— Лео, это Энрик.

— Ммм, шесть.

— Одиннадцать. Мы около нашего лагеря. С востока. И не хотим, чтобы нас подстрелили.

— Ясно. Подожди чуть-чуть.

Прошла минута.

— Всё, проходите, — сказал Лео.

Зацепившись пару раз за колокольчики, мы вышли на маленькую полянку. Лео встретил нас у самого края:

— А то будете блуждать до рассвета, — проворчал он.

Лео повел нас в самую большую палатку. Там нас поджидали встревоженный Алекс (он точно не спал с вечера) и только что проснувшийся Гвидо.

— О, черт! — воскликнул командир разведроты.

Я посмотрел Марко в лицо: да, в темноте это было незаметно. Глаза у него заплыли и всё еще слезились.

— Та-ак, — потянул Лео, — ложись сюда.

Он приглушил свет и полез в аптечку.

— Там что-нибудь подходящее есть? — с надеждой спросил Алекс.

— Найдется, — серьезно ответил Лео, — рассказывайте.

Роберто не мог больше держать в себе свое возмущение и расписал в красках наш с ним рейд. Рассказав все это, он попытался выговорить себе право набить морду именно Альфредо.

— Лучше каждый из нас набьет морду каждому из них, — деловито предложил Лео, закапывая Марко в глаза какое-то лекарство, — составим график…

Это не шутка, он всерьез. Ну, я не против. Я вспомнил о своих обязанностях: месть подождет, где-то я читал, что месть — как вино, чтобы насладиться ею сполна, надо выдержать подольше.

— Всё, спать. И так только три часа осталось. Ой! — Я взглянул на график караулов. — Гвидо! Меня, роту Криса, Лео и его ребят разбуди в три часа. Так что нам два часа, — обратился я к Лео.

— Чего? — поинтересовался он. — Пойдем его убивать?

— Не его, «Орла». Пока они не догадались грамотно координировать свои действия.

Лео понимающе кивнул.

Все повалились на спальники, не снимая ботинок и положив бластеры под правую руку.

Кажется, я только что лег, а Гвидо уже трясет меня за плечо:

— Три часа. Вставай.

Рядом резко сел на своей постели Лео. Мы с ним выбрались из палатки и спустились к ручью: пусть Гвидо будит остальных. Еще совсем темно, и на небе не видно звезд, значит, день будет серый и пасмурный, дождя, правда, нет. Я опустил лицо в холодную воду: просыпайся!

Проснулся — это точно, потому что есть хочется, жуть… мы же с Роберто вчера не ужинали.

Я бегом вернулся в палатку, схватил первый попавшийся контейнер и устроился у входа, чтобы позавтракать. Гвидо встал напротив — выслушать мои последние распоряжения.

— В пять утра выставишь дальний заслон, чтобы Джорджо или Скандиано не могли застать нас врасплох. Постарайся всё устроить так, чтобы половина ребят у тебя спала.

Гвидо кивнул и полез в палатку раскидывать вахты. У него уже синие круги под глазами, а я на него навалил черт знает сколько всего…

Минут через пять вокруг собралась команда, с которой я сейчас пойду в рейд.

— Питайтесь! — велел я с полным ртом. — В двадцать минут выступаем.

Гвардейцы послушались.

— А как мы будем их искать? — поинтересовался Лео.

— Посмотри на карту.

— Да там полно полянок!

— И только две подходящего размера находятся около воды. А ведер он не взял, ты бы это заметил. И ходить за водой — это такая морока. Одна из этих полянок у самой границы с «Дельфином». А вот вторая… Почти в центре зоны, к тому же там сливаются два ручья. Формально это самое безопасное место. Вспомни, что наш лагерь-приманку все нашли совершенно безошибочно.

— Понял.

Я взял кусок светящейся ленты и разрезал ее на десять частей.

— Это чтобы ходить в темноте колонной, — пояснил я. — Наклей мне на спину, ну и всем, кроме замыкающего. Как подойдем — обдерем, — я посмотрел на часы и оглядел своих бойцов: вроде все дожевали. — Ну, двинулись.

Подняв фонтаны холодных брызг, мы форсировали наш ручей и побежали к «орлиному гнезду» (если оно там есть).

Я неплохо вижу в темноте и чувствую ямы и препятствия под ногами. Включать шестое чувство я не стал — так нечестно — одно дело, когда мы спасаем своего бойца от вполне настоящих пыток, и совсем другое, когда мы играем в войну с хорошим парнем Эрнесто.

Мы уклонились к северу и вышли к ручью метрах в пятистах западнее предполагаемого расположения противника.

— Снимаем бантики, — пошутил я, подставляя Крису свою спину. — Лео, вы идете вдоль ручья по этой стороне, забираетесь на деревья. Как они проснутся и вылезут из палаток, мы начнем стрелять, они залягут. Ну и вы их…

Лео кивнул.

— Крис, за мной.

На часах 3:50. Через сорок минут взойдет Феб. А через пять минут уже начнет понемногу светать. Рота форсировала поток и направилась на запад, растянувшись в редкую цепочку. И где же Эрнестовы колокольчики? Ага, вот они. Слишком близко к лагерю, мы займем позиции, не пересекая их круг.

На полянке стояли палатки. Куда-то они собрались пойти повоевать, потому что лагерь просыпался, а значит, часовые наверняка утратили бдительность.

— Крис, возьми двоих и — к северному ручью, они сейчас умываться пойдут.

Потом я ткнул пальцем в сторону ближайшего солдата и показал: иди за мной. Мы с ним спустились к ручью, огибающему лагерь с юга. Сюда уже пришли умываться несколько ребят с гордо расправившими крылья орлами на эмблемах.

Светлело стремительно. У нас минут пять за всё про всё.

— Лео, ты наверху?

— Да.

— И скольких ты видишь? — поинтересовался я.

— Девять, нет, одиннадцать.

— Ясно. Крис? Сколько их там у тебя?

— Четверо.

И они не пересекаются с теми, что видит Лео.

— Начали, — скомандовал я.

В южном ручье смывали себя остатки сна человек пять. Но Лео их уже учел. Не важно, лучше уже не будет.

Первым делом я подстрелил стоящего на берегу часового. Другие ребята тоже начали стрелять, и кто в кого попал, было уже непонятно.

— Тревога! — раздался громкий крик.

Тут на меня что-то упало сверху, я ткнулся лицом в землю. Летучие коты! Я рванулся. Тот, кто меня держал, не отпускали.

Меня! В плен! Да ни за что! Я забарахтался, но вдруг краем глаза увидел на рукаве лежащего сверху парня эмблему с хорошо знакомым скалящимся тигром: меня держит мой собственный солдат, которому я приказал идти вслед за мной. Он закрыл меня своим телом, и шарик из бластера попал в него, а не в меня. Я замер. Он облегченно вздохнул и сразу же вздрогнул: в него попали еще раз. Черт! Это больно. Он берет на себя уже второй предназначенный мне выстрел. Я осторожно высунул нос и огляделся: в ручье отыгрывали смерть все пятеро умывавшихся там ребят. Их пострадавшие от наших выстрелов комбинезоны окрашивали воду в цвет настоящей крови. Противники залегли и пытались понять, где мы находимся. Я услышал «чпок, чпок» — разбрызгивались шарики с краской. И чьи-то недовольные чертыхания: Лео зря времени не теряет. Я связался с ним:

— Лео, ты меня видишь?

— А ты «жив»?! — радостно откликнулся он.

— За меня «погиб» другой, — ответил я резко. — Где тот, что в нас стрелял?

— Полежи спокойно, я его сейчас найду.

Лежу. Долго лежу и ничего не вижу и не знаю. Лет через сто Лео наконец снизошел до своего злополучного командира:

— Я его подстрелил. И больше никого «живого» не вижу.

— Ясно. А «убитых»?

— Э-э-э, сейчас, — Лео помолчал. — Четырнадцать. Но я не вижу северный ручей.

— Ясно. Крис!

— Семь.

— Десять.

— Как у тебя дела?

— Мы подстрелили шестерых.

— Прекрасно. Некоторых Лео уже сосчитал, так что скажи, сколько плавает в воде.

— Трое, и еще один у самого берега, Лео не может его видеть.

Четырнадцать плюс восемнадцать будет тридцать два. Прекрасно.

— Крис, врагов еще пятеро. Осторожно иди в лагерь и проверь там всё. Лео тебя прикроет. Минуту подожди, и давай. Лео, — я снова связался со своим снайпером, — сейчас Крис пойдет прочесывать лагерь. Прикрой его.

— Понял.

— Отвались чуть-чуть, — попросил я славного героя, до сих пор прижимающего меня к земле.