Посетив на дорожку туалет, глубоко вздохнул и вышел из убежища.

Лифт тоже со мной не заговорил. Просто, распахнул дверцу, подождал пока войду, захлопнул и, так же молча, тронулся, а через пару минут всучил меня в лапки галактического правосудия.

Посреди пещеры стояло трое невооружённых монов с вытянутыми серьёзными лицами, разодетых в широкие серые комбинезоны, очень похожие на военную форму.

Перед неприветливыми стражами космического порядка с ноги на ногу топталась молодая женщина-монка в скромном светлом костюме.

Я вышагнул из лифта и поздоровался:

— Приветствую всех. Я Галактический. В ваших мирах меня называют маленьким Богом, но это…

Не успел объясниться с полисменами, как дама, похожая на врача, шагнула навстречу и заголосила на атласарском:

— Не беспокойтесь. Мы не репрессивные органы. Доставим вас на совет старейшин. Там всё о себе расскажете. Разумеется, если захотите удалиться, никто задерживать не будет. Вы же понимаете, что ваше местонахождение будет отслеживаться по Сети.

Извините, разволновалась и забыла представиться. Я ваш гид. По совместительству адвокат и посредник для общения с властями. Они тоже желают взглянуть на человека, для которого полгалактики забронировало гостевые карты.

— Вы снова забыли представиться. Я про имя, — пробубнил я и направился к мерцавшему на стене символу выхода.

— Есть такая шутка: «Бог должен знать имена своих чад». Ха-ха! — натужно засмеялась гид-адвокат и первой погрузилась в монолит стены.

За ней шагнул и я, пытаясь представить, куда могу попасть через несколько мгновений.

* * *

Когда безудержная пляска волос и мурашек улеглась, открыл глаза, остановился и расхохотался. Причём, чуть не впал в истерику. Всё из-за того, что оказался в очень знакомом месте.

Еле-еле заставил себя угомониться, потому что очутился в круглом мраморном зале, точь-в-точь похожем на морочный, в котором меня судили за плохое отношение к женским мирам.

И мраморные плиты пола, и три огромных трона, и столы для писарей, и бесконечные деревянные лавки без спинок, полукругами заполнившие пространство огромного помещения. Каждый следующий ряд лавок был чуть выше предыдущего, для удобства зрителей или депутатов какого-нибудь съезда галактических мутуалистов.

Отличие реального зала суда от морочного было только в отсутствии окон и количестве присутствовавших. В нём находилось около десятка строгих старичков-монов в тёмно-зелёных балахонах и несколько полисменов в комбинезонах. Старички сидели за столами для писарей и теребили рулоны древних манускриптов, а полисмены застыли широким кольцом вокруг и безучастно пялились в синюю даль.

Никто не выказал никаких эмоций на мой смех, а писари, просто, сидели, переговаривались друг с дружкой и чего-то ждали.

— Цирк на колёсиках прибыл. Включите противный голос на полную громкость. Александр из параллельного кластера готов к разговору, — доложил я честному собранию и поклонился. — Сесть не предложите?

Никто мне не ответил, и я многозначительно покосился на адвоката.

— До начала слушаний вам сидеть не полагается, — ответила безымянная женщина-гид и по-деловому приземлилась на лавку для подсудимых.

— Суд начат! — гаркнул я громко и оглянулся на полисменов.

Снова никто на кривляния не отреагировал, и мне пришлось стоять и ждать начало XXV монского съезда КПСС.

— Всё готово. Трансляция отрегулирована. Можете начинать, — подал, наконец, признаки жизни ненавистный голос-командир, и старички писари оторвались от бесед и разглядывания рукописей.

— Процесс начат! — объявил один из писарей, и все поднялись со своих мест.

Я осмотрелся по сторонам, надеясь увидеть судей или каких-нибудь членов политбюро, но из-за тронов никто не появился.

— Представьтесь. Кто вы, откуда прибыли, что знаете о нас, Строителях Галактики, и о нашей истории, — обратился ко мне голос диктора-невидимки.

— Я путешественник. Можно сказать, странник. Имён у меня много. Прозвищ ещё больше. Прибыл, скорее всего, из соседнего кластера галактик. В вашем я не нашёл свой мир и свою звезду. О Строителях почти ничего не знаю, но полагаю, чудеса техники, которые вы поставили на службу разумным существам, помогли в моих скитаниях, — доложил я спокойно и уверенно, не сообразив, что за процесс начался, и кто им командует через трансляцию.

— Значит, о нашей истории вы не осведомлены? О каких-нибудь пророчествах или легендах вы тоже не знаете? — провещал диктор, явно собравшись докопаться до моих божественных проступков.

— Ни об истории, ни о пророчествах мне не известно. А к чему вы клоните? Это знакомство или допрос? Почему все стоят? — задал я встречные вопросы.

— В присутствии кандидата на… На испытание полагается стоять. Вы пройдёте его, а потом вас проводят в зал, где будут чествовать за совершённые подвиги и чудеса, — фальшиво пообещал диктор и смолк.

— Какие ещё чудеса? Что за испытание? Экзамен? Анализы брать будете? — начал я волноваться.

— Нет-нет. После собеседования вы пройдёте сквозь «Очиститель». Ваша настоящая внешность вернётся, а всё… Все примеси удалятся, — растолковал мне один из писарей.

— Атласарская маска исчезнет? Но как я буду с вами общаться? Я же ничего не пойму, о чём будете стрекотать на монском или арахисовом, — изумился я неожиданному повороту процесса.

— Вот как? Значит, вы заявляете, что никакой не Бог? Если без маски не сможете понимать нас? — обрадовался незримый диктор.

— Кто вам сказал, что вы арестовали Бога? Строители называется. О Его помощниках вы не слышали? Странно. Что в ваших легендах такого, что вы даже сейчас боитесь их рассказать? — набросился я на судей.

— Агрессия вам не к лицу, — пропищала в мою сторону адвокат.

— Агрессия?.. Я к вам добровольно явился. Ну, на денёк отвлёкся, чтобы кое-какие дела уладить. Зато вернулся. Продолжайте допрос, а потом суйте в свою стиральную машину, — разобиделся я, что всё случилось совсем не празднично, а подозрительно и почти гадко.

Старички после моей отповеди зашептались, адвокат подскочила к ним и застрочила на неведомом языке, а голос взял перерыв на обед.

— «Очиститель» – это не стиральная машина, как вы выразились. Это проверенный механизм. Вы должны пройти процедуру, а потом мы обязательно с вами пообщаемся, — подал признаки жизни голос-командир, и присутствующие перестали шептаться.

— Так вам и поверил. Где мой кубик и покрывало? Путь их принесут или скомандуют, чтобы примчались ко мне. Ухожу я от вас. Надоело это судилище.

…И как только по космосу бродите? Строители… Кто вам допуски активирует? А ещё за безопасность галактики отвечаете. От вас самих нужно вселенную охранять, — выпалил я сгоряча, а у писарей, адвоката, даже у охраны от изумления округлились глаза.

— Он всё понял! Процесс окончен! Все свободны! Служба безопасности, проводите атласара к излучателю! — раскричался злобный голос диктора-командира.

Старички сломя головы ринулись на выход из мраморного зала. За ними, стуча каблуками, убежала адвокат, а охрана мигом сомкнулась вокруг меня – галактического смутьяна и дебошира.

Дальше почувствовал, как на запястьях что-то защёлкнулось, и мои руки завернулись за спину и накрепко сцепились друг с дружкой. После этого меня потащили в дальнюю часть зала суда.

Пока хлопал ресницами, соображая, что же такого случилось, из-за чего оказался настоящим узником, а, может даже, космическим шпионом, перед глазами выросло незнакомое металлическое устройство. Оно походило на большущий кубический шкаф в пару метров высотой со стеклянной дверью на торце, сквозь которую был виден выход. Выход тоже был дверцей, но уже железной. С одного бока шкафа-очистителя были длинные и толстые кабеля, уходившие в мраморную стену, а с другого — подобие пульта управления с рычажками, кнопками и лампочками.

«Излучатель? Но что он излучает? Или… Кого? Меня? Но… Куда? Домой? В мою галактику? Эту штуку они сначала Очистителем называли, а только после моих обвинений признались, что она излучает что-то там», — кумекал я и дрожал всем телом, не соображая, что за наказание придумали строительные моны, и что же такого я «всё понял», отчего они ударились в панику.