С показательной легкостью смотрю на Романова, скидывающего с себя дешёвую накидку. Герб рода на груди у княжича обвит каймой из золотой нити. Знак аристократии! Причём древний род. Простым людям такие знаки отличия носить попросту запрещено.

— Кофе или чай? — спрашиваю на французском. — Сегодня я угощаю.

— Кофе, без сливок, — Романов улыбнулся, принимая правила игры. — А хотя… загляну в меню. Раз уж ты платишь, то я, пожалуй, немного разорю твой кошелёк. Интересно, у них тут есть мидии под трюфельным маслом?

Минуты три мы нагло треплем нервы отчаянно потеющего француза. Чай, кофе. Уточнили у официанта: есть коричневый, а не белый сахар и десерты без глютена. Романов, сохраняя шуточный тон, поясняет Жан Пьеру, что старается его избегать в своей диете.

Посредник в ответ ляпнул что-то невпопад и прокололся, секунды три напряжённо глядя в восточную часть площади Аталанты. Там расположен крупный ювелирный магазин. Найдя взглядом нужное заведение, перевожу взгляд на стремительно бледнеющего Жан Поля.

Он понял, что я понял.

— У вас кофе остывает, месье, — лёгким движением руки пододвигаю замершему французу его кружку. — Хорошее заведение, не правда ли⁈ Тут отовсюду веет запахами свободы.

Бамс! В стороне ювелирного магазина взревела сирена сигнализации. Судя по шуму, витрину и вход перегородила упавшая сверху бронированная решётка. Романов на шум резко обернулся. Уже собирался было вскочить, но моя рука придержала сына князя за плечо. Всё это время мы с бледным французом смотрим друг на друга.

— У нас в Российской Империи, — перехожу на шёпот, глядя на притихшего Жан Пьера. — Есть одна крайне интересная особенность работы со страховыми компаниями. Ювелирные магазины больше всего зарабатывают, когда их кто-то грабит. Вернут потом украденное золото или нет, не важно. Страховая покроет весь ущерб.

— Ч-что вам нужно? — посредник весь напрягся. Нажму чуть сильнее и он тут же бросится в бега.

Переглядываюсь с Романовым, до которого наконец дошло что происходит. Мошенничество со страховыми выплатами на фоне ограбления!

— Как насчёт того, чтобы насладимся кофе… и запахом свободы⁈ — натянув на лицо дежурную улыбку. — Вдруг нам в будущем предстоит вести совместные дела.

— Жизнь — штука сложная, — Романов медленно кивает. — Никогда не знаешь, какие связи пригодятся.

— Во-во! Я тоже так думаю, — киваю и перевожу взгляд на посредника. — А вы как думаете, месье?

— Рука руку моет, — Жан Пьер затравленно сглотнул, сверля нас недовольным взглядом. — Я вас услышал, господа.

…

Когда мы отошли от площади Аталанты, Романова наконец-то прорвало.

— Ахренеть! — сын князя, лучась радостью, схватился за голову. — Ты видел лицо того прощелыги? Он же был готов сдать нам всех своих подельников.

— Не смог бы, даже если захотел, — оглядываюсь по сторонам. — Ментальные блоки, стандартная практика на чёрном рынке. Год, три года, пять и десять лет. Пока срок не истечёт, о каких-то деталях сделки Жан Пьер не сможет рассказать никому, кроме заказчиков и представителя команды исполнителя. В этом и есть суть работы посредников. Важно другое. Мы только что прорубили крохотное, но надёжное окно в подпольный мир Арана. Ты же в курсе, что мои предки Салтыковы работают на ИСБ? Так вот, схема и там и тут одинаковая. Посредников берут за яйки, а потом тихо мирно ведут с ними дела.

— Дела с подпольным миром? — Романов удивлённо хмыкнул. — Не думал, что такое скажет выходец из семьи следователей.

С трудом нахожу нужные слова, сдерживая гнев.

— Дим, ты вроде княжий сын, но кажется не понимаешь всей серьёзности ситуации. Сопряжение Миров уже здесь, с нами. Оглядись вокруг! Мы в Аране, не в Российской Империи. На год, два, три или даже десять лет, пока не ясно. Пока ту здоровенную аномалию в центральной части Российской Империи не закроют, нам некуда возвращаться, понимаешь? Может, именно нас с тобой отправят на финальную зачистку⁈ Сейчас, пока мы учимся в Кубе, надо налаживать связи. С госорганами, с криминалом и торговцами. Ты знал, что налог на торговлю пряностями в Аране сорок процентов⁈ Нет. А местные об этом знают. Иностранным родам, занимающимся благотворительностью в Аране, могут дать право на посещение аномалий «Ускоренного роста».

Вспышка эмоций утихла. Чувствую, что мы с Романовым смотрим на мир разными глазами. Он всё ещё считает себя частью рода, хотя за его спиной сейчас уже никого нет. Фамилия, дар Романовых, специфическое обучение, возможно выведенный из Российской Империи капитал — вот и всё. Княжичу надо найти дело. Некую точку приложения усилий, за счёт которого род Романовых снова засияет.

— Я тебя услышал, — Романов хмыкнул.

— Ага, как же, — из груди вырывается усталый вздох. — Вот тебе вердикт от целителя, Романов. Ты уже месяц находишься в состоянии жесточайшего стресса. Тебе надо расслабиться, выстроить свой личный план действий в отношении рода, хотя бы до конца года. Понять, какие ресурсы есть в своём распоряжении. Связи? Деньги? Обязательства? Ваш Клуб…. Прости, конечно, но это эскапизм. Кто начал осознавать себя как самостоятельную часть рода? Вы живёте прошлом. Вот поэтому я НЕ желаю вступать в твой Клуб.

Романов в очередной раз затих. Ну-ну! Способность аннулировать свои эмоции — это особая духовная техника их рода. В кругу финансовых акул, где хозяйничают всякие Ротшильды, Гольденберги и Баффеты, без таких причуд роду Романовых было бы попросту не выжить.

После разговора с Жан-Полем направились в сторону Академии. На первую лекцию мы уже безнадёжно опоздали. Но ещё можем успеть ко второй.

Пешая улица, ведущая к территории Академии вскоре стала оживлённой. Кричат уличные торговцы кукурузой, каштанами и воздушными шарами. Циньские путешественники гурьбой идут за сонным гидом. Им навстречу шагает патруль из пары аранских полицейских. А, ну да… мы приблизились к туристическому району.

Очередной мой «Щелчок» сканирующей волной прошёлся по округе. С переходом в ранг ученика, радиус базовой целительской техники вырос до тридцати метров. Несмотря на короткий срок знакомства, дед намертво вбил в меня привычку следить за окружением. Поэтому сейчас взгляд сразу прикипел к троице одарённых парней, идущих на нас.

В их движениях читалась координация движений, как у собак из бродячей стаи. Неосознаваемый, но поддающийся единому ритму шага. Контроль флангов и центровой — тот, кто идёт по середине — краем глаза смотрит в нашу сторону. Одежда у всех с капюшоном. А на улице, между прочим, жара и духота под тридцать градусов! Щелчок выдал ещё одну необычную отметку — засветку сзади, но далеко. Практически на границе обнаружения.

— Ставь доспех духа и глупо улыбайся, — шепчу Романову и сам, дурачась, рвусь на встречу троице. На ходу оборачиваюсь к Димке. — У кого короче, тот дома сидит! Сдался мне твой Клуб. У тебя, небось, там не дом, а гнездо разврата.

Пока иду спиной на троицу парней, торопливо накладываю на себя «Усиление», «Питание тела» и «Фокус» — стандартная боевая связка для ученика [1]. Нужно сбить противника с толку, нарушить их ритм боя. Удачно подставить спину — первое что пришло на ум.

Контакт… Что-то острое больно полоснуло по спине! Бойцу, видимо, пришлось бить наотмашь, а не колоть или стрелять. В тот же миг с двух рук, вслепую, выпускаю «Паралич». Накладывая его на тех, кого касаюсь, падая спиной назад.

Первая атака достигла цели. Парень с левого фланга рухнул на излёте шага лицом вниз. Второй моей атакой успел-таки поставить доспех духа. «Паралич» снёс минимум половину его прочности. Всё же мана, это мана! Не важно, что техника не боевая. А я оба «Паралича» ещё и властью зарядил.

Центровой, в то же время, рванул пулей на Романова. Нападавший явно наложил на себя технику ускорения. Ветеран [2], не меньше! Княжич с не меньшей скоростью метнулся ему наперерез, навязывая свой ритм боя. Дальше следить за хваткой не удалось.

— Кровь! — со всех сторон раздались крики толпы. — Нападение! Одарённые дерутся.