— Опустим это пока, ладно? — Разговоры на тему Бога я принимал только после трехсот граммов коньяка. — А мост? Это же мост через Амур? Россия — Китай? То есть Благовещенск — Маньчжурия?

— Верно. — Наставник-отставник не заметил возникшей паузы или просто не обратил на нее внимания. — Старый уже проект, года три назад только князь и сумел с маньчжурами договориться о строительстве. Выгода-то от того моста всем немалая, но постоянно будто мешало что-то! То денег нехватка, то маньчжуры в отказ идут. Ты вот сейчас рассказываешь, а я и думаю — может, и правда мешало? Точнее, мешали!

— Так могли из-за того моста китайцы… миньцы посла убить?

— Да запросто. Лин И тебе все верно сказал. Минцы спят и видят вернуть отколовшиеся сто лет назад земли. Это вопрос национального престижа, как они говорят. Только за возможность вернуть маньчжуров в Империю они спокойно на убийство посла пойдут. На Благовещенск-то не полезут, триумвират дальневосточных княжеств им так в пятьдесят шестом всыпал, что они до сих пор от страха икают! Шестая казнь в исполнении отца нынешнего князя — это вам не сухарики с печки таскать! Даманский вон до сих пор пустой стоит!

У них, выходит, конфликт на Даманском тоже был, только на тринадцать лет раньше, чем у нас? Интересно, что это за Шестая казнь такая? Это же библейское что-то? Казни египетские, точно! А что там было шестой по счету?

Мысли о природе отдельного боевого заклинания перетекли к общим вопросам магии. А именно — к овладению даром Игоря. Немного опасаясь отказа, я все же спросил у старика:

— Дядя Ваня, а меня можно магии научить?

Ответил он не сразу. Сперва всмотрелся в меня своими жуткими глазищами, чему-то там в своей голове кивнул и подтвердил словами:

— Можно. Дар Игорев в тебе имеется. И ты уже обращался к нему сегодня.

Пришлось рассказать дяде Ване свой позорный опыт применения способностей. Про остановку пульсара, пули и опрокидывание нападавших какой-то воздушной волной.

— Голой силой бил, выходит! — После моего рассказа клюющий носом старик оживился и стал требовать деталей. — Без техники! Ну надо же! Кровь носом не шла потом?

— Нет… Вроде нет. — Хотя мог ведь и не заметить. После пальбы Мишико из «миротворца» я весь в кровище был.

— Хороший потенциал! — одобрил наставник.

— А вы… вы меня научите? — Опасаясь отказа, я затараторил: — А то ведь если мне в этом окружении магией не владеть, я же проколюсь на раз-два! Ну и хочется хоть как-то уметь себя защитить!

Иван Павлович вновь взял паузу, буравя меня белыми буркалами. Он явно пребывал в сомнениях. Одно дело выслушать бред незнакомца в теле своего бывшего ученика и не донести о том князю, тут отбрехаться легко. Например, сказать, что не принял пьяный треп обер-секретаря всерьез. И совсем другое — поверить, взять его в обучение. Какие у них тут правила вообще?

— Научу, — решился он наконец. — Тайно, разумеется. Не к чему иным знать. Да и я в отставке, не положено по правилам-то.

— Да я никому, дядь Ваня!..

— Можем сегодня прямо и начать. Все одно заболтал ты меня, не усну уже.

— Ух ты! — Я аж с места подскочил. — Правда?

— Правда-правда. — Дядя Ваня хохотнул довольно и с каким-то непонятным мне злорадством. — Пойдем в гостиную.

Минуты через две я, босой и с голым торсом, сидел в подобии позы лотоса в центре комнаты и пытался узреть точку своего дара внутренним взором. Естественно, ни фига ее не находя. Вредный старик в этом нисколько не помогал. Явно скучавший много лет без обучения молодняка, он сидел в нескольких шагах от меня и мерно каркал:

— Смотри в центр себя. Ищи узел. Прикоснись к нему.

Чего туда смотреть? Пуп там! Пупа я, что ли, своего никогда не видел? С другой стороны, а чего я хотел? Что он сразу же научит метаться огненными шарами? И останавливать пули? Наивный чукотский юноша!

Выспался я прекрасно, хоть и лег часам к трем ночи. Упрямый наставник не отпускал меня до тех пор, пока я не узрел «узел дара», хотя подозреваю, что разглядеть мне удалось лишь черные мошки перед глазами. Одну из которых я и принял за пресловутый «узел». По крайней мере, никакого изменения в организме я не ощутил. Такого, чтобы швыряться молниями, по крайней мере.

В теоретической части магии, к слову, я вообще ничего не понимал, а мой обретенный наставник не спешил развеять невежество ученика. Ну нельзя же назвать уроком теории его невнятные объяснения!

«Три вида дара есть, Игорек. — Осознавший, что перед ним не могучий маг и замкнязя, а „китайская подделка“, старикан стал именовать меня так, как и мать с четырнадцати зареклась. — Царский, боярский и мирской. Про первый тебе вряд ли кто-то сможет рассказать, носителей царского дара и среди князей-императоров осталось едва ли пара десятков человек на весь шарик. А те, что владеют, сами потомков учат — чужих в тайну не пускают. Известно несколько проявлений царской силы, в частности, Шестая казнь. Жуткая штука, Игорек! Ни своих, ни чужих не разбирает, бьет по площади в сотни квадратных километров. Будет время — почитай про Даманский. Это единственное, что доподлинно известно.

Второй дар называют боярским. Или боевым — из одного корня слова-то. У боярской магии применение одно — бой. Этот дар мы в тебе и пытаемся разбудить, так что ты слушай да про узел не забывай! Тренированный маг на то и силы не тратит — всегда перед внутренним взором его держит. Ровно как обычный человек — пистолет или, как сейчас вот, телефон. Всегда ведь знаешь, в каком кармане он лежит. Носителей боярского дара на свете больше других, даже среди простых людей порой рождаются. Но в основном, конечно, в древних семьях, кровь не мешающих. Боевой магией можно убить, покалечить, обездвижить множество людей. А вот вылечить — ни одного. Лечение во владении третьего вида дара — мирского.

Его еще магией подобия называют, или целительской. Хотя человек с мирским даром не только лечить способен, но и убить. Проклясть, например, так, что сам зачахнешь, а врачи и причины не найдут. Но носители дара отчего-то с трудом вредительство делают, а вот лечат без всяких проблем. Одно у них ограничение — объектом применения дара одномоментно является один человек».

И ни слова о том, как колдовать! Нужно чертить знаки на земле? Кричать слова на мертвых языках? Использовать кровь некрещеных младенцев или девственниц? Или достаточно возжелать чего-то и оно происходит? В каких пределах? И есть ли они, эти пределы? В общем, вроде много дядя Ваня болтал, пока я в пупок пялился и со сном боролся, а толком-то и не рассказал ничего.

Словом, вопросы, вопросы, вопросы. Добро пожаловать во второй день вопросов без ответов! На самом деле это я просто брюзжал с утра от недосыпа. План на день у меня, спасибо дяде Ване, сложился, да и вопросов все же поменьше стало.

Первым делом поехал к главному жандарму. К Федору Георгиевичу, которого я ни по фамилии не знал, ни по должности. Даже номера его телефона не имел, хотя он и мог быть в списке среди зашифрованных контактов. С другой стороны, я был замом князя по общим вопросам и умел пользоваться навигатором. В котором и нашел здание «Управление жандармерии княжества».

Остановив «москвич» прямо у парадного подъезда управы, я намеревался уже было идти внутрь, но был остановлен строгим жандармом в черной, как у киношных эсэсовцев, форме. Худощавый усач неодобрительно посмотрел на припаркованную как попало машину, остановил меня у дверей и произнес:

— Не положено, боярин!

Сказано это было без агрессии, даже с некоторой почтительностью, но без капли виноватости. Так обычно говорят люди, на сто сорок шесть процентов уверенные в собственной правоте, но не страдающие «синдромом вахтера». Ожидавший поведения, как у вчерашнего охранника, я даже растерялся.

— Что?

Услышал свой голос: жалкий, в лучших традициях притесняемой интеллигенции, — и рявкнул:

— Что?!

Вот! Так значительно лучше! Жандарм, хоть и отпрянул на полшага, не сдался.