Казалось бы, ну вот как военные, готовившиеся к войне, могли эту самую войну прошляпить? А очень просто. Где-то разведка прохромала на обе ноги, а где-то просто местное раздолбайство личного состава. Те кто меньше писали бумаги и больше тренировались, те пошли в наступление, а те, кто хорошо отчитывался по документам, остались охранять тыл и принимать наступление со стороны противника. Так и вышло, что за неделю все превратилось в салат, куда покрошили все подразделения и обильно так перемешали, сдобрив это все майонезом из мирняка. Который никто никогда не считает. Потому что если мирняк оказался в зоне боевых действий, то это уже не мирняк. И ладно у нас, в изначально пограничной зоне, но дальше, в глубину страны, события развернулись ничуть не веселее. Обрыв связи, обрыв подачи электроэнергии, перебои с водой, нарушение логистических путей. Хаос и разруха, вызванная прилетами боеприпасов разных калибров. Может за линией в пару сотен километров, города и остались целы, и полиция даже справилась со своими задачами и организовала местную самоуправу, да только толку с этого? В городе без поставок продуктов долго не просидеть, а все предприятия сейчас накрылись местным тазом. Продукты есть за городом. Земледелие, охота и собирательство. Да только мало кто этому обучен.

Так что первая зима же покажет, кто умеет приспосабливаться, а кто подохнет. Впрочем, при грамотной логистике и накопленных запасах, прожить пару лет можно и без сельского хозяйства. Сержант же, логистикой не особо владел. Ему казалось, что главное уметь воевать, ведь у воюющего подразделения будет все. А то что топляка в бронетехнике хватит буквально до ближайшего города дотянуть, да пайков у них на сутки, не говоря уже о запасах воды, по литру на человека… Так и вышло, что весь заряженный, заместитель командира подразделения антитеррора, вывел свою группу в пригород и осел в одном из поселков, где установил свою власть. Солдатики, без строгой дисциплины со стороны офицеров, очень быстро оскалились и начали дебоширить. Срочники. Глупые дети, что при первой же возможности желают потеряться и самоустраниться от исполнения служебных обязанностей. Так и вышло, что караульную службу никто не нес, а напившиеся бойцы умудрились просрать два автомата с боекомплектом, а один из бойцов так и вовсе подрался с местной молодежью, потому что заглядывался на девок и отпускал сальные шуточки.

Технике откатываться было не на чем. Топляк закончился, а где достать еще, сержант не имел ни малейшего понятия. Бросать броню, тоже не хотелось. Все бы закончилось крайне плачевно, если бы после окончания обстрела города, Престняков не поехал по окраинам, собирать оставшихся в поселках военных в единую группу. Каково же было удивление капитана, когда в одном из дворов он обнаружил полноценную группу антитеррора, что заняла парочку домов и просто прожирала запасы местных, напоминая больше зарождающуюся банду, нежели полноценное подразделение. Сержанта уже мало кто слушал и его авторитет упал, зато во главу банды встал один из срочников, что был наглее и вертел на причинном месте устав, субординацию и военные заморочки.

Приезд капитана в сопровождении пары лейтенантов и прапорщиков, быстро отрезвил срочников. Все таки звезды на погонах внушают уважение, в отличии от трех жидких соплей. Так что подразделение моментально встало под знамена Вокзальных. Броню перегнали туда же, а срочников, кто поспособнее на охрану, кто понаглее в мародерную группу, а кто не особо горит желанием работать, в наблюдатели штафбата. Сержанта сначала хотели определить в штаб, но тот наотрез отказался работать с документацией. Его пару дней попинали из кабинет в кабинет, но поняв, что это тело кроме как воевать ни на что более не способно, отправили в одну из групп зачистки. Так и влился сержантик к Карателям. Вроде как до сих пор с ними ходит. По крайней мере, Федька Сапог, мне эту историю и поведал, в один из дней, что навещал меня, не ходящего.

— А ты-то на счет логистики что думаешь? — поинтересовался я тогда у Феди. — У тебя ж тоже на счет учета срань полная. Склад вроде как есть, вроде даже чем-то забит, но как считать будешь, сколько сожрано, а сколько осталось, у тебя ж бойцы, а не тыловики.

— Отдам на аутсорс, — спокойно ответил он, попивая чаек и искоса поглядывая на Миланку, что прихорашивалась перед приходом прапорщика. — Эх…

— Че за аутсос? — переспросил я, целенаправленно коверкая слово. Еще грызни за бабу мне тут не хватало. И так ясно, что спит она со мною, а с Поповым шашни крутит, потому что жених он завидный. Помру я, так она с ним останется. А Федька, уж, не успел. Да и изначально Миланка ему отворот дала. Потому как у Сапога и так бабеха имеется, а старшина холостым гоняет.

— Да это, есть одно здание, в нем раньше подпольный этот, бардель был, ну и с казино естественно. Так вот, его прилетами сложило до уровня второго этажа. Оно недалеко от завода. Первый этаж и подвал, там практически без стен, одни несущие остались. А на втором множество комнат. Вот, короче, бойцов туда посадил, да пару смышленых баб из магазов местных. Мы туда половину жратвы и перетащили. Там текущий запас, а неприкосновенный на складе, под замок и три печати, все как в армии. Из текущего получаем, готовим на заводе и кормим всех, — спокойно ответил сержант, отводя взгляд. Понимает, зараза, что не для него Миланка рубашечку с вырезом надела. Ох не для него. И не для меня, а жаль. Зато, вон, Полинка, ходит почти в чем мать родила, шортики, да топик спортивный, да только смотреть туда не хочется. Ребенок еще почти. Не душой, так телом.

— Хитро, хе, — задумался я, почесывая бороду и потягиваясь. Раны еще ныли, не говоря уже о прострелянной ноге. Потеря крови отдала и туда, так что постельный режим продолжается. — А на счет Зябы-то, ничего узнать не удалось?

— А вот кстати об этом, — опомнился Сапог и хитро так ухмыльнулся. — Короче, наливай, Старый, тут без ста грамм не разобраться…

— Сижу за решеткой в темнице сырой, отпизжен по почкам, хромой и больной, — зло хрипел Зябликов, потирая ушибленный бок. — Мой старый товарищ, махая хуем, зарежет вас нахер, своим ржавым ножом.

— Заткнись нахуй, — донеслось из-за двери.

— Вот опять вы первых лиц эстрады душите, черти! — возмутился сиделец из соседней «камеры». — Никакой свободы творчества, проклятая цензура!

— Так, убили пиздеж, — послышался уже более властный голос и к решетке приблизился мужчина в подистрепавшейся полицейской форме. — Значит так, алкаши, тунеядцы и просто куски говна. Добро пожаловать в трудовой лагерь «Улыбка Радуги». Здесь, вас покормят, может даже помоют, а вы взамен, будете копать торф и следить за печами. Уяснили?

— Так точно, капитан! — заржал кто-то в комнатушке слева.

— Неправильный ответ, — усмехнулся мужчина и раздался звук воды, словно кто-то из шланга мощной струей ударил в стену, а затем пронзительный крик.

— Ледяная ж бля! — орал провинившийся. — Сука, в голову-то за что⁈ Да понял я! Понял! Все! Молчу!

Лишь после водных процедур, заключенный утихомирился. Все остальные, так же осознали, что шутить уже особо не прокатит. А Зяба так и вовсе понял, что попал в самое настоящее рабство. Причем что было после того, как его ослепило и оглушило во время вылазки, он особо-то и не помнил. Били, потом тащили. Потом снова били. Насильно поили, кормили. Очнулся уже здесь, в бетонной комнатушке размерами два на два метра, да с деревянными нарами. Благо хоть сральное ведро есть и ведро с водой. Главное не перепутать их по запарке.

Бывать в местах заключения Зябе не в первый раз. Жизнь его помотала и по исправительным учреждениям, и по поселениям для не так сильно провинившихся. И даже на «губу» залетал, но уже во время срочки. Благо, что здоровьем природа его не обделила, так что особо ничего паршивого там не подцепил.

— Значится так, в ближайшие пару дней, вы пройдете вводный курс и поступите в подчинение командира отряда. Командира отряда слушаться беспрекословно. Он имеет право расстрелять любого провинившегося. Вас один хер как грязи. И вот еще, кто не работает, тот не ест. Не выполнили норму? Остались без ужина. Начали пререкаться? Остались без обеда. Шаг влево, шаг право, приравнивается к попытке побега. Прыжок на месте, расценивается как попытка улететь, всем все ясно? — огласил полицай и усмехнулся, когда в ответ была гробовая тишина. — Ну и отлично. Первый урок усвоили, мясо. А теперь, отдыхайте. Через час у вас начнется послеобеденная работа.