— А сейчас оно разве не такое? — удивилась я, поймав себя на том, что ловлю взгляд опекуна. Но он занимался тарелками и бутылкой, наполняя бокалы.

— Не в головах придворных, — он скупо улыбнулся, отпил вина. — Помолвка состоится где-то через неделю, а ещё через три дня вы уедете. Владыка Талаас настаивает на том, чтобы свадьба была в Аролинге. Кедвосу это удобно. Его Величество даст вам небольшое приданое, но на многое не рассчитывайте. Он знал о Либесерум и огорчен тем, что леди Арабел все равно указала на вас.

— Да, я помню, что я невыгодная Кедвосу невеста, — хмыкнула я.

Он согласился:

— Говоря откровенно, вы и Аролингу, как государству, не очень-то выгодны. Хотя рождение одаренного наследника, а лучше нескольких, существенно повысит вашу ценность. Но запомните, — опекун встретился со мной взглядом, словно подчеркивая значимость следующих слов: — вам нужно как можно быстрей найти какое-то важное и для Аролинга, и для Кедвоса дело и добиться того, чтобы без вашего участия оно не работало.

— Почему это так необходимо? — недоуменно нахмурилась я.

— Потому что ваш будущий супруг может, конечно, полюбить вас всем сердцем. Но если вы не удобны политикам, чувства аролингского наследника, как и ваша жизнь, будут мало для них значить, — твердо ответил лорд Адсид.

Я задумалась. Нанизывая на вилку овощи, боролась с желанием возразить какой-нибудь восторженной глупостью о благородстве и вечной любви жениха. И откуда только мысли такие нелепые берутся?

Стараясь трезво представить свою жизнь в чужом государстве, пришла к выводу, что лорд Адсид прав. Без поддержки политиков, заинтересованных именно во мне, жизнь в роли принцессы может быть весьма короткой и ограниченной рождением нескольких детей. Пожалуй, впервые подумала о своей будущей свите с радостью. За время пути получится наладить отношения с представителями знати, а потом осторожно подыгрывать им в Аролинге. Так мне удастся убедить их в своей нужности, а они будут поддерживать меня в ответ.

— Какая-то безрадостная получается картина, — признала я, живо представив переговоры с несколькими аристократами, ведущими себя так же, как и «непредвзятый» магистр Тассий.

— Одна из причин, почему ваши родители не обрадовались новостям, — чуть склонив голову набок, ректор внимательно меня разглядывал. — Но я уверен, что вы справитесь. Иначе никогда не желал бы вам победы.

Я поблагодарила опекуна за веру в меня. Правда, его попытка меня успокоить оказалась тщетной. Крепло нехорошее предчувствие, ожидание серьезных трудностей.

— Вы не знаете, кто будет назначен в свиту?

Он отрицательно покачал головой.

— Завтра буду знать.

Его взгляд изменился. Даже показалось, лорд Адсид наблюдает за моей реакцией с интересом исследователя:

— Разумеется, кроме свиты, у вас в Аролинге будет поддержка и другого рода.

Он замолчал, я настороженно ждала продолжения, не понимая, о ком он говорит.

— Его Высочество Зуар, — бесстрастно сказал опекун.

Теплой волной от самого сердца по всему телу разлилась светлая радость. Дышать стало легче, страхи и сомнения отступили. Как я умудрилась представить свое будущее в черном цвете, если рядом будет он?

— Вы правы! Мой будущий супруг будет поддерживать меня во всех начинаниях, как и я буду оказывать ему содействие во всем!

С моего лица не сходила счастливая улыбка. Ее не могло убрать ни противное ощущение, что я ляпнула глупость, ни серьезное, даже напряженное выражение лица лорда Адсида.

— Любопытно, — хмуро озвучил оценку магистр. — А что скажете о лорде Фиреде?

— Мне повезло познакомиться с ним здесь. Очень радует, что он без неприятия отнесся к выбору Видящей, — с удовольствием представляя красивого светловолосого дракона, ответила я. — Не сомневаюсь, что он и дальше будет действовать только в интересах аролингской короны, значит, в интересах Εго Высочества Зуара и его избранницы.

Долгое молчание, как и по-прежнему мрачный лорд Адсид, нисколько меня не смущало.

— Весьма любопытно, — подвел итог своих размышлений ректор. — Что же они с вами сделали?

Я отвела глаза и промолчала. Не потому, что мне нечего было возразить. Просто вспомнилось, что отец задал именно этот вопрос. То, что два совершенно разных эльфа пришли к одному и тому же выводу, меня озадачивало, но не настораживало. Другим, особенно мужчинам, трудно понять влюбленную женщину.

— Εго Величество просил напомнить вам о подписанном договоре, — резко сменил тему лорд Адсид. — В вашей свите будет несколько магов, постепенно их число в нашем представительстве в Аролинге возрастет. Общаясь с магами союзников, я подметил, что их знания скорей случайны и поверхностны. По сути, их подход к обучению не отличается от подхода погибшей империи. Кому-то везет с хорошим учителем, для кого-то удача — найти хоть какого-нибудь наставника.

Он вздохнул, снова пригубил вина.

— Ситуация, как и здесь, осложнена недавно отмененным рабством. В Аролинге есть некоторое число магов, как-то где-то нахватавшихся обрывочных знаний. На этом фоне кедвоский структурированный подход к обучению и успехи одаренных сами по себе создадут благоприятные для вашей деятельности условия. Но и без поддержки свиты и Εго Величества вы не останетесь.

Верховный судья хмурился, взгляда в мою сторону избегал. Продолжать разговор в таком тоне не хотелось, но раз уж речь зашла об университете, не спросить я не могла:

— А мне будет позволено закончить учебу?

Прозвучало робко и тихо, скрыть надежду на положительный ответ не удалось. Поэтому резкие и категоричные слова лорда ректора меня ранили, а из-за пояснения я почувствовала себя бесправной и использованной.

— Нет. Вы не закончите университет. Владыка несколько раз дал понять, что ожидает внуков. Во множественном числе. Как любящий сын и разумный правитель ваш будущий супруг озаботит вас именно этой задачей.

— Звучит очень цинично, — крепко стиснув приборы, чтобы не расплакаться, признала я.

— Политика, особенно политика такого уровня, вообще очень циничная штука.

Он сделал небольшую паузу и добавил значительно мягче:

— Госпожа Льяна, вы справитесь. Если в браке есть любовь или хотя бы ярко выраженная приязнь, то все неудобства и уступки, на которые приходится пойти, более не кажутся серьезными проблемами, — он пожал плечами, улыбнулся, явно желая утешить. — У многих женщин и мужчин после свадьбы несколько меняются приоритеты. Не будем сейчас загадывать, как изменится ваше мировоззрение в замужестве.

Я промолчала, не хотела спорить. Его доводы не избавили меня от чувства, что брак с принцем станет даже не продолжением рабства, а тюрьмой на долгие годы. От этого волнами накатывали страх и глухая злость. Οпять вспомнились слова отца о том, что любовь такой не бывает. Но если это не она, почему Видящая выбрала меня? Видящая не могла ошибиться…

— Еще нужно подчеркнуть, — продолжал ректор, — что вас официально никто отчислять не станет. Ваше обучение в университете будет "временно остановлено". Это даст вам возможность при желании вернуться и завершить начатое образование. Не скажу, что этим правом пользуются многие молодые матери, но далеко не у всех есть перспектива развить дар до десятки.

Я изобразила улыбку, учтиво поблагодарила за разъяснения.

Вновь в разговоре возникла долгая пауза. Я даже не старалась ее как-то заполнить — не было сил придумывать тему, когда все чувства и мысли постепенно съедала пустота. Она затапливала меня, делала безразличной ко всему, но откликнулась едкой горечью на замечание лорда Адсида о "Семейном спокойствии".

— Очень удачно, что с помолвкой решили не затягивать. Судя по моим расчетам, магия опеки прекратит действовать в день вашего отъезда. Не придется проводить ритуал ещё раз.

Слова прозвучали бесстрастно, будто о простых формулах, не имевших для него никакого особенного значения. От этого на глаза навернулись слезы. Показывать их отстраненному и безучастному собеседнику не хотела. Он бы понял, как я дорожила той связью, которую он, скорей всего, считал обузой. Он увидел бы, как я переживала из-за того, что он, скорей всего, считал освобождением. Кивнула, потупилась, чудом совладав с голосом, назвала новости хорошими.