— Боюсь, тем, кто придумал эту игру со ставками, придется деньги раздать. Лорд Адсид несколько раз подчеркнул…

— Что победителей не будет, — закончил мою мысль нетерпеливый человек. — Слышали уже. Ты про бой про свой расскажи! И про наблюдателей!

Падеус слушал молча, не перебивал, а когда я дошла до описания своей стычки с леди Веттой, замер, так и не донеся полную ложку до рта.

— Ты бросила в нее утыканный заклинаниями щит? — переспросил он, недоверчиво нахмурившись.

Вопрос прозвучал громко, несколько студентов обернулось к нам. Стало неловко, и я ответила шепотом.

— Да. А что мне оставалось? Οна хлестала меня так, что я едва держалась на ногах!

Οн покачал головой, вздохнул:

— Ну да, восьмерка ж! Чего я удивляюсь?

Заметив мой недоуменный взгляд, милостиво пояснил:

— Не каждая семерка может щитами бросаться. Это тренировать надо, чтобы сил требовалось меньше. Так что дальше-то было?

— Одно из заклинаний Ветту зацепило, и ректор остановил бой.

Я пожала плечами, чувствуя, как внимательно за мной наблюдают привлеченные возгласом приятеля студенты. Меня их интерес смущал, а для Падеуса не существовал вовсе — друг любил боевую магию, и рассказ о поединке захватил его целиком.

— Говорили, она и после этого тебя атаковала! — следуя моему примеру, Падеус понизил голос, но, казалось, настороженно прислушивающихся к нашей беседе стало только больше.

— Ее заклинание проскользнуло под опускающимся барьером, — честно прошептала я. Таиться от Падеуса мне и в голову не приходило. — Лорд Адсид его поймал.

— Не сомневался, что у него отличная реакция. Но ты сама почему щит не сделала? — он хмурился, будто его ученица не оправдала ожиданий.

— Сделала. Но «Огненный резец» его пробил, — шепнула я.

— «Огненный резец»? — воскликнул Падеус. — Сверхопасное на арене? Она с ума сошла?

Возмущение его было так велико, что все попытки утихомирить друга привели только к тому, что он ещё больше распалился.

— Да я бы отчислил ее за такое! Она тебя убить могла, понимаешь? Ты понимаешь?

Это я понимала, как понимала и то, что не хотела привлекать внимание лорда Цорея и лорда Такенда. Они глаз с меня не сводили! Случайно встретившись взглядом с лордом Цореем, увидела искреннее беспокойство. Неудивительно! Драгоценную перспективную восьмерку могли покалечить, а то и убить! Тогда все планы насмарку!

Досада из-за несдержанности Падеуса сильно била по чувствам, раздражала. В то же время она казалась странной, будто что-то извне ее подстегивало. Сосредоточиться на ощущении не получалось — друг, ценитель боевой магии, рассказывал, как могло навредить мне заклинание леди Ветты, и размышлял о том, как именно ее накажет лорд Адсид. А когда Падеус, напугав меня некоторыми подробностями, замолк, налет чужеродности исчез. До беседы с ректором, источником этого дополнительного раздражения, я даже успешно убеждала себя, что слишком болезненно отреагировала на ситуацию из-за волнения.

Обогатив меня знаниями о том, что «Огненный резец» оставляет уродливейшие шрамы, которые невозможно убрать полностью, Падеус назвал решение заменить два дня боев другими испытаниями исключительно здравым. Рассуждая о том, что поединок выиграла все же я, хоть официальных победителей не могло быть, кромсал отбивную и с раздражением втыкал вилку в овощи. Мысль о том, что серебрушка вложений принесла ему чуть больше половины золотого выигрыша, заметно улучшила настроение приятеля. С моего молчаливого согласия, Падеус сунул в сумку и мой пирожок с черничным вареньем, пожелал хорошо отдохнуть и набраться сил перед завтрашними испытаниями.

— Надеюсь, первой будет алхимия! Там ты всех обставишь! — уверенно заявил он на прощание.

Провожая взглядом встретившегося у входа с друзьями юношу, я отчетливо понимала, что он желает мне победы вовсе не из-за своего выигрыша. Для него это было чем-то вроде подтверждения превосходства недооцененных над признанными фаворитами.

К счастью, мои опасения не оправдались — ни один из лордов-старшекурсников не пожелал пообщаться со мной. Но думаю, лорда Цорея остановило только присутствие лорда Такенда. Брату леди Цамей не хотелось показывать сопернику, что предпочел налаживание отношений со мной посиделкам в архиве.

Из-за горячей сытной еды и не до конца восстановившегося резерва клонило в сон, но лечь спать не получилось — на подушке лежало письмо от лорда Адсида. Взламывая печать, я на короткий миг увидела ректора. Он казался хмурым и раздосадованным. Поэтому от приглашения подняться к нему в кабинет я не ждала ничего хорошего.

Когтистая лапа грифона, бесшумно открывшаяся дверь, пустой кабинет. Лорда Адсида не было, судя по тишине, и в спальне. Заняв гостевое кресло у рабочего стола, я еще раз перечитала записку. «После ужина» — весьма расплывчатое определение времени.

Ждать пришлось недолго. Сосредоточенный и смутно недовольный лорд Адсид пришел через каких-то десять минут.

— Добрый вечер, госпожа Льяна. Хорошо, что вы уже здесь, — ректор скупо улыбнулся и прошел к столу.

Стремительные шаги, напряженная поза, нежелание откинуться на спинку, серьезный взгляд поверх сцепленных пальцев. Казалось, лорд Адсид не просто раздражен, но зол. Начинать разговор он не спешил и смотрел куда-то мимо меня. Молчание быстро стало неприятным и тягостным. По крайней мере, мне оно казалось таким.

— Спасибо за то, что поймали «Огненный резец».

Мой голос нарушил напряженную тишину и показался неожиданно звонким и громким. Лорд Адсид встретился со мной взглядом и холодно подчеркнул:

— Я всего лишь выполнял обязанности судьи. Для любой другой девушки я сделал бы то же самое.

После ритуала магии крови, после вчерашнего откровенного разговора снова стать кем-то усредненным из безликого множества было неприятно, но эти эмоции я постаралась поскорей подавить.

— Нам нужно обсудить сегодняшний поединок и его последствия, — продолжил хмурый лорд. — К сожалению, они не совсем такие, как мне хотелось бы. Совещание с послами и наблюдателями только что закончилось. Я настаивал на том, чтобы за использование сверхопасного заклинания на арене вашу противницу отстранили от отбора. Пусть это не смертельное заклятие, но при попадании в лицо вполне могло стать таковым.

Εго брови сошлись на переносице, рассерженный ректор, казалось, подбирал правильные слова.

— Но леди Ветту не отстранили, — догадалась я.

Он качнул головой:

— Нет. Лорд Фиред зубами цепляется за каждую претендентку и отстаивал леди Ветту так яростно, будто мы выбираем невесту не принцу, а его сыну. Заявил, что мы не можем позволить себе терять по невесте через день.

Воспоминания о разговоре с аролингским послом очень сильно раздражали лорда Адсида, и он с трудом сдерживался. Отголоски его злости ускоряли мое сердце, из-за растущей тревоги пальцы противно дрожали. Скрестив руки на груди, ректор не смотрел на меня и вновь сделал долгую паузу. Я догадывалась, что могло так разъярить ректора. В то же время какое-то неясное чувство подсказывало, что мне не след опасаться гнева лорда Адсида, а стоит озвучить предположение.

— Лорд Фиред обвинил вас и Кедвос в том, что девушек нарочно выводят из игры, чтобы потом не осталось выбора? Чтобы подсунуть правильную невесту?

— Да, — его ответ прозвучал резко и даже «Приятно, что вы догадались» не смягчило впечатление.

— Второй, не менее сложной темой стало обсуждение аролингских амулетов. Этого чуда артефакторики, — пренебрежительно скривился собеседник. — Эти замечательные обереги, как показали сегодняшние бои, бессильны против более или менее серьезных боевых заклинаний. Тот же «Огненный резец» амулет не распознал. Следовательно, не мог остановить. Это видели все собравшиеся, но аролингцы продолжают упорствовать в том, что амулеты являются исключительно сильным средством защиты.

— Но ведь госпожу Миниру даже задело! Ей рассекло бровь, — недоуменно нахмурилась я.