Какой-то альтернативно одаренный из младшего комсостава вражеской армии решил, что я так за ними и буду двигаться, стреляя. Приказал остановиться и повернуться к врагу лицом. Коллеги-лейтенанты этот его порыв не поддержали, избиваемые солдаты запаниковали, и буквально через несколько минут численно превосходящая мою армия альянса превратилась в беспорядочно бегущую толпу.

Которую я не собирался преследовать. Задачи, поставленные на этот день, были выполнены, и я приказал терциям вернуться на прежние позиции под стены.

— Это работает! — искренне, как-то совсем по-детски, восхитился Мытарь. — Враг не может наступать, но и отступая, несет слишком большие потери! Он может лишь разорвать дистанцию, но наши новые машины все равно будут бить его! Гениальная стратегия!

Сияющие глаза Юльки сказали мне гораздо больше. В них было настоящее восхищение. За такой взгляд мужчины готовы на многое, почти на все. Я улыбнулся ей, собираясь сказать…

— А что, мы не будем их преследовать, старший брат? — раздался неподалеку возмущенный возглас Пирата. Он только что вернулся со своих позиции и жаждал боя, ветра в лицо и волос назад. — Они же бегут, мы можем половину армии вырезать без всяких потерь!

— Дубина ты, братец Нин! — прогудел Бык, своей наблюдательностью, а главное, прямотой, окончательно портя романтический момент. — Глянь, как они смотрят друг на друга! Нельзя им мешать!

Мы с Юэ практически одновременно закатили глаза. Тролли, блин! Восьмого разряда!

С того дня и начался развал фракции под названием Союз Серого Журавля. И стартовало это событие вовсе не с массового дезертирства, не с оставлением войсками противника своих позиций, а с визита прославленного мечника Ли.

Я не знаю, чем он таким был прославлен, но так мне его представил Мытарь. Сперва, правда, Юань Мао сообщил, что к стене крепости с восточной стороны пришел некий человек, который смиренно простит о встрече со Стратегом Вэнем, затем, после всех необходимых процедур безопасности, его провели в лагерь и, когда проводили в мой шатер, У Ваньнан и произнес голосом церемониального чиновника при дворе императора Поднебесной:

— Прославленный мечник Ли!

Невысокого роста, жилистый, с неподвижным лицом и очень цепким взглядом, мечник Ли ничем не демонстрировал своей заявленной прославленности. Даже меча у него с собой не было, ибо «прославленный мечник без меча подобен прославленному мечнику с мечом, но без меча». Так-то понятно, что никто бы его с оружием пред светлые мои очи не пустил, но, может, тогда и мечником называться не стоило?

Несмотря на некую ироничность, настроен я был вполне серьезно. Во-первых, потому, что понимал: мечник, да еще и прославленный, — это не «свой собственный мальчик», а чей-то посланник. Вряд ли господина Гэ, тот себя уже здорово дискредитировал и на повторное приглашение на переговоры не пошел бы.

А во-вторых, титулом, довольно смешным для европейского уха, здесь не назвали бы человека, который ничего из себя не представлял. Мечник Ли был одаренным. Довольно сильным. Я еще не умел по плотности ци с точностью определять ранг человека, но предполагал, что он не ниже седьмого разряда. А может быть, даже выше.

По выбору его Пути у меня имелись сомнения. Цвет его энергии был неоднородным. Частью он точно относился к Воздуху, такая же «аура» была у Амазонки и Юльки, другая же демонстрировала стальной оттенок, свидетельствующий о принадлежности гостя к классу Страж.

— Что привело вас ко мне, господин Ли? — спросил я, дождавшись вежливого поклона.

Сам я, разумеется, ни вставать, ни кланяться не собирался. Я — глава фракции и военачальник. Он — посланник, и не просто, а посланник одного из моих врагов. Какие, нафиг, поклоны?

— Мой господин смиренно просит о встрече.

— А ваш господин — это кто?

— Гун Даньтяна, Пэй Пинг.

Ага! Значит, первым дозрел мой ближайший сосед, господин Пэй. Что там у нас в картотеке по нему? Мытарь же начал меня учить, точнее, готовить к принятию техники Пруд Памяти, так что я уже который день послушно заливал в себя горы разного рода сведений и пытался по его методике их запомнить. Не сказать, что достиг какого-то серьезного прогресса, но персоналии северного берега зазубрил накрепко.

Итак, Пэй Пинг, правитель города Даньтян, находящегося через реку от моего Синьду. Страж — довольно распространенный класс среди руководителей небольших фракций. Разряд вроде шестой — точные сведения подобного рода про врага достать было довольно сложно. Небольшая личная армия, довольно тихое управление собственной территорией до вступления в Союз. Раньше я его даже как союзника рассматривал, думал через него как раз высадку в Срединные земли начинать. А оно вон как повернулось.

— И зачем же гун Пэй послал ко мне прославленного мечника?

Я прекрасно понимал зачем. Но таков был политес у местных. Я до последнего должен тупить, вроде как не понимая, зачем ко мне парламентера отправили, он — объяснять. Ведь именно он сейчас проситель.

А вообще — наглость! Я, владея территориями несопоставимо большими, нежели этот самый Пэй Пинг, ношу титул хоу, а он, внезапно, целый гун. Вот с фигов?

— Мой господин желает встретиться с вами, хоу Вэнь.

— В последний раз, когда встречался с представителями Союза Серого Журавля, я лишился отличного корабля и десятка хороших воинов, — ответил я, продолжая не понимать, к чему это он вел. — Зачем бы мне снова идти на такие неразумные потери?

— Мой господин может сам прибыть к вам в лагерь.

— Теперь мне еще и лагерем рисковать?

— Он желает говорить с вами об условиях мира для Даньтян.

— А разве гун Пэй сам по себе? Мне казалось, он сейчас среди тех владетелей, что называют себя альянсом.

— Мой господин желает это изменить.

— Прошу меня простить, прославленный мечник Ли, — я вдруг сделался очень непонятливым. — Но о чем конкретно вы пытаетесь мне сказать?

Мне показалось, что он сейчас вздохнет. Неприятно, согласен, когда тебе руки выкручивают, заставляя произнести то, чего тебе говорить не хочется. Что твой господин желает выйти из Союза, предать своих партнеров и заключить сделку с захватчиком — со мной то есть. Но — слово должно быть сказано. Если нужно, чтобы оно было услышано.

Посланник согнулся в поклоне и, не распрямляя спины, глядя в пол — вероятно, чтобы не было видно его пылающих щек, произнес глухим голосом:

— Мой господин желает выйти из Союза Серого Журавля и принять стяг фракции Белого Тигра.

— А-а-а! — протянул я, «озаренный» наконец пониманием. — Ну что же вы сразу не сказали об этом, прославленный мечник Ли? Мы бы совсем по-другому с вами строили наш разговор!

Вот она, победа дипломатии! Всего-то и нужно было продемонстрировать беспомощность стратегии «журавлей» против новых возможностей «тигра». Показать, что даже втрое меньшее войско способно обратить в бегство их армию.

— Значит, господин Пэй… — с этого момента владетель Даньтяна превратился из гуна в просто господина, — …желает принести вассальную присягу?

Мечник Ли по-прежнему находился в низком поклоне. Тоже послание, в своем роде. Он отдал себя в мою власть, признал, как и его господин, мое верховенство, а значит, выпрямится только тогда, когда я разрешу это сделать. Я же пока ничего подобного не сказал.

— Это так, — подтвердил посланник.

— И что же, он готов лично прибыть в мою крепость, чтобы сказать это самостоятельно?

— Верно.

— Хэ! Что ж, я с радостью приму господина Пэя, если он сможет, подобно вам, незаметно для своих союзников явиться сюда.

— Где прошел один, пройдет и другой. Я смогу провести своего господина сегодня в районе полудня.

— Хорошо сказано, мечник Ли! Ступайте, вас проводят до стены.

Мужчина выпрямился, дошел до выхода, там снова поклонился, но уже коротко, и вышел. Соратники, изображавшие свиту во время приема посланника, загалдели.