– А вот, кстати, и он.

Ну, вот и хорошо. Всё встало на свои места.

И хотя в тёмной подворотне было почти невозможно разглядеть лица подходившего, я по фигуре узнал Милаха. Сейчас я вам устрою праздник! Что я тем сказал в прошлый раз? Ах, да!

– У вас симпатичные друзья.

Женщина посмотрела на меня как-то странно и улыбнулась.

– Да. У Пьера весьма оригинальное лицо.

– У Пьера?

Я переводил взгляд то на Шимес, то на подходившего. Это действительно был Пьер. Пьер Абан! Собственной персоной! В отличном сером костюмчике и с бабочкой на шее.

Мой мозг отказывался что-либо понимать.

Какие-то обрывки мыслей и событий. Всё перемешалось и стало непонятным.

– Старик! У тебя вид, словно у последнего алкаша. Где ты нашёл эту рвань?

Вообще-то на мне были вполне приличные потёртые джинсы и немного потёртая куртка.

Но это меня волновало меньше всего. По нашей с Илонеей версии, я был… Чёрт, причём здесь это?

– Пьер. Это ты?

Пьер озабоченно посмотрел на меня.

– Ты что, напился?

Я глубоко вздохнул и, набрав полные лёгкие воздуха, успокоил метавшееся сердце. С шумом выпустив использованный воздух, я стал совершенно спокойным. Сейчас главное – не свалять дурака.

– Что? Здесь? Происходит?

Пьер и Шимес переглянулись.

– Кажется, он сошёл с ума? – это Шимес.

– От счастья, – а это уже Пьер.

Я стоял, как столб, и думал, сбежать сразу или подождать окончания этой непонятной истории.

– Вот что, старик, – Пьер пятернёй взлохматил свои волосы и встряхнул головой. – Не знаю, что с тобой случилось, но если через две минуты не будем на месте, то ты так и останешься холостяком. Только вот этот наряд.

Пьер поморщился и, ища поддержки, посмотрел на Шимес.

– Он ничего не понимает.

А я действительно ничего не понимал.

– Серёга! – Пьер сцепил пальцы рук в замок и подняв их перед собой, принялся слегка раскачиваться на носках. – Ответь честно, ты что, передумал жениться?

– Кто? Я?

– Ну да!

– На ком?

– Ну, естественно, на Илонее! Дурень!

– Илонее? Где она?

Пьер закатил глаза и развёл руками, показывая, что таких олухов не видел никогда.

Признаться, происходящее, словно через марлю, проникало в моё сознание. Я был растерян, подавлен, изумлён.

– Старик, брось придуриваться. Если ты сейчас же не пойдёшь с нами – ты мне больше не друг. Я все сказал.

– Пьер, может быть, я чего-то не понимаю, но откуда ты взялся в этом мире? Ведь и ты, и Шимес, и Илонея остались там. В замке Шимес!

Пьер строго посмотрел на Шимес, и под его тяжёлым взглядом глаза девушки виновато опустились.

– Ты что, ему ничего не рассказала?

– Я не успела! Он был такой странный.

– Доверяй после этого женщинам.

– Но, милый…

Пьер довольно не по-джентельменски отмахнулся от Шимес и обратился ко мне.

– Старик, извини нас. Мы просто не успели.

– Что не успели?

– Объяснить тебе, что, собственно, произошло. Но все это потом. У нас мало времени, и тебя ждёт невеста.

– Илонея?

– Разве у тебя много невест?

Но эти слова уже летели мне в спину. Я сорвался с места и бросился бежать со всевозможной скоростью. Сзади послышался грохот шагов Пьера и перестук каблучков Шимес. Они что-то кричали о цветах и о моей одежде, но я уже ничего не хотел слышать.

Я хотел только видеть Илонею.

Но перед самым ЗАГСом странная сила заставила меня прислониться спиной к холодной стене. Я боялся заглянуть за угол. Я боялся, что там не будет никакой Илонеи. Что все это только сон.

Но я решился. Оттолкнувшись руками от шершавой стены, я бросил своё тело вперёд и снова остановился.

Она стояла, вся белая, словно весенняя вишня. Она стояла и улыбалась мне. Моя Илонея.

Моя любимая. Моя жена.

Еле дыша, я подошёл к ней и, опустившись на колени, обнял её ноги.

Её ласковые руки опустились на мою голову.

– Всё уже кончилось. Теперь уже кончилось!

– Это не сон?

– Нет!

– Это ты?

– Я.

– Ты не исчезнешь?

– Теперь я твоя.

– Люблю!

– Люблю!

– Старик, у меня есть идея, где можно провести наш медовый месяц. Представляешь: ты и Илонея, я и Шимес. Будет просто здорово!

– Где?

– Я перенесу всех нас в наш славный мир…

Пьер не договорил и свалился от моего удара. Мне больше не хотелось путешествовать.

Варркану нужно хоть немного отдохнуть.

— Дорогие молодожены! Сегодня у вас знаменательный день. Всего через минуту вы станете мужем и женой. Согласно существующему закону. И, надеюсь, вашему обоюдному желанию. Перед вами откроется новая, прекрасная жизнь. Позвольте спросить будущего мужа, — взгляд в мою сторону, — Согласны ли вы, взять в жены эту девушку?

Иногда я совершенно не понимаю, что за люди работают в подобных заведениях? Спрашивается, на кой черт я сюда приперся? На потолок расписной полюбоваться, да послушать музыкантов аликов? Что за вопросы? Люди побросали все дела, явились с самыми чистыми мыслями и желаниями, а их еще и спрашивают. Согласен, не согласен? Еще бы не согласен. Знала б эта толстая тетка с фальшивым, под золото, медальоном на груди, через что мне пришлось пройти, чтобы завоевать Илоннею. Покорить целый мир, это не цветочки из шланга на центральной площади полить.

Стоящий рядом Пьер, он же бывший Дракон, он же бывший черт знает что, но ближайший друг и соратник по борьбе с темными силами, нетерпеливо пихнул в бок и процедил сквозь зубы.

— Скажи «да».

А мне не надо подсказывать. Я и сам все соображаю. Слегка ошарашенный, конечно, от торжественного события, но в основном все четко и ясно. И смотреть на меня такими глазами не стоит. Я не сумасшедший. То, что человек намерен жениться, еще ни о чем не говорит.

Я улыбнулся голливудской улыбкой артиста американского кино и театра Арнольда Ш., и тетка с медальоном улыбнулась в ответ. Не Шерон С., но душа видна. А без души здесь никак нельзя.

— Согласен, — выдохнул, как в пропасть свалился. Наручники на руках «клац», ошейник на горло «блюмс».

— А вы, уважаемая невеста, согласны взять в мужья этого… — тетка неожиданно запнулась и посмотрела на мой, немного не парадный, вид.

Ну и что? Стоптанные кроссовки. Без шнурков. Потертые джинсы. С рваными коленками. Мятая рубашка. С галстуком, который я одолжил на полчаса у бомжа интеллигента из пивной за углом. Вспомнить бы еще, брился я с утра этой недели, или как? Вспомнил. Брился. Порезался еще пару раз. На вокзале ведь нормально побриться не дадут, все под руки толкают. А в остальном… По сравнению с Илоннеей я, конечно, выгляжу не как мужик из рекламы про сигареты с верблюдами. Но и на откровенного бича не тяну. Выправка не та. А синяк под глазом никакой роли в становлении общественного мнения не играет. Он и не заметен вовсе. Я его побелкой подъездной заретушировал.

— … этого молодого человека, — выкрутилась тетка. Пришлось еще раз улыбнуться, чтобы показать, что я с благодарностью воспринимаю усилия работников Загса.

Теперь слово за принцессой и королевой. В полном и переносном смысле этих слов.

Я скосил глаза на Илоннею.

Да за что мне счастье-то такое? Господи, ведь как хороша! Даже фата, почти скрывающая ее лицо, не может спрятать безумную красоту. Повезло… По секрету мне тут сообщила, что научилась готовить яичницу и пользоваться хозяйственным мылом при стирке носков. Моих, безусловно. Вот что значит королевская кровь!

— Согласна!

От голоса Илоннею расцвели голубые цветы на стенах, а гипсовые амурчики от изумления выронили луки. Сердце мое переполнилось гордостью и счастьем. Неужели счастливчик, который женится на этой прекрасной даме, это я? Конечно, я. Кто сомневается? Теперь уже никто.