— И как это?..

— Подожди! Дослушай! Москву такое положение дел очень даже устраивает — ведь бояре против царского дара щенки. Меньше носителей царского дара — меньше конкурентов. Вот и правит ими Бестужев, как ему вздумается. По названию-то Конфедерация, а по сути, почти до Сибири — княжество Московское. Но у каждой монеты две стороны. Территория получается огромная, но и ответственность большая. Если лях или германец попрет, отбиваться ему самому придется. Вот он и ищет силу. А дальше все просто, даже ты поймешь: предлагает Игорю, носителю царского дара, княжеский стол в каком-нибудь Липецке. Двойник твой мужчина амбициозный, тут уже до потолка дорос, и перспектив никаких — княжество-то Антон Николаевич наследует. А там он не второй, а первый, понимаешь? Сам князь!

— А что взамен?

Глеб глянул на меня как на идиота. Дескать, придуриваешься или правда не догоняешь?

— Предприятие, в уставной фонд которого хотят войти москвичи, — предположил я.

— Верно. Только не просто предприятие. Мост в Азию, Игорь! Новый шелковый путь! Огромные доходы в перспективе. И влияние.

— Ага. И князь проморгал такую подставу? Каких-то левых людей, которые… Бли-и-ин!

До меня дошло. Если мой двойник — племянник князя, то он владеет долями во всех предприятиях. И эту самую долю он переуступил москвичам. Какой-нибудь подставной конторке, про которую князь думает, что она принадлежит его племяшу. И не догадывается, что Москва уже наложила свою лапу на часть его собственности.

— Вот ведь сука! — повторил я недавнюю реплику Глеба.

— Не то слово. Если эта версия верна, то все остальное объясняется очень просто. Даже смерть маньчжурского посла.

Самойлов посмотрел на меня со значением.

— Я его? В смысле…

— Ага. Двойник. И смотри, как изящно — ядом! Никогда не подумаешь на боярина! С его-то силищей людей травить! А потом еще и нападение триады — явный минский след.

— Но зачем?

— Без понятия. Маньчжуры могли что-то узнать — мост ведь у обеих сторон пополам в собственности. Заинтересовались новым юридическим лицом в составе, посол решил поговорить с партнером — и вывалил свои подозрения Игорю. А тот обрубил концы. Предположение, не более. Но согласись, сходится все!

Блин! Еще как сходится! Только — стоп! — Люда говорила, что это москвичи устроили нападение, а не Игорь. То есть не говорила, но подтверждала. Я напряг память и выловил там ее фразу: «С триадой — это не моя инициатива». Я из этого понял, что заказчиками нападения были москвичи. А оказалось, что я сам, вернее мой двойник-интриган. Тогда что значит ее фраза?

Я изложил свои сомнения Самойлову, и он их быстренько развеял.

— Она могла не знать. Ты же сам говоришь, что она переговорщик. Посредник. Ее могли так проинформировать, что она сама сделала вывод о причастности москвичей к нападению.

— Но им-то зачем на себя это вешать?

— Просто воспользовались ситуацией. Или недопоняли чего. Игорь, да сплошь и рядом такое, тем более в таких сделках. Никто никому не верит ведь.

— Все равно странно…

Я поднялся и принялся мерить шагами берег. Вода успокаивает, ха! Да я сейчас был так взбудоражен, что океана не хватит для моего успокоения! Подняв камень, я со злостью запулил его в воздух.

— Осторожнее! — тут же предостерег меня Глеб. — Еще убьешь кого!

Сперва я не понял, о чем он говорит, а потом сообразил, что всплеска воды я не увидел и не услышал. Я что же, через реку камень перебросил? Да что ж такое! И так всего боюсь, еще и себя опасаться? Своих неконтролируемых способностей!

— Знаешь, с союзником тебе очень не повезло, — сообщил я Самойлову, возвращаясь к камню со снедью. — Мне не дело расследовать надо, а из страны бежать. В Америку, там вроде магов совсем нет.

— Слабенькие бояре есть, но по сути верно, — усмехнулся Глеб. — Ты погоди паниковать. Теперь мы хотя бы знаем подоплеку этой истории. А значит, можем провести расследование так, чтобы ты оказался не кругом виноватым, а героем и спасителем княжества.

— Проще сказать, чем сделать, — отмахнулся я от попытки ободрения. Подобрал гальку и осторожно отправил ее в воду. Потянулся за следующей.

— А вот тут ты прав. — Глеб закинул в рот кусок огурца и смачно им захрустел. — Тут ты очень даже прав. Сделать это будет непросто. Но можно. Есть у меня один знакомый…

В этот момент завибрировал мой смартфон. На ожившем экране отобразился цифровой код, которым мой двойник любил метить собеседников. Две буквы и одна цифра: ИС-3.

— Броня крепка, и танки наши быстры! — вполголоса пропел я и продемонстрировал телефон Глебу. Тот пожал плечами — похоже, в этом мире не было легендарной машины — и кивнул — бери, мол, и на громкую ставь.

— Слушаю?

— Игорь Сергеевич, здравствуйте! — произнес незнакомый голос, в котором слышался едва уловимый акцент. — Вас беспокоит член совета директоров «Хырчибанка» Ордук Тулуй. Мы с вами общались недавно.

Глеб тут же придвинулся ко мне и шепнул на ухо:

— Якуты.

А то я не догадался! Чего им-то от меня понадобилось? И почему данный контакт помечен названием советского танка?

— Здравствуйте. Как же, помню.

Еще одно минное поле. Сколько их создал мой щедрый двойник?

— Я с оказией в Благовещенске. Могли бы вы со мной встретиться?

Глеб пихнул меня локтем в бок и бешено затряс головой, требуя соглашаться на встречу.

— Мм… Конечно, давайте встретимся. — И уже от себя добавил: — А по поводу?

Самойлов тут же закатил глаза, демонстрируя свое отношение к идиотскому моему вопросу.

— Да все по тому же, Игорь Сергеевич. Ход нашего проекта. Тойоны выражают недоумение сроками его реализации.

Договорившись о месте и времени встречи — «ближе к вечеру давайте, часиков в шесть», — мы распрощались друг с другом.

— Что? — тут же спросил я следователя. — Должен же я понимать, о чем говорить!

Глеб только рукой махнул. Придурок, мол, что с тебя взять.

— Империя Саха… — протянул он задумчиво, когда мы шли к машине. — Знаете, Игорь Сергеевич, что мне интересно? Кому еще вы успели продаться.

Я его увидел! Узрел этот дурацкий «узел дара», который искал своим внутренним взором уже черт знает сколько времени! Небольшой разноцветный водоворот размером с рублевую монету. В нем скрутились в клубок несколько цветных жгутиков: красный, серый, болотно-зеленый, синий и желтый. Но к черту подробности! Главное — я его видел!

— Держи! Держи перед глазами, — осторожно, но с нескрываемым довольством в голосе поощрил меня наставник. — И попробуй взять его в руку. Да не маши рукой, лосятина! Не физической!

А какой тогда? Умные все вокруг, в кого ни плюнь! Руки у них у всех не физические! У меня две руки, и обе вполне из плоти!

Но я сосредоточился и попытался внять совету дяди Вани. Ожидаемо ничего не вышло. Тогда я представил, что я Зеленый фонарь из того фильма, и визуализировал карикатурно тонкую зеленую руку. Она потянулась к узлу и аккуратно подняла его на ладони.

— Молодец! — Непонятно, как учитель видел мои успехи, но следил за ними пристально. — Теперь увеличь его. Попроси его стать вдвое больше.

Будем работать по методике, которая дает результаты. Пусть бы она и выглядела как фантазия накурившегося фрика. Отрастив вторую зеленую руку, ее пальцами я тронул узел и слегка потянул в стороны. Как бы увеличивая изображение на экране смартфона. Узел послушно стал больше, я даже смог разглядеть разноцветные жгутики, сплетающиеся друг с другом.

— Хорошо! Хорошо! — Невидимый дядя Ваня чуть ли не запрыгал. — Это прогресс! Теперь верни его в прежний размер и открывай глаза. Но постарайся при этом удержать его перед глазами.

Дед, интересно, сам понимает, насколько его команды противоречат друг другу? Как, блин, открыть глаза и продолжать видеть то, что невидимо? А-а, ладно! Рискнем.

И я, сохранив изображение водоворота на сетчатке, медленно открыл глаза. Узел, разумеется, сразу же исчез.