Тело Оливии, до этого послушно находящееся позади меня и прикрывающее тыл, метнулось вперед. Я не успел остановить ее. Слишком стремительным было движение.

Она вскинула к вспыхнувшему горизонту руки, выбросила к небу раскрытые ладони и, в мгновение ока, развернувшись, прыгнула ко мне на шею, заставляя прижаться к земле.

И словно глаза потеряли способность видеть действительность. Пропали цветные краски. Пропал и черный и белый цвет. Остался вокруг только густой, почти ватный туман, обволакивающий нас, и закрывающий нас.

Она сделала все правильно. Умная девочка. Туман защитит нас от стрел. Защитит от взглядов. И принесет на некоторое время избавление. И, может быть, подарит несколько лишних секунд жизни.

— Я все сделала правильно?

Я слегка покряхтел, вытаскивая лицо из грязи, в которую со всего размаху меня втиснула Оливия.

— Молодец. Только в следующий раз не бросайся вперед без предупреждения. Я ведь мог и тебя…

Оливия нашла в тумане мою голову и постучала в нее согнутым пальцем.

— Меня нельзя убить, — хихикнула она, ничуть не смущаясь тем, что вокруг нас то и дело свистели слепые стрелы, — Ведь только я могу остановить всю эту армию и их Императора. И если меня нечаянно убьют, то нарушится равновесие сил. Правильно?

— Правильно, — проворчал я. Не спорить же с ней, доказывая, что нелюди и вышеупомянутый Император начхать хотели и на равновесие, и на саму девчонку. К тому же, меня сейчас интересовало совершенно иное, — Ты туман каким заклинанием вызывала? С северной стороны, или с южной?

Слишком долгое молчание Оливии подсказало, что девчонка не имеет никакого понятия, с какой такой стороны. Вот что значит неопытность и неполное овладение волшебными силами. Ведь если она туман вызвала с севера, то он не только густой, но и достаточно обширный. Хороший специалист может такой туман до горизонта растянуть. А если с юга, то наши дела обстоят несколько хуже. Небольшое пятнышко белой занавеси, которое может, разве что, только на некоторое время спрятать заклинателя от чужих глаз.

По тому, как кучно и противно пели стрелы свои визгливые песни, я предположил, что Оливия, в силу своей неопытности и слабости духа, сотворила как раз южный. А это значит, что продержится он не долго.

Нащупав руку Оливии, я подтянул ее к себе поближе.

— Голову не задирай, попу не оттопыривай, постарайся сильно не шуметь. И за мной ползком.

Давно я не бывал в таком дурацком положении. Вокруг сплошная стена из ватного тумана, сзади то и дело тычется голова девчонки, того и гляди шальная стрела-дура в макушку попадет. А ты ползешь, стирая живот, неизвестно куда, и даже не знаешь, что может ждать тебя в следующую секунду.

Голова уткнулась во что-то мягкое. Прямо перед глазами раздался звук, похожий на тот, которые издают резиновые игрушки с пищалками. И сразу же за этим глаза сфокусировались на двух, сведенных в кучку зрачках, которые внимательно изучали мой нос.

— Мясо! — удивленно воскликнули зрачки, пару раз хлопнув опаленными ресницами. Вслед за этим из тумана возникла предположительно рука, которая, не теряя времени, уцепилась за мое ухо и стала настойчиво тянуть его к себе вместе со всем остальным прикрепленным к нему богатством. Зрачки, в последний раз опахнув меня воздухом, исчезли и на их месте появились челюсти, которые прицельно щелкнули у самого кончика моего носа.

Но, к сожалению, мой нос во время смыкания челюстей нашего нежданного встречного, уже находился немного в другом месте. А вместо носа, челюсти вонзились в серебряное полотно «лучшего», который я всегда тащил строго перед собой. Как раз для подобных случаев.

Зубы весело щелкнули, раздался душераздирающий, я бы сказал, просто нечеловеческий вопль, рука все еще держащая меня за ухо резко дернулась, и я вывалился из тумана.

Передо мной, стоя на карачках, прижимая к лицу отрезанные челюсти, вопила нелюдь, которая решила быть умнее всех остальных. Челюсти штука тонкая. Так просто на место не пристанут. Особенно, если учесть, что место крепления уже заискрилось серебряным огнем.

На все это действо, имеется в виду вопящего нелюдя без челюстей, и меня, валяющегося на земле, взирало сотня другая солдат. Не каждый день увидишь живого варркана, перемазанного землей и черной кровью, ползающего по-пластунски в глубоком тылу противника.

— Здорово, мужики, — прохрипел я первое, что пришло на ум, стараясь как можно более незаметно отпихнуть подползающую Оливию поглубже в безопасный пока туман.

— Здорово-о, — дружно, даже как-то слишком весело протянули мужики, представляющие из себя все тех же солдат из регулярных частей бывшего Короля, а ныне опального и осажденного правителя.

Оливия никак не хотела подчиняться моим пинкам, и благополучно выползла из укрытия. Пришлось встать самому и помочь подняться и ей. Ползающий варркан еще не чудо. А вот варркан и девчонка, это уже позор на всю оставшуюся жизнь.

Оливия быстренько вошла в курс дела, ойкнула и прижалась к моему плечу. Можно подумать, что плечо варркана создано для того, чтобы его нервно покусывали и теребили.

— Почему они стоят? — спросила девчонка, вырвав меня из некоторого ступора, в котором, странно, я находился.

— Думают.

Долго ли собирались думать нелюди, я не знал. Их странное поведение немного смутило меня. По всем законам, голодная толпа должна была наброситься на нас в первую же минуту. Но они топтались на месте, растерянно озираясь по сторонам. И тогда меня посетила весьма интересная мысль. А что если эти ребята не могут действовать самостоятельно? Может такое быть? Запросто. Император потерял нас из вида и не может в настоящее время приказать своим подчиненным атаковать нас, врагов своих. Эту догадку следовало проверить. И немедленно, если мы с Оливией хотим добраться до замка.

— Там столько мяса, — начал я не совсем уверенно. Глаза ближайших ко мне нелюдей заинтересованно сфокусировались на моей переносице, поэтому я поспешил уверить их, что я имел в виду совсем другое мясо. Махнув рукой, показывая не совсем определенное направление, я изобразил при помощи второй руки огромную кучу, раза в два превышающую по размерам меня и Оливию вместе взятых, и, как можно более убедительно, заорал:

— Там! Столько! Мяса!

Через минуту добрая Оливия, пыхтя, вытаскивала тело варркана из земли, куда меня втоптали охочие до огромного количества свежего мяса нелюди. Признаться честно, я не ожидал от них подобной прыти. Как только я закончил показывать примерный объем мяса, толпа нелюдей сорвалась с места и ломанулась сквозь меня с такой скоростью, что я, со своими никуда не годными рефлексами, даже не успел спрятаться за девчонку. Результат налицо.

— Дорога свободна, варркан, — радостно пищала Оливия, выковыривая у меня изо рта комья травы и грязи, — Идти надо.

В этом она права. Не думаю, что ребята обрадуются, когда поймут, что их грубо обманули. Да и Император к тому времени сообразит, по чьему распоряжению отборные войска носятся, распахнув пасти, по голодному лагерю и вопят о горах еды.

Прикинув на глазок расстояние до стен крепости, я хлопнул Оливия чуть пониже спины, но не так низко, чтобы не прослыть хамом и коротко приказал:

— Галопом.

И затрусил вперед, сплевывая на ходу оставшиеся во рту песчинки и прочую мелкую живность, которая успела облюбовать сей укромный уголок. Оливия затрусила следом, добровольно взяв на себя функции взад смотрящей. Я имею ввиду, прикрывающей тыл.

— Скоро солнце взойдет, — бег по кочкам не сбил ее дыхание. Вот что значит здоровье и молодость, — Оно поможет нам.

Поможет или нет, это еще очень большой вопрос. Да меня в настоящее время это и не волнует. Петляя среди редких, невысоких кустиков я задавал себе и, соответственно, пытался сам же ответить на единственный вопрос. Как могло случиться, что я, варркан, в первом и последнем поколении, так бездарно потратил свои силы. Ведь во мне было столько мощи, что при большом желании я мог бы запросто сразиться со всей армией нелюдей. И что самое главное, при достаточно благоприятных обстоятельствах выйти из нее если не победителем, то уж с большим перевесом. А вместо этого я раскидался рукотворными светилами, которые, как известно, высасывают энергию, словно сотня пылесосов.