От раскинувшейся передо мной благостной картины невольно начал мурлыкать себе под нос забавную песенку супружеской пары Никитиных. Которую, бывало, лежа на диване перед телеком в ожидании обеда или ужина, напевал мой батя, чем сильно нервировал хлопочущую на кухне маман:

Да, сейчас бы шашлычка не помешало, что-то обед очень быстро усвоился организмом. Я бы даже злоупотребил мясцом, а если с хорошим винишком… У-м-м! Да в теплой женской компании…

От приятных мыслей о еде, выпивке и дамах меня отвлек мимолетный отблеск на склоне одного из холмов. Направил все свое внимание туда. Ничего особо интересного увидеть не рассчитывал — мало ли кто-то из местных стеклянную бутылку разбил. Осеннее солнышко движется по небосводу довольно быстро, лучик упал на осколок, оно и блеснуло мне в глаз, местоположение светило поменяло, солнечный зайчик улетел дальше.

А вот и хрен вам, а не стекло от бутылки. Хорошо замаскированный мужик в камуфляжной одежке с мощным морским биноклем в руках, смотрит в сторону города и, судя по шевелящимся губам, что-то диктует лежащему в метре от него товарищу. Второй, вооружившись карандашом, что-то активно записывает в блокнот.

М-да! Если бы не солнечный зайчик, ни в жизнь не заметил эту парочку даже при всей своей повышенной внимательности. Конечно, камуфло слабенькое, с нашими «лешаками» не сравнить, все равно, в лесной чаще сложно разглядеть даже человека в обычной гражданской одежде. Главное, птички и зверюшки в непосредственной близости от них не проявляют ни малейшего беспокойства. Опытные, мля, товарищи, которые нам совсем не товарищи.

В какой-то момент наблюдатель отвел бинокль от глаз и я получил возможность хорошенько рассмотреть его лицо. Светловолос, лет за тридцать, нос слегка свернут набок, подбородок квадратный губы тонкие, взгляд серых глаз уверенный. Его коллега, что с блокнотом показался мне значительно моложе, не более двадцати пяти годков, синеглазый блондин, черты лица более мягкие, такие обычно нравятся молодым девчонкам. Ну ни разу не иранцы, скорее белокурые бестии по Ницше. Вообще-то, ходили слухи, что подготовкой персидской армии занимаются пруссаки, навалявшие до этого крепенько англичанам в Африке. Также по слухам «из непроверенных источников» деньги на все эти шалости шахиншаха выделяются из казны Его Величества Короля Великобритании Альберта Третьего Пембрука, между прочим, «верного союзника» Петра Васильевича Четвертого Бельского Императора Всея Руси. Англичане панически боятся выхода России к Персидскому заливу. В этом случае торговля с Китаем и другими азиатскими государствами может запросто перейти под контроль русских. А еще рядом Индия, драгоценный алмаз в короне Британской Империи. Вот уж где можно изрядно подкузьмить англичанам, вплоть до низвержения Англии в статус региональной державы. Теперь, вместо того, чтобы честно договариваться с руководством союзного государства, англичанка по привычке начинает гадить исподтишка. Политика, мать её! Вообще-то, я ничуть не удивлен, еще в той реальности Уинстон Черчилль охарактеризовал всю беспринципность британской политики: «У Англии нет вечных друзей и вечных врагов, есть только вечные интересы».

Ладно, что-то мысли не в том направлении потекли. Я подал знак ближайшему бойцу, мол, вижу цель, начинаю работать, просьба подстраховать. Получив подтверждение, приник к прицелу своего «Урала-4С». В отличие от моих парней, все необходимые параметры окружающей обстановки уже введены в «баллистический вычислитель», находящийся внутри моей черепной коробки. Также мне нет надобности напрягать сознание сложными математическими вычислениями и громоздкими табличными данными, подсознание все эти манипуляции выполняет без каких-либо мысленных потуг с моей стороны. К тому же, место попадания пули подсвечивается, будто лазерным лучом в момент точного наведения оружия на цель.

Сейчас мне нужно попасть в ногу наблюдателя, точнее в его колено и в правое плечо второго номера. Могу, конечно, прихлопнуть обоих, однако их смерть мне не нужна, а вот живыми подранками будут в самый раз. Расстояние примерно полтора километра. Далеко, но некритично, особенно для меня. Навожу «красную точку целеуказателя» на коленный сустав правой ноги диверсанта, задерживаю дыхание и плавно нажимаю на спусковой крючок. «Урал» прилично так лягает меня в плечо и подпрыгивает, цель уходит из сектора обзора. Однако я уверен в точности попадания и перепроверять не собираюсь. Ловлю в оптику второго парня, навожу чуть ниже плечевого сустава. Бабах! Готово. Откладываю в сторону винтовку, хватаю бинокль, любуюсь результатом. От болевого шока оба без сознания. Еще раз бегло осматриваю окрестности. Вроде бы никакой подозрительной движухи. Подаю сигнал соседу слева следовать за мной, а соседу справа продолжать наблюдение. Оставляю винтовку на боевой позиции, вооружаюсь револьвером. Далее подскакиваю и прерывистыми зигзагами мчусь со всех ног вниз по склону холма. Периферийным зрением отмечаю рядового Егорчикова, бегущего параллельно слева от меня на расстоянии тридцати метров.

Неплохо так пробежались. Через пять минут были уже на месте. Обоих субчиков взяли теплыми в бессознательном состоянии.

— Ну и ловок, Андрей Драгомирович, из винтовки шмалять. Это ж кому сказать что с дистанции полторы версты можно так ловко приголубить человека, ни в жисть не поверят. Лично я по конечностям целиться не рискнул бы.

— Василий Фетисович, если бы нам не был нужен язык, думаешь стал бы я так выпендриваться? Стрельнул в голову или в корпус и дело с концом.

— Да я понимаю, господин подпрапорщик. — сняв маскировочную бандану, почесал вспотевшую от бега голову Егорчиков. — Не продумал я как-то этот момент, нужно будет для маскировки капюшоны пришить к «лешаку», в бандане жарковато по местным погодам, да и не очень удобно. Хотя, мне простительно, ибо дилетант и учусь на собственных ошибках.

— Ты давай на подстраховке, пока я ранеными занимаюсь.

Егорчиков отошел на пару шагов в сторонку и с револьвером в руках принялся осуществлять наблюдение за окружающей обстановкой. Лично мне его охранение было без надобности, поскольку я и сам способен засечь любой живой объект на расстоянии чуть более сотни метров. Но служба-есть служба и тут должно быть все по уставу.

Первым делом тщательно обследовал тела и освободил пленных от всего, что могло быть применено в качестве оружия, даже брючные ремни поснимал. Затем разрезал одежду и внимательно осмотрел ранения. М-да, если не получат медицинскую помощь квалифицированного лекаря-чародея, оба на всю жизнь останутся инвалидами и будут до конца дней своих испытывать сильные боли, особенно на смену погоды. Но это уже не мои проблемы. Перво-наперво отключил болевые центры, затворил разорванные пулями кровотоки, кости сращивать не стал. Молодого ввел в состояние сна, стрелка же наоборот, разбудил.

— Wo bin ich? Wer sind Sie?[22] — Очнувшись, первым делом поинтересовался стрелок. Однако, присмотревшись к моей маскировочной лохматке, мгновенно сообразил, с кем имеет дело, и как-то сразу притух.

Ага, все-таки немчура. Слава богам, пруссаки, с баварцем или швабом нам вряд ли удалось понять друг друга уж больно разные диалекты даже в том далеком двадцать первом веке, а сейчас и подавно. Наемники, вне всякого сомнения, не идейные же борцы прибыли на Кавказ сражаться за интересы шаха. Ну что же, пообщаемся на его родном.

— Имя, фамилия, номер части?! — сказал я по-немецки с легким ментальным нажимом. Можно, конечно, рассусоливать и уговаривать его поделиться информацией, или загнать лезвие в нервный узел и наблюдать, как человек корчится в муках. Сторонником столь крайних мер я не был, поэтому предпочел применить с пользой для дела свои чародейские таланты. Магиков рядом нет, так что опасаться некого.