Невзрачный мальчик в форме первокурсника Куба, подошел к нам с Мари. Щуплый, прическа под горшок, от осанки аристократа одно название. Но герб рода Юсуповых на груди ни с чем не спутать.

— Михаил Довлатов? — первак глянул в свой телефон, прищурившись. — Фотка старая.

— Чего тебе? — отвечаю на русском.

Юсупов сунув руку во внутренний карман, достал оттуда запечатанный конверт. Сургучная артефактная печать с гербом Романовых приятно удивила.

— Тебе просили передать, — Юсупов шмыгнул носом. — Лично в руки. Слушай, ты же целитель? Можешь мне насморк вылечить. А то достала эта летняя простуда.

Одарив гонца «Питанием тела» и «Изгнанием Заразы» отослал его прочь. Развернул конверт…

— Что там? — любопытная мордашка Мари появилась рядом.

— Приглашение в «Клуб Российской Империи», — на моём лице расцвела улыбка. — Романов-младший наконец-то сделал ход. Первая встреча Клуба состоится сегодня вечером. Вы тоже приглашены, Мари.

Не всегда в жизни всё идет по маслу. Можно оказаться в семь утра в здании Профсоюза работников порта, держа в руках чью-то искорёженную ногу.

— А-а-а-а-а-а! — орёт пьяный водила-автопогрузчик. — Чего же так больно-то? Ты хренов эскулап из страны медведей!

— Довлатов, — Романов-младший появляется в дверях моей каморки. Спокойно смотрит на раздробленную в хлам ногу пациента. — Вижу, ты немного занят?

— Да, не особо сильно, — вручную вставляю осколок большой берцовой кости на прежнее место. — Пациент ещё не дошёл до нужной формы…

— А-а-а-а! Обезболивающее… прошу, — грузчик трясёт рукой, указывая на ногу. — Ты хоть «Паралич» наложи! Мне сказали, что ты так обычно лечишь…

— Говори уже, зачем пришёл? — не обращая внимания на крики, поправляю следующий фрагмент кости. — В семь утра, да ещё прямо ко мне на работу.

Романов, не брезгуя, закатывает рукава. Говорит на русском.

— Я зафиксирую руками и телекинезом уже собранные осколки. А ты остальные вставляй на место, — сын князя выпустил ауру наружу, переходя от слов к делу. — Ты не явился уже на три встречи Клуба.

— Обезболивающее! Прощу, — грузчик пустил слезу счастья, смотря как незнакомый парень взялся помогать. — Боже-боже-боже! Да сколько можно…

— Рассказывай! — с безумной улыбкой смотрю в глаза горе-пациенту. — Гожик Юхан… Кто же тебя надоумил самому себе сломать ногу, а потом прийти ко мне?

— Д-договор! Я же платил взносы профсоюзу…

Романов хмурится, тоже видя ложь на лице пациента. Детей из древних родом таким фокусам обучают едва ли не с пелёнок.

— Ложь, — вставляю на место последний осколок кости пациента. Сын князя фиксирует получившуюся сборку. — У профсоюза договор с целительской клиникой Сурчин. В случаях серьезных травм ты должен был пойти к ним, а не ко мне. Вызвать такси, сказать бригадиру склада чтобы он отвёз тебя именно туда. Ты же настоял именно на моих услугах.

По договору с портом ко мне идут с лёгкими или бытовыми травмами. Серьёзные уже не мой профиль. Смотрю хмуро на главу профсоюза, нервно топчущегося в углу моей каморки.

— Господин Монье, уже разобрались что к чему?

— Гожик засветился на внешних камерах порта десять дней назад, — глава покачал головой. — Он встретился с посредником, который по слухам связан с клиникой Сурчин. Их целители хотели оклеветать тебя, подсунув травму, с которой начинающему лекарю справиться не под силу. Заметили, паразиты! Что мы к ним в этом месяце в три раза меньше рабочих отослали. Бюджет профсоюза мне вести! Так что сразу смекнул откуда ноги… точнее нога у этого дурака растёт. Я же все чеки с компенсациями Сурчину потом выписываю.

Проще говоря, «подстава с высоким шансом нарваться на депортацию». Пусть в этот раз дело и обошлось малой кровью, но теперь с получением лицензии целителя затягивать больше нельзя. Эх… а ведь мне только-только удалось скопить четыре тысячи баксов. Теперь придётся три из них заплатить за эту чёртову бумажку! Одно хорошо. Аттестацию могу пройти в филиале Красного Кресла Арана. Там как раз работает моя хорошая знакомая Эмилия Хомячкович.

Во время воскресной практики какие только травмы лечить не приходилось. Теперь могу справиться даже со сложным случаем. Но дело не только в опыте и наборе знаний.

У меня уже три дня как случился прорыв на ранг ученика [1]. В конце прошлой недели, после наложенного на всё тело усиления и пяти минут занятий, наконец-то пробудился второй слой в духовном теле. С того дня мощность всех моих целительских техник резко возросла. А с «обезболивающим» сейчас не стал возиться, отнюдь не из желания мести. Мне могло попросту не хватить маны на всё оставшееся лечение.

Под конец наложив на Горжика «Питание тела», на остатках маны накладываю «Целебный сон».

— Дальше вы уже сами разбирайтесь с ним, господин Монье, — брезгливо указываю главе профсоюза на вылеченную жертву. — Через пару дней Горжик уже сможет ходить. Через неделю вернётся к работе. Сами решайте, что с ним дальше делать.

— Понимаю, — старина Монье полез в карман, доставая из него конверт. — Считай это компенсацией от Портового Профсоюза за сей неприятный случай. Горжик… ладно. Что с ним будет дальше, уже не твоё дело. Мы с мужиками сами с ним разберёмся.

Глава Портового Профсоюза грозно глянул на того, кто хотел подчистую растрясти бюджет их скромной организации. Ведь штраф от государства наложили бы и на меня и на профсоюз.

— Там внутри ещё фото посредника, через которого Сурчин наняли этого доходягу, — Монье шепнул мне, смотря как Романов вышел из каморки. — Посредника зовут Жан Пьер, выходец из Французского Короната. У него тут неподалёку бар, в котором он свои делишки обмывает. Будь осторожен с ним, Майкл. Жан одарённый, пусть и слабый. Переходить ему дорогу весьма опасно.

Распрощавшись с главой профсоюза, выхожу на улицу. Утро! В порту царит уже привычная мне суматоха. У первого причала знакомые контрабандисты на шхуне Полундра привезли груз специй с соседних островов. На втором и третьем пирсе рыбаки выгружают свой ночной улов. Семья Бонье, хе-хе! Они сотрудничают с сетью местных ресторанов и магазинов. Поэтому и в порт прибыли так поздно. На часах уже девять часов. Долго же мы с операцией провозились.

— Там же флаг Российской Империи? — Роман указывает на высоченную рубку с флагом. Судно встало на якорь в водах порта.

— Крейсер Суворов, военно-исследовательское судно второго класса, — показываю сыну князя на другой военный корабль. — Месяц назад, когда Российской Империи не стало, капитан Шолохов на условиях полного снабжения команды временно присоединился к военным силам шведов. Они сейчас на пару зачищают острова-аномалии в Тихом Океане. Насколько понял, потом доход от таких военных операций пойдёт в казну одного из выживших князей нашей Империи.

Романов присвистнул удивлённо.

— Спасибо за информацию. Есть над чем подумать. О таком варианте бизнес-автономии я даже как-то не задумывался. А ведь таких судов осталось ещё много.

Помолчали с минуту, каждый думая о своём. Бонус в виде тысячи долларов от Профсоюза приятно греет душу. Романов пусть и случайно, но всё же помог мне.

— Насчёт приглашения в твой Клуб, — первым поднимаю тему. — Мне важно поступить в Академию. Здесь, в Аране, я за месяц о жизни одарённых узнал больше, чем за восемнадцать лет в Российской Империи. Пока не поступлю, у меня не будет времени на всякие там дружеские посиделки. Это первое. Второе…

— Да, говори уже, — Романов усмехнулся. — Ты один из немногих, кому хватило смелости мне отказать. Так что я пришёл разобраться, чем же ты руководствовался⁈

— Здравым смыслом, — пожимаю плечами. — У Клуба должна быть идея. Не просто пафосное место и время сходки, куда ты зовёшь детей русских аристократов, дабы вместе пережить стресс от потери Родины… ну и семьи. А некая общая цель! То, что всех нас объединяет.

По лицу княжича вижу, что он ничего не понял.