За три месяца Игорь успел даже немного привыкнуть к этому чудному миру. Деятельная его натура не давала слишком долго ужасаться ежедневной абсурдности происходящего, а требовала как-то вписываться и жить. По возможности – хорошо. Поближе к вершине пищевой пирамиды, во всяком случае.

Кровь княжеского рода поначалу сопротивлялась. Заставляла сходить с ума, натыкаясь каждый миг на вопиющие несуразности мироустройства. Большие, такие, например, что дворянства не существует, что в мире нет магии, и правят им простолюдины, понятия не имеющие о своём месте. И малые, делающие английский язык международным, лучшие машины – японскими, а Америку – сверхдержавой, пытающейся диктовать всем остальным правила, по которым следует жить.

День за днём, через скрежет зубовный и поминутное обращение к несуществующему дару, он научил себя смирять. Стал врастать в этот театр абсурда, в котором не было места благородству происхождения, зато пышным цветом цвело стяжательство и сиюминутность. Желание быть богатым и не считать деньги хотя и было ему абсолютно понятно, всё же вызывало и диссонанс. Дома, в родной Параллели, богатство шло об руку с властью, но не являлось самоцелью. Во главе угла стоял род, который рассматривался не коротким отрезком человеческой жизни, а длинной цепью из предков и потомков. Ради и во имя которых ковалась сила фамилии. Не тупое накопление, а приумножение данного тебе от рождения, с тем, чтобы сын, начиная свой путь, вспомнил тебя добрым словом и прошёл дальше, чем ты.

Воистину, стоило оказаться в другом мире, чтобы понять прописные истины родного! Как он смеялся в глубине души над дядькой, трясущимся над родовыми реликвиями и добрым именем! Как ему не хватало этого здесь, в мире, где каждый человек, от сильных до слабых, жил с верой в личное бессмертие и старательно набивал карманы савана золотом.

После долгих метаний Игорь нашёл для себя достойную цель. Со стороны это выглядело, будто пресс-секретарь амурского губернатора решил пойти ва-банк и выдоить бюджет региона до донышка. Он вторгался в те сферы, которые местные считали неприступными и успешно завершал “проекты”. За три месяца он сумел выстроить систему работы региональных СМИ так, что ни один чих не проходил мимо его внимания. Руководство местных медиахолдингов согласовывало с ним свои планы, рассчитывая на преференции при распределении благ. И он не жадничал, пуская излишки средств на лояльность.

На самом же деле, деньги являлись лишь средством. Необходимым этапом, первой ступенькой плана на пути к цели. Месяц назад он начал их тратить, оплачивая массированную пиар-кампанию в местных и федеральных информационных ресурсах. Задача была проста – вывести своего губернатора из пула региональных чиновников и протащить его в Москву. Именно там, как ни странно, вершились дела всей страны, занимающей территорию конфедерации русских княжеств.

И всё шло очень неплохо. Даже больше, чем неплохо. Федеральные политики заметили “успехи” дальневосточного губернатора, он стал чаще бывать в ранее недоступных ему столичных кабинетах. А там стали поговаривать, что такого кадра имело бы смысл держать поближе. Например, дать ему какое-нибудь синекурное министерство и посмотреть, как он с ним справится. Но затем случилось неожиданное. Хомячок решил, что открывшиеся перед ним возможности и внезапное расположение сильных мира сего являются результатом его упорного труда и природного обаяния.

Ведомый к счастью чиновник решил взять судьбу за шкирку и форсировать события. Несогласованные со своим пресс-секретарем действия закономерно привели к тому, что начавшийся взлёт превратился в короткое падение. И вместо кабинета в столице, в котором окно могло выходить на Красную площадь, сейчас он собирал вещи и готовился к переезду на остров Сахалин.

Первые дни, после того как стало ясно, к каким последствиям привели действия подопечного, Игорь несколько раз порывался его убить. Магия для этого была не нужна – наследника князя хорошо учили и боевым искусствам без оружия. Навыков, пусть и не прошитых в новом теле на уровне рефлексов, всё равно хватило бы для того, чтобы сломать идиоту, разрушившему не только свою, но и его жизнь, гортань.

Помощь пришла, откуда Игорь не ждал – от двойника. Клерк, чья судьба когда-то была принесена в жертву амбициям боярина, не утонул в чужих ему реалиях. Он не просто выжил, не просто занял его место, но умудрился перезапустить инициированный царский дар и стал пророком. Попал в плен к католикам, но опять же не сдался, а с упорством, которого трудно было ждать от чернильной душонки, продолжал барахтаться. Даже имел все шансы выжить.

А ещё он предложил Игорю сменить Параллель.

Проблема техники, которой его когда-то научил преследовавший свои цели Нарышкин, заключалась в том, что нужно было максимально точно синхронизироваться с объектом в другой Параллели. А единственный донор, про которого Игорю было доподлинно известно, был подменыш, занявший его место. Но он же и решил эту проблему, рассказав о знакомстве с каким-то индейцем. Который, как он уверял, мог подобрать и мир, и двойника (тройника, ха-ха!) для переноса сознания.

“Я бы хотел что-то похожее на родной мир,” – в роли просителя перед двойником Игорь чувствовал себя крайне скованно. Обычно это он давал советы раззяве, обучая его тонкостям использования дара и базовым знаниям.

“Аскар утверждает, что тебе понравится! – горячо заверил его подменыш. – Там и магия есть, и удобства на уровне. А объект обладает достаточно высоким статусом в тамошнем социуме. Ты должен там хорошо прижиться! Только постарайся в этот раз не налажать!”

Кто бы знал, как сложно было выдержать этот снисходительный тон от вчерашнего журналиста, который теперь встал на один уровень с игроками его родной Параллели. Но Игорь выдержал все его покровительственные напутствия и даже сумел выдать благодарную улыбку. В конце концов, двойник был прав. Он действительно налажал. И на родине, и тут.

Но повторять старые ошибки в новом мире он не станет. А если там и правда хорошие стартовые условия… Он сумеет найти своё место там.

Игорь лёг на пол. Он был полностью раздет – условия переноса озвучил двойник, хотя, кажется, смысла их он и сам толком не понимал. Скорее всего, просто передавал то, что ему сказал тот таинственный индеец по имени Асак.

“Не уверен, что связь между нами сохранится. Так что, если что – прощай!” – Игорю вспомнились слова подменыша. Закрывая глаза, он слегка улыбнулся – уж эту трудность легко пережить. Лишь бы только тот не соврал. С другой стороны, а какой у него сейчас выбор?

Изгнанник мысленно послал всё к чёрту, расслабился и начал серию дыхательных упражнений. Глаза он намеревался открыть уже в новом теле.

— Удиви меня, — едва слышно прошептал он.

Боярин глубоко вздохнул и резко открыл глаза. Без этого медленного приоткрывания, подглядывания в щёлочку едва разошедшихся век. Быстро и решительно, как и полагается поступать мужчине. Даже если делать этого не хотелось до дрожи в коленках.

Свет не ослепил. По правде сказать, вокруг было не слишком светло. Да и то — из прошлого мира Игорь уходил ближе к ночи, так что логично даже. Но и не темно — скорее сумерки. Окружающее пространство просматривалось шагов на двадцать, правда толку от этого было чуть. Пересменка дня и ночи делала предметы зыбкими, со слегка расплывающимися очертаниями, которые никак не желали складываться в знакомые образы.

Затем — вдруг — всё стало понятно. Чёрная тень в отдалении сделалась межевым камнем — такие раньше ставили на перекрёстках или обозначали границы владений дворян. Густой мрак за ним превратился в мрачный лес, сплошное сплетение листьев, ветвей и стволов. Светлая полоса, на которой он стоял, обернулась просёлочной дорогой — песок, земля, пробивающаяся сквозь выдолбленные колесами колеи трава. Опушка леса и тянущаяся невесть куда дорога с межевым камнем. Боярин стоял на опушке леса, на границе чьих-то владений.