— К счастью, вам удалось изменить ход ритуала Видящей. Ментальная магия надежней магии крови, действует всегда и без осечек.

Принц жизнерадостно улыбнулся. Фиред, изображая бесстрастность, внутренне досадливо поморщился. Что ж за невезение? Как беседу ни выкручивай, а мальчик каждый раз оказывается рядом с нужной темой в неправильном настроении! Но дольше хлопать крыльями вокруг скалы Фиреду не хотелось. Разговор в провонявшей розой лаборатории утомил дракона, и мечта прилечь стала очень яркой.

— Ментальная магия Видящей грубая, топорная и неуклюжая. Даже искуснейший ювелир не может огранить камень кувалдой, — советник вещал размеренно, спокойно, готовил почву.

Зуар нахмурился:

— Что пошло не так?

— Мне не удалось подчинить себе Льяну, — припечатал Фиред.

Юноша удивленно распахнул глаза, вопросительно вскинул брови.

— Не понимаю, — признал он. — Она была такая покладистая после ритуала… И все же получилось выбрать ее, хотя я чувствовал, что по своей воле она бы не стала моей невестой. Даже засомневался, что жуки сработали правильно.

— Жуки отлично справились с задачей, — отрезал Фиред.

Не в первый раз высказанные сомнения в эффективности разработанного им зелья дракон воспринял болезненно. Οн знал, что в такой резкой реакции виноваты усталость и истощенность после ритуала, потому старался говорить спокойно. Ссориться с Зуаром в нескольких шагах от цели было глупо.

— Зелья, активированные с помощью крови, несут на себе магический отпечаток. Жуки улавливали творимые девушками заклинания, особенности их даров и переправляли энергию на колбочку с зельем. Οт этого магический отпечаток становился полнокровным, полноценным, объемным, — дракон монотонно произносил то, что обсуждалось уже не раз и не десять. — Поэтому можно было рассчитать все характеристики даров, вероятность развития определенных качеств. Ряд проверок на совместимость с зельем, в которое я вмешал и твою кровь, показал наиболее подходящих претенденток. Льяна — первая в списке по совместимости. Ее дар подходит твоему по восемнадцати показателям из двадцати. За ней идут Цамей и Сивина. У Цамей шестнадцать совпадений, у Сивины четырнадцать. Мы с тобой условились, что выбираем Льяну.

Фиреду эта речь, звучащая без изменений раз двадцатый за последние полторы недели, порядком надоела. Но он старался подавлять раздражение и даже относиться философски к тому, что повторять придется ещё неоднократно. В конце концов, он говорил все это для Зуара. Юноша робко улыбался, кивал и время от времени косился в сторону дневника своего советника. Там были записи обо всех исследованиях на совместимость, а на завершающем, наглядном этапе, совпавшем с первой встречей со всеми невестами, принц присутствовал сам.

Несмотря на то, что мальчик своими глазами видел, как жидкости в многочисленных пробирках меняют цвета, Зуару требовались повторяющиеся разъяснения советника. Они его успокаивали, давали иллюзию контроля над ситуацией.

— Но если она подходит мне, если есть восемнадцать из двадцати, почему вам не удалось ее подчинить? — принц задал совершенно верный вопрос, ответа на который Фиред не знал.

— Думаю, дело в том, что это тебе она подходит, а не мне. Но во время ритуала ты собой и магией управлять не мог. Видящая сопротивлялась моему вмешательству значительно больше, чем в первый раз. Ранить меня не ранила, но только потому, что я умею защищаться, а она не знает возможностей собственной силы, — повел плечом дракон. — Допускаю, она боролась, так как видела и понимала, что никакого притяжения даров у вас с Льяной нет. Есть совместимость магии и слишком яркое, неестественное влечение, вызванное «Кровными узами».

Зуар бросил короткий взгляд на томящееся зелье, а дракон прежним ровным тоном продолжал:

— Твой отец поставил глупое условие с этим притяжением даров. Даже не верится, что он всерьез полагал, что за каких-то несчастных три встречи может возникнуть влюбленность.

— Он часто говорит, что любовь к матери вспыхнула быстро и неожиданно, — извиняющимся тоном ответил Зуар. — И желает мне таких же ярких и волшебных чувств.

Фиред хмыкнул:

— Тогда нам следует отказаться от Льяны и обратить свое внимание на Кенидию. Пусть у нее всего семь совпадений. Не беда. Это больше, чем у изгнанных леди вместе взятых, но она вполне искренне в тебя влюбилась. За три встречи.

— Что еще раз подтверждает отсутствие у нее ума, — хмуро бросил принц.

— Может, мне потому не удалось подчинить себе Льяну, что ум у нее есть? — дракон попытался за шуткой спрятать беспокойство из-за того, что именно ритуал, самая надежная и безупречная часть плана, все же пошел не так, как предполагалось. — Нужно признать, ее нежелание становиться принцессой мне даже нравится.

Зуар весело улыбнулся:

— Мне тоже.

— А вот ее странная невосприимчивость к ментальной магии нравится мне гораздо меньше, — серьезней продолжил Фиред.

Принц недоуменно вскинул брови, но промолчал.

— Она именно почти невосприимчива. Большинство моих попыток внушить что-либо оказались провальными, — задумчиво признал дракон.

Вспоминая ритуал и черноволосую девушку, Фиред не мог избавиться от какого-то необъяснимого чувства узнавания. Будто он очень-очень давно уже видел ее в другом ритуале, хотя подобное совершенно точно было невозможно. Лорд устало потер двумя пальцами лоб, отметил, как раздражающе быстро усилилась головная боль за последние минуты. Нужно заканчивать разговор, пока еще получается связно мыслить.

— Заставить ее что-то делать невозможно. Приказы не закреплялись в сознании. Но есть и хорошие новости, — он бодрился, изображал спокойствие, которое так хотел видеть в советнике юный принц. — Мне удалось заложить ментальные закладки на имена. Льяна будет всячески изображать расположение к тебе, ко мне и к Аролингу в целом. Будет верить в твою любовь и в то, что ей предначертано быть с тобой.

— Но если приказы не закрепились… — нахмурился принц.

— Тогда нам понадобится помощь Кравида и его людей, — твердо продолжил за него Фиред. — Ты верно понимаешь.

— Значит, мне нужно как можно скорей вернуться в Амосгар, — решительно выпрямился принц. — Отсюда связываться с Кравидом рискованно и долго. А им еще нужно будет время на подготовку.

Зуар встал, начал расхаживать по комнате. Звук шагов, мельтешение перед глазами Фиреда раздражало, но он воздержался от замечаний. Принц скоро уйдет, можно будет прилечь, притупить головную боль. Зачем портить резкими замечаниями такой хороший деятельный настрой мальчика? Пусть думает, как убедить Иокария перенести помолвку на более ранний срок так, чтобы это не выглядело блажью юного тела, влекомого к девушке.

— Я напишу королю. Попрошу о встрече завтра утром, — принц остановился напротив Фиреда. — В сложившихся обстоятельствах у меня нет времени болтаться в Кедвосе лишние дни.

— Подумай о причине, — посоветовал дракон. — Обсудим ее утром.

Зуар согласился, пожелал хорошо отдохнуть после ритуала и быстрым шагом вышел из лаборатории. Дверь с тихим щелчком затворилась, Фиред наклонился, прижал к глазам ладони и надолго ушел в транс, покачиваясь взад-вперед.

Головная боль уходила, чириканье птиц за окном уже не казалось пыткой, как и яркий солнечный свет. Даже дурманящая смесь запахов роз и кардамона не удушала больше. Послышался мелодичный звон — Фиред открыл глаза, глянул на котел с зельем, довольно усмехнулся. Все шло правильно, настаивающиеся в пахучей основе три малюсеньких хрустальных шарика с собственно «Кровными узами» опустились на дно. Их размеры подогнаны под кольцо принца, а для получения эффекта достаточно укола тонкой, короткой иглой, спрятанной с помощью хитрого механизма в том же кольце.

Сколько времени, проб и ошибок понадобилось, чтобы разработать это зелье, правильно подобрать дозы! Сколько интересной работы и экспериментов за плечами! Как любопытно было наблюдать за подопытными рабами, когда после почти незаметного укола они начинали ненавидеть так, что доходило до убийств, или вожделели настолько сильно, что помехой не становились ни наблюдатели, ни пол и желание «возлюбленного».