Пока ораторствовал, пещера опустела. Исчезли все, кроме адвокатши и пары странного вида мужчин, которые беспричинно улыбались и обменивались друг с другом многозначительными взглядами.
— Мне тоже можно на Юбари? — пристала ко мне гид-адвокат.
— Всем можно. И вам будет можно, когда, наконец, назовёте своё имя и объясните, почему не сбежали со своими благодетелями, — заявил я и пошагал к выходу на злополучный астероид.
— Я Такемела-Яра. Настоящая, чистокровная монка, поэтому меня… Поэтому покинула Юбари и не последовала за энами в их новую… То есть, старую галактику, — услышал от гида перед тем, как зажмурился и шагнул в монолит стены под еле различимым символом Юбари-мона.
* * *
Когда пещерные ощущения от взбесившихся мурашек и танцевавших волос прекратились, стало понятно, что я предоставлен самому себе, потому что излюбленный мною зал суда оказался пустым.
Как и обещали прото-парни, все галактические паразиты с их лакеями-мутуалистами смылись со свадебного астероида в сторону неведомого портала и далее в необитаемую параллель с отсутствием цивилизации и канализации.
«У тебя в руках невидимый ППШ. Он стреляет золотыми осами, которые могут уничтожить любого врага», — переврал я инструкцию всемогущих помощников, когда на всякий случай приготовился к встрече с опоздавшими на эвакуацию энами из ремонтно-реставрационной бригады.
Не успел дойти до середины зала, как позади услышал стук каблуков Такемелы. По какой-то причине чистокровная монка вернулась на Юбари, но я решил не обращать на неё внимания.
— Александр! Можно мне с вами? — опять пристала ко мне гид-адвокат и с новой силой продолжила топать каблуками по мрамору.
— Вы уже на Юбари. Чего вам ещё?
— Желаю хоть немного загладить вину, — фальшиво раскаялась дама, пытаясь интонацией голоса изобразить угрызения совести.
— Врёте. Хотите убедиться, что я действительно вернулся. Что я именно тот, кого вы казнили своим телепортом.
— И это тоже. А если ваши слова окажутся правдой, я первая засвидетельствую о том, что вы настоящий маленький Бог.
— Увы. Свидетели мне ни к чему. Когда портал энов закроется, произойдёт кое-что такое, после чего всё изменится, а вы забудете не только обо мне, но и о ваших угнетателях. Фронт хроноволны пройдёт и скорректирует всё и вся.
— Фронт хроноволны?! — изумилась адвокатша. — Вы хотите сказать, что можете изменить прошлое?
— Уже изменил. То есть, сейчас изменяю. Не по своей воле. Просто ваши эны промахнулись своим порталом мимо их зеркальной вселенной, где время идёт по ленте назад, а не вперёд. Значит в своё прошлое они теперь никак не попадут. А если они в прошлое не попадут, значит никогда не поработят вашу цивилизацию. Никогда не присвоят наследие настоящих Строителей Галактики.
Кстати. Вы знаете, сколько циклов назад это всё случилось?
— Это запретная информация. Нужно расспросить компетентных людей…
— Не нужно. Времени на это нет. Я ведь тоже всё забуду и окажусь где-нибудь в тридевятом царстве с какой-нибудь бабой Ягой в обнимку.
— Меня зовут Яра, а не Яга, — почему-то обиделась Такемела, но к тому времени я уже подошёл к телепорту и начал искать глазами сам не знаю, что.
Сквозь стеклянную дверь неказистого кубического убийцы всего живого, разглядел на полу те самые наручники, которые неведомым образом соскользнули с моих рук в момент, когда всё вокруг исчезло. Но не только это валялось в Очистителе. Рядом с наручниками лежала хоккейная шайба тёмно-серого цвета со знакомой картинкой в виде черепа с перекрещенными костями, как с недавно помянутого мною плаката «Не влезай! Убьёт!» Вокруг картинки, точнее, по её периметру, была дугообразная надпись на незнакомом языке.
— Госпожа Такемела. Помогите перевести текст на этом предмете, — вежливо обратился к гиду-адвокату, когда она заинтересовалась моими исследованиями.
— Это на атласарском. Предупреждение о запрете. Дословно: «Не лезь: умрёшь!» Или: «Не взбирайся: погибнешь!» Такие обычно пишут…
— Там, где есть высокое напряжение. А в шайбе оно откуда? Или это мои подопечные расстарались? Значит сюрприз приготовили, — скумекал я, наконец, и распахнул стеклянную дверь шкафа-телепорта.
Не слушая ропот Такемелы, шагнул в излучатель и схватил то, что посчитал шайбой. И, конечно, никакой шайбы в руке не оказалось. Оболочка с картинкой и надписью исчезла, развеявшись или улетучившись в неизвестном направлении, а на моей ладони оказался тот самый камушек, который мне когда-то подарили на Куоме.
— Нашёлся. Камертон Куомович. Виновник местной Хиросимы, — обрадовался я своевременной находке и, на всякий случай, решил не выпускать камень из рук, вдруг это как-нибудь поможет.
Такемела подняла брови, всем своим видом выражая крайнее любопытство, но я, как стреляный воробей, решил сменить тему её пристального внимания и перевёл разговор на доказательство своего божественного и телепортированного происхождения.
— Теперь можно сопроводить мою скромную особу к какому-нибудь экрану. Хотелось бы увидеть портал с убегающими энами. А пока будем к нему добираться, я готов ответить на вопросы о том, что творилось в этом зале перед тем как ваши полисмены сунули меня в Очиститель. Я даже помню, как вы улепётывали отсюда вместе с писарями.
Адвокатша на несколько секунд задумалась, а потом спросила:
— Если вы действительно маленький Бог, почему не сломали Очиститель? Почему не испортили его, а разрешили себя…
— Потому что сценарии пишу не я. Всё происходит так, как должно происходить. И в таком порядке, в каком задумано. Испортить телепорт, говорите? Сейчас испортим, — пообещал я и в шутку прицелился невидимым ППШ в пульт управления с его бесчисленными кнопками и лампочками.
Не успел отдать мысленную команду на частичное разрушение панели пульта, как она прямо на глазах исчезла, оголив пучки проводов и прочие внутренности смертоносного прибора.
— Так достаточно? — спросил ошалевшую Такемелу, а сам поспешил поблагодарить прото-партизан, которые до этого момента никак себя не проявили, но пристально следили за мной и окружавшей боевой обстановкой: «Спасибо, братцы».
Пока адвокатша от увиденного впала в сопор, подошёл к правому выходу из мраморного зала, отворил его и попал сначала в небольшое помещение, напоминавшее тамбур, со знакомыми гобеленами на стенах.
Потом поднатужился и распахнул следующую толстенную герметичную дверь, похожую на овальный люк, и оказался в бесконечном арочном коридоре с такими же мощными, но уже прозрачными овальными дверями, правда только на правой от меня стороне прохода. Освещение коридора было минимальным, зато из дверей лился насыщенный дневной свет желтоватого оттенка.
«Гермомодули»,— вспомнил, как называются обитаемые помещения на астероиде и поспешил заглянуть в первую хрустальную гермодверь.
На самом деле я понятия не имел, из чего были сделаны прозрачные двери без каких-либо внешних рычагов или аналогичных механизмов, но зато с широкими металлическими обоймами на внешних окаймлениях. Толком что-либо увидеть сквозь гермодверь не получилось, потому что за нею опять оказался коридор, тоже арочный, но из прозрачного и, скорее всего, тоже бронированного материала.
— Вы же хотели увидеть портал, — услышал я гида-адвоката и обернулся.
Позади меня оказалась не только Такемела, но и пара тех странных интеллигентов, которые на Пандио-моне улыбались и обменивались друг с другом взглядами.
— Хотел. А вы уже с подкреплением? Или это проводники? Гиды, как вы называли себя совсем недавно, — нагрубил я адвокатше и покосился на мужчин, которые уже не улыбались.
— Извините. У нас не было возможности представиться. Ещё недавно мы были делегатами… А теперь… Возможные свидетели конца Эры Строителей. Как вы знаете, они эвакуируются в параллельную галактику, — забегали глазки у интеллигентов, и они снова переглянусь, а потом продолжили перебивать друг дружку: — Это правда, что они промазали? Что возвращаются не в свою вселенную?
