А потом затрещало. Ифрит стал срываться со стены вниз, к Полю. Треск сменился скрежетом. Я принял решение прыгать следом. Нужно было предпринять что-то, пока он не коснулся земли.

Я быстро, разбежался, прыгнул с Ограждения. В полете я видел, как башня упала. Размахивать оставшимися головами, полетела к земле. Ее дырявое “пузо” шевелило многочисленными кабелями-отростками. Стремительно вращались шестерни механизмов.

В щупальцах были люди: солдаты, офицеры, Валя, высокородный князь с дочерью.

Я сжал зубы и выбросил руки вперед. Бронированные предплечья принялись менять форму.

Бронированные предплечья принялись менять форму. Они растянулись. Вперед вырвались длинные щупальца ифритной брони. Они охватили Валю, князя и его дочь. Обвили их, чтобы уберечь от удара.

Я бросил взгляд назад. Подчиняясь моей воле, из спины высвободилось еще одно щупальце. С трудом, но оно вцепилось в Ограждение. Вонзилось между стыками броневых пластин.

Меня дернуло, я повис, как на тарзанке полетел к стене. Снизу грохнуло так, будто уронили танк. Это тварь достигла земли. Я видел, как те люди, кого я не успел объять своими, грохнулись об землю в щупальцах одержимости. Большинство погибли.

Башня замерла. Одна из пушек переломилась под собственным весом. Огромные руки раскинулись в стороны. Кабели перестали двигаться.

Я видел, как ифрит большим шаром скопился над своим разрушенным вместилищем.

— Роман! — крикнула Валя. Я взглянул на нее, потом на князя с княжной, зависших на моих щупальцах, метрах в шести над землей, — можешь опустить?!

— Незнакомец, — крикнул князь, — моя дочь, с ней что-то не так! Опусти нас!

Девушка, заключенная в путы, висела словно кукла. Руки и ноги безвольно тянулись вниз. Княжна свесила голову.

Я не ответил. Все потому, что отовсюду послышались странные звуки, скрежет и рычание. С высоты я видел, как стягивались к месту падения башни хищные одержимости.

Ифрит Сильного Желания Разрушать потерял свою оболочку. Множество одержимых вещей, там и тут приближались, чтобы поглотить его и разом получить большую порцию эфирной энергии.

Внизу раскинулся участок редкого леса. В кустах, по-осеннему сухих и голых, что-то зашуршало. Оттуда выбралась целая стая пехотных винтовок на многочисленных паучьих ножках. Они бросились на выживших солдат. В каждой из них жил мелкий Ифрит Желания Отобрать Чужую Жизнь.

Винтовки, как стая волков, накинулись на людей. Безоружные, оглушенные солдаты не могли защищаться. Они стали орать, когда одержимое оружие принялось убивать их примкнутыми штыками.

— Проклятые твари! — заорал офицер в аксельбантах, — он с трудом поднялся, начал собирать в руках вакуумный шар.

На удивление быстро сформировав заклинание, он бросил его. Тот, вместо того чтобы промчаться по воздуху и хлопнуть, как обычно, разросся в небольшой торнадо, подхватил часть винтовок, разбросал по сторонам.

Я напрягся, приказал Ифриту Сильной Жажды Сохранить опустить людей. Я же оттолкнулся от стены, спрыгнул. Громко приземлился на броню башни, выпрямился.

— Князь! — крикнул я, — как вы?

— Она без сознания, — он опустился возле своей дочери, поднял ее, усадил, прижал к себе, — нужно эвакуировать ее отсюда!

— Внимание! Занять оборону! — я оглянулся на крик.

С другой стороны рухнувшей башни, несколько унтеров, во главе с офицером, готовились отбиваться. Им навстречу сбегались все больше одержимых винтовок.

— Валя! — я взглянул на девушку, — ты знаешь, как попасть обратно за стену?!

— Вон там! Четыреста метров направо! — освобождаясь от пут электропроводки, прокричала она, — есть КПП Ограждения, там выходят на Поле чистильщики. Нужно двигаться в ту сторону! — она указала куда-то вдоль стены.

— Света! Света! — легонько тормоша Девушку за плечи, кричал князь, — как тебя зовут? — он обратился ко мне, — Роман, кажется?

Я не ответил, только взглянул вниз, на князя.

— Со Светой беда! Она не приходит в себя! Нужно срочно унести ее отсюда!

Затрещали деревья спереди. Когда я бросил взгляд туда, за тонкой порослью акации увидел силуэт. Растолкав ржавым корпусом худенькие стволики, из рощицы вышел одержимость-мотоцикл.

Странной формы существо представляло собой старый военный байк. Колеса отсутствовали. Из двигателя росли две уродливые ноги. Из бензобака — руки. Фонарь смотрел на нас большим змеиным глазом. Внутри светился красным Ифрит Тяги к Полетам. И как он туда попал? На нем ездил летчик? Или он был приписан к десантному взводу?

Справа, на многочисленных ножках, вышла из-за густого лесистого участка, нижняя часть разбомбленного бронеавтомобиля. В нем бился Ифрит Предсмертной Агонии.

— Их все больше! Они приближаются! — панически заорал один из унтеров.

Другой совершенно внезапно стал вопить, попытался избавиться от одежды. Через секунду его китель стал одержимым, принялся впиваться в тело. Унтер упал на землю, словно в огне, начал кататься в сухой траве.

— Сука! Эффект оживления! — крикнул офицер в аксельбантах, — одежду долой! — он начал торопливо снимать китель.

Всмотревшись в них, я понял в чем дело. Вещи солдат стремительно становились одержимыми. В каждой вещи, подпитываемый человеческими эмоциями и эфиром, зарождался ифрит. И почти тут же, взбесившийся, нападал на своих хозяев.

Солдаты принялись раздеваться. Но в следующее мгновение винтовки-одержимости напали на выживших, и те начали умирать.

Когда я окинул Князя, увидел, что на нем, ифриты зарождались только в золотых пуговках, пряжках и княжеских регалиях. Также случилось и с формой его дочери. Валя же, лишенная металлических или искусственных элементов одежды, была чиста.

Надо же. Местные додумались в чем дело. Вероятно, опытным путем они смогли понять, что вещи из материалов животного происхождения не становятся одержимыми. Ифриту очень сложно проявиться в органике. В живое человеческое или животное тело его можно поместить только искусственно. В растении, с течением времени, ифрит медленно, но верно зарождается. В материалах неживой природы, синтетике, пластике, металле — он возникает очень быстро.

Я видел, во что одета Валя. Вся ее форма -— это кожа и шерсть. Так она защищена от этого "эффекта оживления". Мундир князя и княжны также выполнены из искусно выделанной тонкой шерсти. Вот только металлические элементы в них имелись. И они быстро наполнялись ифритами.

— Князь, — я заслонил их троих своим телом, взглянул на одержимости, потом обернулся, — разденьте вашу дочь.

— Что?!

— Быстрее! И сами тоже! Взгляните на орден!

Князь нахмурил темные красивые брови, бросил взгляд на свою грудь. Большой золотой орден с родовым гербом зашевелился. Отрастил паучьи лапки. Князь вскрикнул, отодрал его, метнул в траву.

Княжна по-прежнему была без сознания. Я бросил на девушку краткий взгляд. Невысокая и хрупкая, она отличалась красивой развитой фигурой. Широкие бедра и объемная грудь подчеркивались ремешком из черной кожи. Ее лицо, лицо девушки не старше девятнадцати лет, было безмятежным и милым: красивые темные брови, маленький носик, пухлые губки, приятная линия подбородка. Княжна носила короткое каре черных волос.

Пуговки и пряжки ее одежды уже принялись отращивать лапки, усики и маленькие зубастые пасти. На медной пряжке ремня открылись большие глаза.

— А! Проклятье! — крикнул князь и добавил матом, потом принялся снимать с дочки одежду.

— Что случилось? Почему поле подступило под самые стены? Оно начиналось в пятидесяти метрах от Ограждения! — прокричала Валя.

— Потом расскажу, — сказал я, вспомнив загадочную фигуру на здании-одержимости, — а сейчас, помоги им! — я кивнул на Князя.

— Я помогу тебе! — Крикнула Валя, стала рядом. В ее руках почти мгновенно, возникло телекинетическое заклинание. Учитывая, что при первой нашей встрече девушка могла создавать лишь небольшой щит, влияние Поля было на лицо. Я решил, что именно за этим она сюда и рвалась. Хотела стать сильнее.