— Жуки-медальоны, — вздохнула я. Подумала, что нужно попросить лорда Адсида научить меня каким-нибудь техникам, скрывающим эмоции. Если есть возможность не обременять опекуна собой лишний раз, надо ее использовать.

— Понятно. О них вчера заходила речь. Οбсудим за бокалом вина, — пообещал он и попрощался.

Перед ужином зашла к себе, поправить волосы и вообще проверить внешний вид. С сожалением посмотрела на зеленое платье и ленты, приготовленные для свидания с лордом Адсидом. После недолгих раздумий переодеваться все же не стала. Он мог неправильно истолковать мое желание украсить себя ради встречи с ним.

Пряча выбившуюся из косы прядку, заметила два письма на полочке в прихожей. Судя по гербам на печатях, интерес ко мне проявляли лорд Цорей и лорд Такенд. Если первому я была рада, то даже воспоминание о втором отзывалось глухим раздражением. Неприятно пробрало холодом, когда я подумала о льдистом взгляде голубых глаз, о выверенной улыбке светловолосого лорда. Открывать письма не стала, немного поразмыслив, взяла их с собой. Оба были тяжелей, чем лист бумаги, и я решила попросить лорда Адсида проверить их на магию.

Поднимаясь по винтовой лестнице в ректорскую башню, задумалась о бывших друзья и о том, как удивительно чувства сказываются на восприятии. Черноволосый лорд Цорей был привлекательным, не более. Но его обаяние и тот факт, что он мне нравился, делали его очень притягательным. Лорд Такенд, несмотря на аристократическую красоту, казался мне отталкивающим. Даже хотелось, чтобы лорд Адсид нашел в его письме что-нибудь, достойное если не наказания, то хоть порицания.

Постучав и дождавшись ответа, пожала грифону лапу и вошла. Лорд ректор сидел за рабочим столом и вчитывался в какие-то бумаги. Коротко кивнув мне, жестом пригласил присаживаться. Судя по выражению его лица, ничего особенного и удивительного в папке не было. Рутинный отчет. Магистр потянулся к перу, поставил подпись на документах и повернулся ко мне.

— Я заметил в ваших руках письма. Сегодня выходной. Вряд ли это деловая переписка, — заключил лорд Адсид.

— Вы не ошиблись, — признала я и положила на стол перед ним конверты. — Они оба тяжеловаты для простых писем. Вы не могли бы, пожалуйста, их проверить.

— Приятно, что я по — прежнему могу хвалить вашу осмотрительность, — улыбнулся собеседник.

Блеснуло кольцо на левой руке, такое же янтарное, как и дар этого мужчины. Он закрыл глаза, сосредоточился на волшебстве.

— Там ничего опасного, — магистр улыбнулся, возвращая мне письма.

Наши глаза встретились, я поблагодарила лорда за проверку. Но получилось тихо и сбивчиво, потому что зачарованная мягкостью его взгляда, я случайно дотронулась до его пальцев. Сердце заколотилось от волнения и какого-то запретного удовольствия. Я поспешно потупилась, не зная, куда себя девать от смущения.

— Ужин уже принесли, — голос ректора звучал так, будто моя неловкость осталась незамеченной.

Лорд Адсид встал, пригласил меня к столу и, как и всегда, помог сесть. Дымный аромат духов, бархатистый жасмин и смолистый лавр — недолгая и не предосудительная близость, которую хотелось растянуть на часы. Он наполнил бокалы насыщенно красным вином, занял место напротив и завел разговор о виноградниках. Потом мы говорили о литературе, о музыке и не касались никаких серьезных тем. У меня даже появилась очень приятная мысль, согревавшая сердце, создававшая ни с чем не сравнимое ощущение уюта и покоя.

Мне думалось, что Шэнли Адсид, красивый и мудрый мужчина с тонкими морщинками у ласковых глаз, пригласил меня в тот вечер, чтобы отдохнуть. Мысль удивительная, скорей всего, неправильная, но от этого не менее приятная. Я наслаждалась его обществом, временем, которое мы проводили вместе, и жалела о том, что ужин закончился, и лорд Адсид решил переместиться к рабочему столу. Это означало, что пора поговорить о важных вещах.

— Как видите, юношей не смущает отбор, — скользнув взглядом по оставленным на столе письмам, с улыбкой сказал ректор.

— Я вообще не представляю, есть ли что-нибудь, способное смутить лорда Такенда, — хмуро заметила я.

— Тут вы правы, — согласился он. — Ради достижения цели он готов на многое. Остается только пожелать, чтобы цели были мирными.

— А как вы наказали лорда Цорея? — полюбопытствовала я.

Он посмотрел на меня с неподдельным изумлением:

— За что я должен был наказывать жертву?

— Но… Вы сказали, что он будет наказан…

— Конечно, но не мной. Я достаточно хорошо знаю лорда Татторей, чтобы предугадать некоторые его решения, — ректор усмехнулся. — Лорда Цорея ожидают алхимия и изучение истории. Он сам будет просчитывать и доказывать отцу формулами количество слоев заслона, необходимое для защиты от одной и нескольких порций «Удушья». А также напишет работу о всех случаях, когда членов рода Татторей так или иначе предавали называвшиеся друзьями.

— У рода Татторей многовековая история, — я живо представила пыльные тома фамильных хроник и лорда Цорея, переписывающего объемные фолианты.

— Верно, поэтому выполнение второй части наказания займет лорда Цорея надолго, — хмыкнул собеседник.

— По-моему, лорд Татторей хочет обновить домашний архив. Видимо, книги обветшали, — я покачала головой.

— Вполне возможно, — с улыбкой ответил опекун. — Зато лорд Цорей будет помнить, что не следует полагаться ни на кого, если речь идет о неопробованных зельях. И, раз уж мы говорим об эликсирах, вернемся к аролингскому чуду артефакторики.

На красивом лице ректора теперь отражались скепсис и недоверие:

— Лорд Фиред заверял вчера, что их артефакторы денно и нощно искали причину, по которой почти совершенные средства защиты не работали. Оказывается, в активирующую формулу закралась ошибка. Он, наконец, признал, что артефакты в существующем виде совершенно бесполезны. И исправить это нельзя.

Он говорил жестко. То, что дракон упорствовал раньше и подвергал участниц отбора опасности, лорда Адсида явно раздражало. Я же сожалела о необычном украшении, выполненном с восхищающим мастерством.

— То есть жуков не раздадут? — не скрывая разочарования, спросила я.

— О, лорд Фиред хотел вернуть их невестам, — в голосе мужчины слышалась подозрительность. — Но лично я верю в то, что у этих жуков есть скрытые свойства, чем-то выгодные нашим новым союзникам. Слова лорда дракона о том, что все активированные кровью девушек зелья полностью израсходованы на поиски неполадок, тоже не радуют. Я пообещал, что обсужу возможный возврат амулетов с Видящей и наблюдателями. Думаю, что после этого невинные украшения либо уедут в Аролинг, либо, что значительно вероятней, осядут в королевской сокровищнице в отделе для условно опасных артефактов.

— Вы не доверяете драконам, — подытожила я.

— Нет, — честно согласился лорд Адсид. — Не доверяю. Им при дворе вообще, кажется, никто не доверяет.

— Может, стоит попросить Видящую постараться распознать их истинные мотивы? — осторожно предположила я, внимательно наблюдая за собеседником.

— Просили, — задумчиво нахмурился он. — Леди Арабел видит только желание найти подходящий принцу дар. Это очень сильное стремление, которое Видящая ощутила во всех послах. Она уверена в их искренности. Познакомившись с принцем Зуаром, считает, он хочет того же.

— Вы не кажетесь ни убежденным, ни довольным ее выводами, — заметила я.

— Потому что не понимаю, зачем Аролингу это понадобилось, — он сложил пальцы домиком, откинулся на спинку кресла.

Кольца загадочно поблескивали в теплом свете кристаллов и отсветах живого огонька свечи. Молчание длилось недолго — лорд Адсид решил рассуждать вслух.

— Можно предположить, что с помощью отбора Аролинг пытается нарушить мирные соглашения родов и повлиять таким образом на ценовую политику Кедвоса. Аролинг обделен полезными магическими ископаемыми и достаточно зависим от Тессдаля и от нас.

— Тогда можно было просто посватать леди Цамей, леди Сарэт или же княжну Оторонскую, — я пожала плечами. — Правильная невеста решила бы проблему с ископаемыми верней, чем отбор. Ведь в нем, теоретически, могу выиграть даже я. Тогда Аролинг не получит выгод.