Когда Нора добралась до личных данных покупателя, то с минуту тупила. Подумала, что их внесли туда по ошибке. Однако, забеспокоившаяся Гриндер упрямо утверждала, что всё указано верно. Пришлось звонить Эрику. Чтобы не было недоразумений, поставила телефон на громкую связь.

— Ты добралась до документов? — услышала радостный голос брата, узнавшего в чём дело. — Поздравляю. Извини за обман. Нет никакого друга. Я продал рубиновые шахты в Восточной Африке графу Адамс. Чтобы отпраздновать удачную сделку, решил купить дом в предместьях Лондона. Только не говори об этом сёстрам и матери. Вечером сделаем им сюрприз. Деньги я сейчас перечислю. Если договор в порядке, смело подписывай. Ты же мой официальный представитель, обладающий правом подписи. Потом забирай ключи и приезжай ко мне. Нужно ещё пару покупок сделать. Что…, — в этот момент его отвлекли. — Извини. Мне сейчас некогда говорить. Тут из корпорации Рэдклиф всё пытаются дозвониться по второй линии. Нужно узнать, чего они опять от меня хотят.

Собравшиеся за приоткрытой дверью любопытные коллеги, вместе с заместителем директора, решившие узнать, действительно ли стажёр продала дом, стоимостью в несколько миллионов фунтов, поражённо переглянулись. Опомнившись, заместитель директора быстренько всех разогнал по рабочим местам, тихонько прикрыв дверь, чтобы не мешать крупной сделке.

Вечером, Нора, подбитая братом на шалость, смущаясь оттого, что так и не смогла его как следует отблагодарить, убедила мать и сестёр, что всю семью Йохансонов сегодня пригласили в гости к одному очень важному человеку. Ну прямо очень-очень. Отказать нельзя.

Когда об этом сообщала, бросила осуждающий взгляд на Эрика, слишком убедительно изображающего удивление и нежелание куда-либо ехать. Которого ещё и поуговаривать пришлось. Рука так и чесалась зарядить подзатыльник этому мальчишке, играющему во взрослые игры. Уж лучше бы был взрослым, играющим в детские. Женить его срочно надо, чтобы было куда прикладывать свою избыточную энергию.

Чтобы убедить мать, что она тоже там нужна, пришлось сильно постараться. Если бы самой не хотелось увидеть их глаза в момент раскрытия правды, ни за что бы на это не согласилась. Вечером, приехав в один из элитных пригородов Лондона, где вместо высоток, вдоль улицы протянулись ряды роскошных вилл, заехали в один из просторных дворов.

— Слушай, Нора, на кой х…, — вспомнив о матери, Эдит перефразировала, — зачем мы здесь нужны? Ты что, замуж выходишь и везёшь нас знакомиться с семьёй жениха? — с подозрением посмотрела на сестру.

Как и Хелен Йохансон, чей пристальный взгляд задержался на ней подольше.

— Даже если этот дом принадлежит обезьяне, сразу ему не отказывай, — оценивающе огляделась вокруг Ханна. — Присмотрись. Подумай. Может, стерпится — слюбится? И вообще, внешность не главное.

Эрик неразборчиво что-то хрюкнул себе под нос.

— Этот дом принадлежит самовлюблённой свинье. Так ему и передайте, как увидите. Я разрешаю, — рассердилась, задетая за живое, Нора. — Пошли уже.

— А почему в доме тёмные окна? — сработала интуиция у Ханны.

— Потому. Шагай давай, — подтолкнул её в спину Эрик. — Я есть хочу.

Возле входной двери Эрик их остановил. Одев на голову ничего не понимающей Марты ободок с кошачьими ушками, дал мягкие варежки, похожие на кошачьи лапки. Быстренько нарисовал на её миленьком личике полоски усов. Получившиеся не самыми прямыми из-за того, что Марта яростно сопротивлялась.

— Только после тебя, — злодейски рассмеявшись, брат запустил Марту в дом первой.

— А почему здесь так пусто и нет никого? — продолжила допытываться доморощенная сыщица Ханна, с опаской войдя следом.

— Чувствуйте себя здесь, как дома, — широко развёл руками. — Хотя, вы и так дома.

Хлопнув в ладоши, Эрик дал сигнал слугам, что открыли широкие двери празднично украшенной гостиной, с накрытым столом, на котором стоял большой торт, ведёрко с шампанским, лёгкие закуски, лимонад, фрукты.

— Приветствую вас в нашем новом доме. Я и есть та самая, самовлюблённая, эгоистичная свинья, Хрюндель Первый Великолепный.

После его объяснений, от Марты визгу было до потолка. Аж в ушах зазвенело. Стащив со стола вкусняшку, «кошка» умчалась исследовать территорию и помечать её фантиками от конфет. Одев обратно ободок с ушками. Правда, с испуганным воплем очень быстро вернулась, юркнув за спину брата.

— Аааа!!!

— Не обращайте внимания, это она с нашим домашним, темнокожим людоедом познакомилась, — не повёл и бровью Эрик. — Так-то он выглядит добрым. Со спины, — вынужденно добавил, после короткой задумчивости.

— У нас есть собственный темнокожий людоед?! — сильно удивилась Ханна, недоверчиво посмотрев на брата круглыми глазами.

— Чего у нас только нет, — непринуждённо пожал плечами Эрик, забирая из рук китайской служанки свой кусок торта.

Побагровевший от злости Леннокс, покидая капсулу симулятора Vх-М, раздосадовано воскликнул.

— Да он издевается! — повторив фразу Норы, даже не догадываясь об этом.

Второй поединок с неизвестным паладином закончился с тем же плачевным результатом, что и первый. Шотландец всё же настоял на его проведении и вот теперь раздумывал, а не слишком ли он поторопился? Успел ли как следует подготовиться и придумать контрмеры? Как показала практика, ответ очевиден. Нет!

Не став выставлять себя на посмешище расспросами сотрудников корпорации, следивших за ходом поединка из операторской, тем более, среди них уже не было того разговорчивого специалиста, что помог ему в прошлый раз. Поэтому Леннокс сразу же отправился в лабораторию под номером А-9. Опять прорываясь через охрану. Однако Патрисия Рэдклиф в этот раз предусмотрела подобную возможность и подстраховалась. Сегодня его противник воспользовался другой лабораторией. Когда шотландец её отыскал, то вновь увидел знакомую картину опустевшего кресла в раскрытой капсуле.

— Где он! — рявкнул, выведенный из себя, Леннокс.

— Вы будете смеяться, но он опять куда-то очень сильно спешил, — из операторской, через микрофон сообщила индианка. — Сказал, что опаздывает на вечеринку. А для неё нужен торт, новый маркер и … кошачьи ушки, — неуверенно добавила женщина, сама не понимая зачем?

У Леннокса появилось острое желание что-нибудь сломать. Или разрушить. Или задушить. Кого-нибудь.

На следующий день в школу явился невыспавшимся. На автопилоте добрался до своей парты, с кем-то по пути здороваясь, кого-то обходя, что-то отвечая. Голова ещё спала, а тело уже бодрствовало, взяв управление в свои руки.

— Привет, Эрик. Ты выглядишь так, будто всю ночь гулял на вечеринке.

— Откуда знаешь? — удивился его прозорливости.

Даниэль, сказав это в шутку, замер, не ожидав удачного попадания.

— Земля слухами полнится. Только они не опьяняют. Почему ты был там один?! А как же я?

— Там были все свои, — сказал в своё оправдание.

— А я тогда кто? — Даниэль изумлённо показал на себя пальцем.

— Ты не понял. Там были все свои со знаком плюс-плюс. А ты просто плюс, — привёл главный аргумент.

— Не понял. У тебя что, шкала градации друзей по арифметическим знакам? Тебя Бейли покусал? — опешил Даниэль, выглядя очень забавно.

— А что в ней такого? — присоединился к разговору удивлённый математик.

С таким честнейшим выражением лица, что по нему не понять, то ли говорит серьёзно, то ли прикалывается. Тут подошли близняшки Гловер, переключив внимание на себя.

— О, доброе утро, Тина, Эми, — по очереди доброжелательно с ними поздоровался, обратившись по именам.

— И тебе, Йохансон. Есть разговор. Отойдём?

— Бить будете? — расслабленно поинтересовался.

— Очень хочется, но придётся ещё немного подождать. Алиби ещё не готово, — нашлась ещё одна шутница, повторив подвиг Бейли.

— Хорошо. Я скоро, — кивнул парням.

Даниэль помахал мне вслед платочком, а Бейли сделал вид, что утирает слезу.