Тревога превратилась в понимание, а потом трансформировалась в страх. Русико понял, что его обманули. Обманул — Ликвидатор! Этот мальчишка подсунул ему не работающий прибор! Заставил взять его силой! Сам сообщил — теперь Дипломат был в этом уверен — о месте хранения фуры, обеспечил видимость охраны и распустил слухи, о том, что прибор, копирующий его способность, находится у Лолидзе.

«Впрочем, с последним я сам постарался! Фактически уведомил каждого новуса в городе, о том что наш клан завладел технологией, обеспечивающей преимущество! Желал запугать, а в итоге… Подставился! Сученыш! Два оставшихся генератора, получается, у него? Скорее всего, он же тогда просто выгнал силы клана с территории сектантов! У него была возможность хорошенько поискать трофеи! Тварь!»

Первым порывом, которому вовсе не стоило следовать, было желание позвонить Ликвидатору и угрозами принудить его отдать отсутствующие приборы. Пустая затея, Русико знал за собой определенную эмоциональность и уже давно научился ей управлять. Нужно лишь было дождаться, пока ярость схлынет, после чего разум переключится в режим холодной оценки фактов, и выдаст более зрелые рекомендации.

«Кланы знают о том, что прибор „Крик“ существует. Знают, что находится он у нас. Недовольны, но без проявления агрессии, они ведь уверены, что прибор работает. Возможно, они попытаются его отнять. Скорее всего, даже объединятся для этого. Но будут действовать осторожно, ведь площадь и дальность действия „Крика“ им неизвестна».

На ученого, застывшего в молчании, Лолидзе не обращал никакого внимания. Он погрузился в расчеты, оценки риска, и то, что выдавал ему сейчас тренированный разум Дипломата, не радовало.

«Ликвидатор знает, что по отдельности от комплекса, установка в наших руках работать не будет. Поэтому он специально „передал“ ее нам, переведя фокус внимания с себя на Лолидзе. Мудрый ход! И очень просчитанный! Фактически, он сделал нас заложниками ситуации, из которой возможно выйти только с его помощью — ведь недостающие элементы комплекса у него. И обезопасил себя. Стоит нам проявить агрессию или нарушить договоренности, информация о том, что у нас пустышка, а не реально работающий прибор, тут же станет известна кланам! Но как он это сделал? Он же обычный дворовый пацан, без образования и опыта! Как он смог все так точно рассчитать? Конечно, ему помогли, среди четвертых очень много Аналитиков. С другой стороны — опыта они не имеют».

— …если я больше не нужен?..

Окончание фразы ученого вырвало Русико из задумчивости. Он поднял на него взгляд, через силу улыбнулся — человек еще понадобиться, когда все части пазла окажутся на руках у клана — и ответил.

— Большое спасибо за помощь, Герман Леонидович. Остаток вашего гонорара мы сегодня же переведем на ваш счет. И очень рассчитываем, что сможем и дальше прибегать к вашим услугам.

— Конечно-конечно! Я буду рад и дальше сотрудничать с вами…

Но Дипломат его уже не слушал. Он работал над планом мероприятий по стабилизации ситуации. В первую очередь нужно отдать рабыню Ликвидатору. Это будет символ примирения и доброй воли Лолидзе. Но сделать это нужно так, чтобы исполнение прежней договоренности не было воспринято, как проявление слабости.

Затем провести встречу и прощупать его — насколько он готов к сотрудничеству? Каковы его цели? Чего добивается этот сопляк? Когда мотивы Ликвидатора станут понятны, можно вносить скорректировать свои дальнейшие действия.

Но сперва нужно сделать доклад Лидеру. Старик будет в гневе, но Русико знал, чем его смягчить.

9 июня. Новосибирск. Бердск

Пустыми глазами я смотрел на потолок. Изнутри, по стенкам черепной коробки неторопливо ползали мысли. Простые мысли: хорошо, тепло, сладко. Из тела будто бы удалили все кости, и оно, подобно желе, расползлось по кровати. Я сделался простейшим организмом. Амебой, которая едва шевелит своими усиками, зависнув, как в невесомости, в воде. Жаль, что подобное состояние не длиться долго.

«А давненько у меня не было женщины! Как перепахало-то!»

Теплая ладошка легла на грудь. Жаркое дыхание опалило кожу за ухом.

— Ну что, встаем?

— Есть другие предложения?

— Нет! — смешок. — Я без сил!

— Я тоже. — признание далось легко. Раньше никогда бы такого не сказал. Но сейчас смысла играть в неутомимого мачо не было. В этой постельной схватке, точнее, серии яростных схваток, кубок победителя никому не вручался. Потому, как — командная игра.

«А женщины-новуса у меня не было никогда!»

— Сходи за водой. Во рту пустыня!

— Давай ты.

— Я не могу.

— Я тоже.

— Фу на тебя!

На лицо упала подушка, и я не увидел, лишь услышал, как встала Инга и, смешно шлепая босыми ногами, отправилась на кухню.

— Принеси мне… — умирающим голосом прохрипел я.

— Фигушки! Сам иди!

— Ну, Инга-а-а!

— Да иду уже!

Подушка улетела в сторону, перед глазами возник стакан с водой. За ним, немного не в фокусе, оказалось лицо девушки, окруженное ореолом растрепанных волос.

— Да, потаскала тебя жизнь! — усмехнулась она самодовольно, забирая опустевшую посуду.

— У меня есть подозреваемый.

— Ага, у меня тоже. Вставай, Вань. Мы и так уже на полчаса дольше валяемся, чем можем себе позволить.

— Ну еще пять минуточек!

— Знаю я твои пять минут. Подъем!

Она безжалостно сдернула с меня одеяло.

Инициатором постельного марафона оказалась Инга. После того, как мы с четвертыми все-таки договорились создать свой клан, я перестал воспринимать девчонок, которых мне до этого сватали семьи, как объекты плотского интереса. Ну, типа, мы же теперь соратники, как-то это не очень умно было бы.

Как выяснилось, напрасно. Подобной старомодной точки зрения придерживался только я. Через день после битвы с сектантами Инга внезапно решила форсировать события, и буквально прямым текстом озвучила свои намерения.

— Ты же понимаешь, что в нынешней ситуации мы уже не обязаны делать того, к чему нас принуждали старшие? — играя мудрого лидера спросил я тогда.

— Черта с два я отдам перспективного мужика этим акулищам! — ответила мне Инга.

Я не очень понял, каких хищниц она упоминала, что-то не видел вокруг себя хоровода оскаленных пастей, но ответ принял и больше вопросов задавать не стал. И через пятнадцать минут мы уже рвали с друг друга одежду в съемной квартире, ключи от которой мне незаметно подсунул Дарт. Продуманный подросток.

Можно было, конечно, остаться дома, только вот он превратился в базу клана, и найти там уединенное место нечего было и пытаться. Согласен, в разгар боевых действий не очень умно отрываться от своих, но нам это было нужно. Обоим.

А перспективным я стал вот как. После захвата глушилки с последующей сдачей её грузинам, в кругах новусов нас стали обсуждать. Сперва осторожно, с недоверием, затем более смело и уверенно. К концу дня Аналитики уже имели на руках распечатки нескольких разговоров, в которых о действиях четвертых отзывались одобрительно. А я принял несколько очень интересных звонков.

Первой позвонила Антонина Ланская.

— Красивый ход. — сообщила она. — Признаю, ты меня удивил.

— Мы, моряки, такие, ну. — скромным голосом ответил я. — Девка в каждом порту…

— Лолидзе ты прямо поимел.

— Сами виноваты.

— Гольдманы хотят с тобой поговорить.

— Тонь, у меня сейчас очень плотный график…

— А давай ты не будешь выделываться!

— Да я серьезно! Знаешь сколько всего падает на голову главы клана?

— Найдешь время. Не стоит отказывать во встрече Гольдманам. Да и никому другому из правящих семей. Это будет воспринято, как неуважение. Никто не оценит попытки набить себе цену.

— Я и не набиваю!

— Вот и умница. Когда позвонят — не отказывай. На днях заскочу в твою берлогу, посмотрю хоть, как живешь. Ну все, пока.

Второй звонок был от Родиона Павловича.

— От Лолидзе девочку привезли.