вот тут, — продолжил Алекс, — имеется сложность. Во всем этом лесу более или менее по дороге только один родник. Именно возле него мы будем ночевать, даже если придется тащиться туда в полной тьме. Так вот, идти до этого родника отсюда почти тридцать девять километров.

— Нормальный дневной переход римских легионеров, — заметил Лео. — Они еще укрепленный лагерь после него строили.

У некоторых котят как-то подозрительно загорелись глаза. Ха, выходит, вчерашние шуточки Алекса про Фетиду-Фемиду и Ахилла были не такими уж случайными… Хитроумный змей! Сам и рассказывай, у меня до сих пор горло болит.

— Ага, — согласился я, — только они выступали сразу после рассвета. Гвидо, командуй.

Лагерь был свернут за четверть часа, за это время Лео успел рассказать обе легенды об основании Рима. Поэтому, выступая в поход, котята имели разочарованный вид.

— Продолжение — днем, на привале, — пообещал я. — Азимут — семнадцать, ищите ориентир. Кто первый найдет — поведет отряд до него.