— Ой!

Даже в тусклом свете звезд было видно, как моя партнерша, закатив глаза, начала дергаться в судорогах. Я заволновался, но вскоре разобрался в ситуации. Дело в том, что, извергнув порцию семени, мой «дружок» и не думал успокаиваться. Интересная получается ситуация. В прошлой жизни для того, чтобы повторить процесс совокупления мне было необходимо передохнуть хотя бы полчаса. Вот до чего, оказывается, могут довести человека изнурительные физические упражнения на свежем воздухе, экологически чистая пища и отсутствие избыточной мусорной нагрузки на мозг.

Впрочем, Наташа не возражала. Девчонка впала в состояние эйфории. Она начала лепетать что-то несуразное, иногда матерное, потом неистово впилась мне в губы.

Я же тем временем получал удовольствие, обследуя вполне сформировавшееся женское тело посредством шаловливых ручонок. Разумеется, первым делом изучил грудь. Шикарная она у нее оказалась. Размера эдак третьего, при этом твердая, упругая, будто силиконом накачана. Но я-то знаю, что шары натуральные — неоткуда здесь имплантам взяться. Начнет дитя кормить, поотвиснут, а пока мечта художника. Животик плоский с накаченным прессом. Талия тонкая, бедра широкие, ножки стройные — все это я заценил во время смены позы.

Девушка оказалась понятливой и проявила интерес ко всяким предлагаемым мной новшествам. За несколько часов мы с ней опробовали массу всякого приятного для души и тела. Я оказался неистощимым и полным энтузиазма обучать её всяким штучкам. Она — покорна воле учителя и как ученица просто идеал.

Не стану подробно описывать, как именно у нас прошла эта ночь, но расстались мы под утро вполне довольные друг другом, договорившись встретиться следующим вечером на прежнем месте.

Солнышко только-только начало выползать из-за леса, когда я заявился к порогу родной избушки. Несмотря на бурную ночь, спать совершенно не хотелось. До моего чуткого слуха донесся характерный звук передвигаемой с места на место кухонной посуды. Ага, значит, Егоровна вчера все-таки прикатила из города и, наверняка, успела что-нибудь вкусненького приготовить на завтрак. От приятных мыслей о предстоящем завтраке в животе забурчало. Легко взлетев по ступенькам крыльца, я распахнул дверь и вошел внутрь.

Дэниел Грейнджер, агент Тайной Службы Его Величества короля Великобритании, сидел за столиком кофейни Селима и прихлебывал темный густой напиток с кислым выражением на грубом некрасивом лице.

Причиной плохого настроения англичанина был вовсе не вкус кофе. С этим как раз-таки было все в полном порядке. Турок Селим умел его отлично готовить, и во всем многолюдном Исфахане не было мастера, равного ему в этом не простом деле. Восток за четыре года успел полковнику изрядно надоесть. Эти горы, эти пропахшие насквозь тухлятиной и пряностями аулы иже с ними города такие же вонючие, эти муэдзины, вопящие по многу раз на дню своими козлиными голосами, эти жадные чиновники с загребущими лапами, коим сколько ни дай — все мало, сидели вместе и поврозь у него в печени.

В данный момент полковника беспокоила жара, к которой за долгий срок своего пребывания в странах Центральной Азии он так и не сумел привыкнуть. Это раньше, когда он был молод и крепок телом, всё это было ему ни по чем. Теперь же перманентная потливость, заставляла его пить много жидкости, что, в свою очередь, приводило к избыточному потоотделению. Замкнутый круг какой-то. Ощущение вечно влажной одежды в контакте с телом его просто выбешивало. Ему хотя бы на день, хоть на часок оказаться в родной Англии. Прогуляться по родовому поместью, вдохнуть одуряющий медовый запах цветущих вересковых пустошей, окинуть хозяйским взглядом угодья, постоять у пруда, что выкопан его предками в незапамятные времена и вообще отвлечься от всей этой суеты, что вот уже четыре года его окружает и конца, и края которой не предвидится. Да что там Англия, даже в проклятой России он чувствовал себя намного лучше, несмотря на лютый холод в зимнее время года.

Воспоминание о России и русских не прибавили позитива в настроение англичанина. Местные царьки хоть и ратуют за войну с северными гяурами и с удовольствием принимают военно-техническую помощь от «европейских братьев», воевать с Белым Царем побаиваются. Несмотря на давление хорошо проплаченных английским золотом ближайших советников, Надир-шах еще не готов двинуть армию в захваченный неверными Азербайджан, а также вернуть в сферу своего влияния прикаспийский Туркестан. Казалось бы, армию тебе переустроили на европейский манер, оружием оснастили самым современным, теперь воюй и побеждай. Только начни, а там и английский экспедиционный корпус подтянется из Индии, как бы для наведения порядка. Через год весь юг Средней Азии, но самое главное, бакинская нефть официально войдут в состав Ирана, на самом деле окажутся под контролем английских финансовых элит. Очередной бриллиант украсит корону правителей Британской Империи, и Дэниел надеялся, что родина не оставит без чинов и наград его весьма весомый вклад в подготовку этого знаменательного события.

Немного отвлек уважаемого посетителя от невеселых мыслей подсевший за его столик хозяин кофейни Ходжа Селим. Пожилой турок, чьи предки обосновались в Персии в незапамятные времена, рассказал англичанину несколько забавных историй из жизни исфаханцев. Наверняка врет — уж больно сюжеты напоминают слышанные им ранее в других восточных странах, байки про удачливых багдадских воров, отчаянных турецких мореходов, персидских разбойников, хранивших наворованные богатства в волшебной пещере.

Однако сэр Дэниел не прерывал рассказчика не только из вежливости. Услышав очередную незнакомую ранее историю, англичанин её записывал, поскольку, по возвращении в Туманный Альбион, Грейнджер планировал издать книгу восточных сказок, объединив собранный материал под общей весьма разветвленной сюжетной линией, что-то наподобие индийского сборника народных притч под названием «Хитопадеша», недавно переведенного на английский язык и пользующийся бешеной популярностью у жителей Туманного Альбиона.

— … неверная жена заслонила собой трясущегося от ужаса любовника и громко крикнула мужу: «Не убивай отца детей своих!» — Последнюю фразу Селим выкрикнул так громко, что обратил на себя внимание немногочисленных в этот ранний час посетителей кофейни. Приглушив громкость голоса, владелец кофейни продолжил: — Меч выпал из руки оскорбленного до глубины души мужчины и воткнулся ему в ногу. Поскольку клинок был отравлен сильнодействующим ядом, благородный отец чужих детей тут же умер. — Свой рассказ Ходжа-Селим закончил следующими словами: — Вот такая поучительная история, уважаемый эфенди, случилась у нас в Исфахане много лет назад.

Забавный сюжет изрядно повеселил англичанина. Сегодня вечером он непременно запишет его в толстую тетрадь, предназначенную специально для таких историй.

— И что же стало с той женщиной и её любовником? — спросил он.

— Всяко могло статься, — пожал плечами владелец кофейни, — скорее всего их побили камнями. Но если любовник был богат и знатного рода, сотня-другая туманов для кади, и белое станет черным, а черное-белым. А еще любовники могли бежать куда-нибудь, где о них никто не знает и наслаждаться друг другом еще долгие годы…

Неожиданно внимание полковника привлек проходящий мимо кофейни мужчина. Незнакомец был высок ростом, бос, одет в драный халат и замызганные шаровары, на голове темно-синяя чалма из-под которой выбиваются свалявшиеся патлы неопределенного цвета и столь же неопрятные пегие бородища и усы. Скорее всего от мужчины несло похуже чем от козла, но поскольку тот находился далеко, никакого дурного запаха привередливый нос англичанина не ощущал. Вроде бы ничего особенного в этом человеке, если не обращать внимание на его лицо, руки и голые стопы. Кожа на незащищенных одеждой участках была буквально изуродована страшными многочисленными шрамами и рубцами. Скорее всего, всё его тело было покрыто точно такими же сомнительными украшениями. А еще дикий взгляд ярких голубых глаз. Казалось, мужчина не понимает, где он находится и что с ним происходит. При этом многие встречные горожане низко ему кланялись, что-то пытались завести разговор, но, не встречая ответной реакции, быстро замолкали.