Итого…

[Ты правильно всё понял, наследник,] — Станислав в моей голове закивал с важным видом. — [По системе Древних, это испытание для учителей [3]. Идёт отсев кандидатов по мудрости. С имеющимся минимумом эфира и маны надо пройти испытание, используя один из трёх путей.]

[Вот-вот!] — тут уже я кивнул своим мыслям. — [Надо как-то ухватиться за хвост проблемы. Что именно считать за катастрофу? Оставить город гномов в погибающем мире? Или дать его утащить поработителям из Унии.]

Сидевшие в углу тихони-геоманты о чём-то перешёптывались. Старший из них, мужчина с седыми волосами, помахал мне рукой, призывая подойти. Странные ребята! Практически идентичная экипировка, минимум артефактов, а вместо еды у них сытные шарики из крупы, сыра и сушёного мяса.

— Надо поговорить, — седовласый похлопал по полу рукой. — Наш народ не разговаривает стоя.

Я обернулся, проверяя команду. То ли шёпот тихони оказался настолько тихим, что большинство ребят его не услышали. То ли геоманты с самого начала общались, используя ультразвук. Большинство взрослых людей не слышат шумы в этом диапазоне. У меня из-за телесной трансформации «Древоступа» слух острее, чем у некоторых животных.

Смотрю на троицу притихших геомантов.

— Так вы не молчали всё это время? — дошло до меня наконец. — Это мы были не способны вас слышать из-за других шумов и «доспехов духа».

— Нам нечего было вам сказать, — седовласый в ритуальном жесте приложил ладонь к груди. — Я Бинхо Сеан-Кивели, жрец Матери Тьмы из мира Калипас. А это мои помощники, Амичо и Саран.

Мужчина бесшумным и крайне аккуратным жестом указал на геомантов из своей команды. Те коротко кивнули мне.

— Наше светило столь же беспощадно, как в том мире энтропийной пустыни, — Бинхо приложил открытую ладонь к полу. — Наши леса находятся под землёй. Наши города растут вниз, а не вверх. Мы с вами, Довлатов, хоть и выглядим, как люди одной расы, но всё же отличаемся друг от друга. Чтобы попасть в Корректор, нам приходится восстанавливать практически утраченное зрение и голосовые связки. У нас…

Седовласый широким жестом указал на своих спутников.

— … Обострённый слух и осязание. Там, на Летающем Острове, когда вы нас подняли, мы не почуяли в вашем голосе сомнений или фальши. Вы были уверены в правильности своих поступков. Потом без тени сомнений помогли Фионтару. Наш народ… ценит такие личностные качества.

Бинхо внимательно смотрел на моё лицо всё это время.

— Ваше дыхание и сердцебиение изменилось. Причём давно. Ещё в тот момент, когда я упомянул, что являюсь жрецом Матери Ночи…

— Не люблю святош, — отведя взгляд, я шумно выдохнул, сбрасывая напряжение. — В моём мире много чего случилось за последние пятьсот лет. Святоши сначала сжигали одарённых, потом постарались взять их под свой контроль. Состоялись три весьма кровопролитных крестовых похода. У меня в детстве с ними тоже случился конфликт. Так что претензии не к вам, а, скорее, к святошам из моего мира.

Внимательно выслушав, Бинхо покачал головой.

— Мать Ночи, одна из Великих сущностей. Как Матерь Чудовищ, покровительствующая призывателям и приручителям. Или Святозар, символ солнца, оберегающий тех, кто живёт на поверхности земли. Или Великий Ауле, праотец всех гномов. Иггдрасиль у эльфов и Мать Земля у людей.

Седовласый жрец открыто улыбнулся.

— В большинстве миров Пограничья Великих почитают, как живых богов. Не как пустышек, готовых лишь принимать чужое почитание. А как тех, кто реально может откликнуться на молитвы. Однако у Великих есть разные ипостаси.

— К чему всё это? — смотрю на улыбку Бинхо и спиной чувствую взгляд ребят. Они не слышат его, хотя сидят не так уж далеко.

— Здесь есть храм Матери Ночи, — жрец, ухмыльнувшись, приложил руку к полу. — Где-то в подземелье этого города. Не я один это почувствовал. Амичо и Саран тоже. Однако гномы поклоняются Великому Ауле.

— То есть, — сложил я пазл, предложенный заданием, — это храм тех, кто пришёл сюда из Унии?

Бинхо кивнул, сохраняя всё ту же ровную осанку. Они и на Летающих Островах умудрялись сидеть на полу так, будто у них есть невидимая опора за спиной.

— Но этот храм не наш. Как бы это сказать, — жрец задумчиво пожевал губами. — Вам, наземникам, будет понятнее, если я назову это «другим течением веры» в Великую Сущность. Я потому и упомянул про ипостаси. Мы поклоняемся Матери Ночи и её ипостаси Тьмы. Мы рождаемся во Тьме, живём в ней и в ней же встречаем свой конец, становясь одним из её отголосков. Вера запрещает нам первыми лезть в битву или помогать другим, если не попросят. Ибо Тьма принимает всё, что ей дают, не требуя ничего взамен. Но раз местный храм нас отверг, значит, он посвящён другой ипостаси нашей Матери.

— Есть предположения, какой именно? — я нахмурился, прикидывая варианты. — Вера, это тоже признак, характеризующий «зачинщиков катастрофы».

Бинхо почему-то удивил вопрос. Он даже переглянулся со своими помощниками, а те с не меньшим недоумением развели руками.

— Довлатов… вариантов много, — жрец, вздохнув, взял себя в руки. — Если это храм, посвящённый тайнам, то это ипостась Ноктюрн. Её так называют в некоторых человеческих мирах. Если пришельцы из Унии поклоняются ночным грёзам, то это храм Никты. В худшем случае, это храм, посвящённый ипостаси Творящей Матери. Той, что породила всё живое…

— Повтори, — я прислушался. — Как ты её назвал?

— Творящей Матери, — Бинхо сказал удивлённо. — Тебе твой бог что-то подсказал?

— КТО? Я во-о-о-о-обще не верю в бога! — тряхнув головой, смотрю на притихших ребят. — Пять минут, и всё объясню.

— В смысле, не веришь? — Бинхо ещё более удивлённо уставился на меня. — Я жрец и вижу правду! Ты, орк, гном и те эльфы носите бога в своём сердце. Одна лишь дама… Кийо, кажется, не имеет покровителя.

— Бинхо, ты что-то путаешь⁈ — в душе зашевелился червячок сомнений. — У меня есть два благословения Великих. Но в бога я не верю.

Седовласый уставился на меня, как на идиота.

— Но ты веришь! — Бинхо удивлённо повернул голову набок. — Возможно, ты веришь в кого-то или что-то, сам того не осознавая⁈ А оно является богом. Такое,по слухам, иногда бывает. Благословения в тебе тоже есть. Это чувствуется. Но вера… Довлатов, это нечто иное.

— Стоп! — я поднял руку, чувствуя в душе нарастающий гнев. — Бинхо, ты хороший человек. Пожалуйста, не убеждай меня в том, что я якобы верю в бога! Если хочешь помочь, скажи, как нам найти храм этого бога. И вообще! Мы слишком трезвые,чтобы о религии говорить.

…

Уже через пять минут мы спустились в один из замёрзших подземных коллекторов города Вилен. Отсюда начинался первый настоящий городской уровень жилых и промышленных помещений. В воздухе уже витали ароматы приготавливаемой пищи и слышалось приглушённое эхо голосов. Но мы спустились ещё ниже — в ливнёвые коллекторы — и пошли по ним к центру поселения.

Плутать во тьме пришлось довольно долго. Гуйху с его трёхметровым ростом в большинстве случаев приходилось передвигаться на четвереньках. Фионтар и Лютик, зажав носы, шли пригнувшись. Во всей команде один лишь Чибик-ус шагал в полный рост, гадко хихикая при этом. Ему и впрямь нравится выводить из себя других участников команды. Особенно ушастых!

Аккуратно взломав пару артефактных защитных контуров, мы добрались до центральной части города. Это отчётливо чувствовалось по количеству засветок, показанных «Эхом Жизни». Гномы ютились и над землёй, и под ней. В воздухе отчётливо чувствовался запах металла из литейной неподалёку.

Бинхо остановился и указал рукой на пол коридора.

— Где-то там находится Источник седьмой категории. Вы это знаете и без меня…

— Чё он сказал? — Чибик-ус удивлённо глянул на геомантов. — Я же точно что-то слышал? Тут в коллекторе эхо сильное.

— Внизу Источник, — я огляделся, перейдя на зрение одарённых. — Эссенции нет. Значит, её как-то собирают и безопасно утилизируют, чтобы она не вредила жителям города.