— Мы — не муравьи, — возразил я.

— Именно что муравьи. Нам дали правила, и по ним нужно играть. Всё, Крейз. Точка. Помаши ручкой тому миру, где у тебя была свобода воли, здесь такой драгоценности нет.

Это мы ещё посмотрим.

В конце концов, одна из ручек чаши, за которую я взялся, означала как раз волю. Свободоволие, если быть точным.

— Я собираюсь сыграть против правил, Лин, — сказал я. — И хочу, чтобы ты была со мной.

— В каком плане — «была с тобой»? — Лин нахмурилась, поправила свои дурацкие косички.

— В том плане, что постарайся как можно скорее отрастить руку, и когда я скажу «прыгай», спрашивай только «как высоко?»

— Ну… — пожала она плечами. — Ты командир, уходить из пятёрки я не собираюсь. Так что всё, что ты прикажешь в туннелях, я выполню. Как и Алеф. Кстати, надо бы спросить о планах Сайко. Если этот чёртов японец опять вздумает бузить, нам придётся искать сразу двух бойцов.

— Мы берём Гайто. — Я распаковал ещё один бутерброд, первый сумел-таки запустить пищеварение, и желудок теперь жадно требовал продолжения банкета.

— Гайто не вернётся, — просто сказала Лин.

— Вернётся.

— Крейз, я такое видела уже тысячу раз. Он пошёл умирать. Может быть, судьба сыграет забавную шутку, и их пятёрка доберётся до Врат. Но даже если так — мы его больше не увидим. Держу пари, одна из палочек уже покраснела. Хочешь поглядеть?

Я закрыл крышкой коробку. Убрал её вниз.

— Пошли.

Краснели две палочки.

Безмолвные «болельщики» смотрели на эту картину угрюмо.

— Дерьмо, — прошептала Лин. — Господи, как же я не люблю привыкать к новым придуркам после того, как подыхают старые… Крейз, не умирай, пожалуйста! К тебе я уже привыкла.

— И в мыслях не было умирать.

Мы нашли уединённую лавочку — теперь с этим не было проблем — и сели. Через несколько минут я сходил к себе и принёс пару батончиков, поделился с Лин. Кажется, у меня получалось «заедать стресс».

— А ты когда-нибудь смотрела, что показывает экран в той комнате, в туннелях? — спросил я.

— Он ничего не показывает. Одни помехи.

— Там совершенно точно была картинка.

— Какая?

Я пожал плечами.

Теперь у меня уже не было твёрдой уверенности, что я на самом деле видел ту картинку до своего сна. Ведь так бывает — приснится что-нибудь яркое, и ты просыпаешься с твёрдой уверенностью, что видел это раньше. Но на самом деле — ничего подобного. Поковыряешься в памяти как следует — а там нет воспоминаний, только иллюзия.

Вот и сейчас.

Огромное кладбище. Огромный робот. Труп у него на руках.

Чёрт, я бы копейки не поставил на собственное психическое здоровье после всего пережитого. Так как я могу быть уверенным хоть в чём-либо?

— Пейзаж, — коротко сказал я.

— Даже если так, — отвернулась Лин. — Что нам с того?

— Я не знаю. Может, это какой-то ключ…

— Ключ? Ну и куда бы ты его вставил?

— Лин, я не знаю.

— Крейз, ты пытаешься собрать пазл из кусочков. Иногда тебе даже кажется, будто что-то получается, будто ты сумел угадать мысль изготовителя этих пазлов. Но в конце концов, может, это вообще не пазл, может, ты просто как идиот перекладываешь с места на место шашки, пытаясь увидеть в них рисунок.

Пессимизм Лин начал уже утомлять. Я раскрыл рот, чтобы сказать ей что-то резкое, но в этот момент лязгнул замок двери, и мы, забыв о дискуссии, повернули головы в ту сторону. А потом, как и все остальные, встали и побежали вперёд.

Трое человек вошли в дверь. Собственно, шли двое, а третьего они вели под руки, как перебравшего товарища.

Я узнал Фальма и Дуайна. Они выглядели несколько озадаченными.

— Какого?.. — вырвалось у Лин, но закончить фразу она не смогла.

Больше никто ничего не говорил. Все, как и я, таращились на зрелище, которое вызывало у нас вопросы. Множество вопросов. И вряд ли мы так уж хотели получить на них ответы.

— Понимаю, — нарушил тишину Фальм, — раньше у нас на районе такого не случалось. Но, как известно, всё бывает в первый раз.

— Мы подождали десять минут, — добавил Дуайн. — Гнить он не начал. Понимаю, что бред полнейший, но у нас ведь есть неписанный кодекс. Вот и…

— Это вообще кто? — спросила Лин.

— Это Гайто? — спросил я одновременно с ней.

— Я процентов на девяносто девять уверен, что да, — нервно хихикнул Фальм.

— Он, — кивнул Дуайн. — Ну и… Что с ним делать? Положим здесь?

— Нафиг, — тут же отмёл эту идею Фальм. — Давай к нему в комнату. Но кто-то должен будет за ним следить. Я… Не представляю, как это будет.

Они потащили Гайто к лестнице. Все повернулись вслед и провожали их обалдевшими взглядами. Никто не мог представить, как это будет, будет ли, и если да, то зачем.

Потому что у Гайто, безусловно, сохранилось куда больше тридцати процентов тела, а значит, по условиям Места Силы он должен восстановиться. У него, собственно, не хватало лишь одной части тела.

Гайто был без головы.

Проведать Алеф оказалось непросто. По стечению обстоятельств практически все Избранные, делившие с ней коридор, погибли, а те немногие, кто остались, не выходили провожать пятёрку. Их слишком сильно измочалили, и они остались у себя, зализывать раны.

— Да ладно, — проворчал я, дёргая колесо, которое ощущалось, как приваренное. — Я ж свой, ну! Алеф точно хочет меня видеть.

На дверь мои доводы не произвели никакого впечатления. Я в сердцах пнул по двери, прислушался. Нет, стучать — бесполезно. Слишком толстый слой металла. Ну и что теперь, стоять под дверью, ждать, пока кто-нибудь выйдет? Прям как будто пришёл в гости к другу, у которого не работает домофон, и ему именно сейчас приспичило в упор не слышать телефонного звонка.

В задумчивости я огляделся, и вдруг в голову пришла идейка. Я поспешил спуститься и прошёл в кухню.

— Э, — сказал я, уже после того, как раскрыв рот, сообразив, что не знаю имени, которое хочу назвать. — А вы не видели толстяка.

— Кого? — удивилась миловидная девочка лет шестнадцати с огромным ножом в руке.

— Ну, мужик такой. Толстый. Из-за которого Наказание.

— А, — сообразила девчонка. — Это Растор. Он, вообще, по уборке. Попробуй посмотреть в подсобке. — И она указала ножом направление.

Поблагодарив, я вышел из кухни и постучался в указанную подсобку. Открыли сразу. Передо мной оказалась коротко стриженная блондинка с красными заплаканными глазами.

— Да? — всхлипнула она.

— Растор здесь? — спросил я и сам задним числом понял, как жёстко прозвучал вопрос.

— Зачем? — Тонкая рука решительно уперлась в косяк, преградив мне путь.

— Да мне без разницы, зачем он здесь, — пожал я плечами. — Мне с ним поговорить нужно.

— О чём?

— Это что, допрос? — начал я злиться.

— Слушай, ты, Избранный! — Девушка погрозила мне пальцем. — Он меня защищал, ясно тебе? Он ни в чём не виноват! У Скрама совершенно снесло крышу, он…

— Не надо меня защищать! — нарисовался у неё за спиной толстяк Растор. — Отойди.

— Но…

— Пожалуйста, уйди. Этот человек вытащил меня из петли.

Я едва не расхохотался. Случай с петлёй представлялся мне до такой степени нелепым, что я даже не предполагал, будто его можно записать мне в категорию «подвиги». В конце концов, даже если бы я вообще не зашёл в комнату Скрама и не увидел висящего там Растора, что бы это изменило?

Ну, продёргался бы он в петле до ночи. Ночью, наверное, в комнате образовался бы новичок. Увидел бы эту картину, съехал бы с катушек моментально, побежал куда-нибудь, заскочил в соседнюю комнату, увидел бы там тело без головы в постели… Н-да, пожалуй, я всё-таки молодец.

— Я могу быть чем-то полезен, Крейз? — спросил толстяк Растор.

Он очень хорошо и правильно начал этот разговор, существенно облегчив мне задачу.

— Да, — сказал я. — Пойдём.

И мы пошли к двери в коридор Алеф.