Дубровцем мгновенно поник. Опустил голову и осунулся.

— Кто запихнул в тумбу класса однорога? И, — Белов начал говорить чуть тише. — Кто его убил?

— Александр Волков, — без промедления ответил Дима. — Андрей Алексеевич, прощу, только не говорите, что это я вам сказал!

— Вас было двое, или был кто-то еще? — напоследок уточнил Белов.

— Двое, — еле слышно ответил Дубровцев. — Андрей Алексеевич вы…

Он поднял голову, и тут же понял, что его вопрос бесполезен. Ну вот если они были вдвоем, разве Волков не поймет., кто его сдаст? А Волкова Дубровцев опасался, он не знал ни одного студента первого курса, кто бы голыми руками мог убить монстра. Быстро и жестоко.

Когда мы прибыли на запись, мне не сразу удалось поставить свою подпись напротив клуба Миланы, точнее, поставить то я ее поставил, но меня выдернула тучная женщина в очках и с неприятной родинкой на носу. Она появилось у меня за спиной и проследив, какую фамилию я внес туда, процедила:

— А вот и нарушитель Волков, ну что, Александр, готовы отрабатывать? — голос был басистым, что не было свойственно обычной женщине. — Или пойдете из лука стрелять?

Жилин покосился на меня и дал понять, что никуда со мной он точно не пойдет, я же, пожимая плечами, предугадал:

— Только не говорите мне, что пора двигать мебель?

Судя по удивленному взгляду и очкам, которые тут же съехали ей на нос, я попал в самое яблочко. Ну, что же, оттого и легче. Ключевые моменты, которые мне нужно исправить, сами собой лезут ко мне.

Жилин ловко сделал вид, словно и не знает меня и очень быстро свалил из кабинета, чтобы не дай бог, не попасть под раздачу, а вот я направился вместе с этой женщиной в сторону указанного кабинета.

Когда мы зашли в нужную аудиторию, я увидел очень симпатичную девушку, по совместительству, мою «цель», которая уже как неделю назад, а может и больше, «работала» на Голицыных. Предателей и мразей.

Она не заметила нашего прихода, и просто стояла к нам спиной, растерянно разглядывая огромные шкафы.

Я не стал особо распинаться перед женщиной в очках, делая вид, что понимаю и знаю фронт работ, и вместо этого, очень быстро направился в сторону девушки. Встал за ее спиной и прошептал:

— Привет, Маша, не подскажешь, почем нынче стоит сдать шпиона? — я говорил с легкой хрипотцой, специально, чтобы чуть припугнуть ее. — Или же, ты не работаешь на Голицыных?

Маша повернулась ко мне с ужасом написанном в глазах, я же, криво улыбаясь, убедился в том, что дверь закрыли и женщины здесь больше нет и направился к центральной парте, под которой, должен был быть жук-монстр.

— Понимаешь, какое дело, — заговорил я, отодвигая в сторону стол и стул. — Голицыны — предатели, и то, что они обещали тебе помочь с твоим статусом, помочь вырасти и так далее — бред, достойный попаданцев. Хочешь расскажу, что будет дальше?

Маша стояла в ступоре и, казалось, даже не дышала. Она не сводила с меня своего взгляда, но было ощущение, что девушка мысленно вообще находится не здесь.

— Они поиграют тобой после того, как получат нужное, — Я говорил крайне тихо, почти шепотом. Отчего мой голос был лишь более угрожающим. — А затем бросят на растерзание к обездоленным аристократам, которых они начнут вырезать целыми семьями. Или ты думаешь, попаданцем есть дело до таких, как ты?

Она была готова зарыдать от ужаса. Ее пугали не только мои слова, но и осознание того, что она сделала. Ну а я, пошел давить дальше. Мне не нужно было ее повиновение и раскаяние. Скорее наоборот. Мне требовалась ее помощь, чтобы начать вырезать всю эту гниль на улицах нашего города и империи.

— Ты осознаешь, что ты натворила, когда пошла на поводу у предателей империи и притащила эту дрянь в нашу академию?

— Но я… я не знала… — пропищала девушка.

— Это уже никого не будет волновать, — произнес я, приблизившись к девушке почти в плотную. — Артефакт, который тебе сунули, является взрывным. Считай, что это диверсия. Ты серьезно думаешь, что после такого они стали бы тебя прикрывать? Да тебя спишут в утиль в тот же день, как их план сработает!

— Но откуда ты всё это… — она вжала голову в плечи, а её губы задрожали и мгновенно побелели от страха. — Откуда ты всё знаешь?

— Тебе лучше не знать этого. И никогда и никому не рассказывать о нашем разговоре! Запомни это раз и навсегда! У тебя ещё есть шанс всё исправить. Но ты должна слушаться меня и только меня! Поняла⁈

— Д-да! — Снова пискнула девушка, но на этот раз у неё уже застучали зубы.

— Скажи мне вот что, у тебя есть контакты или способ связаться с ними в случае… в случае чего-то непредвиденного?

— Е… есть!

Этого было достаточно. Я перестал ментально давить на девушку и сделал шаг назад. После чего ещё раз глянул на девушку, легонько улыбнулся, а потом резко скинул парту в сторону, а сам, со всей дури наступил на прозрачную насекомо-подобную сволочь, которая дай бог, была как две мои ладони.

Фиолетовая вспышка и громкий хлопок были свидетелями того, что я уничтожил иномирную сущность.

— А теперь, — я вернулся всем вниманием к уже, побледневшей девушке. — Мы сейчас все поставим на свои места и сделаем вид, словно здесь ничего и не произошло, да?

Она часто закивала, но сдвинуться с места физически не могла.

— А после того, как мы тут уберемся, ты, сделаешь всё, что я скажу. Без лишних вопросов и пререканий. И запомни, если ты кому-нибудь обмолвишься… скорее всего эти же люди сами тебя и ликвидируют. Поверь, всё что тебе наговорили это чушь собачья. Тебя просто используют, чтобы дестабилизировать ситуацию в империи.

Ответом был короткий кивок, после которого, закипела работа. Маша оказалась очень податливой легко внушаемой. Понятно теперь почему именно её выбрали Голицыны для осуществления своего плана. Но если ей обещали хорошую жизнь, я давил совсем на другое. Есть страх куда более страшный. Страх за свою жизнь. Поэтому, надеюсь, для неё этого будет достаточно. Но приглядывать за ней всё равно придется.

Остатки от жука мы сгребли в небольшую коробку, которую положили на тумбу, только в этот раз — заберем с собой, а там посмотрим, может закопаем. Затем, сдвинули все шкафы туда, куда нужно, здесь я обошелся без помощи Маши, и уже заканчивая все работы, я вернулся всем вниманием к «проблеме».

— Как ты можешь связаться с Голицыными? — спросил я, убирая стулья к стене. — У вас есть артефакт или нечто иное?

— Артефакт, — тихо ответила она. — Он у меня в комнате, под вещами, чтобы никто не нашел.

— Назначь встречу в городе, например, — я задумался, припоминая, когда мне можно будет выйти в город. — На выходных, хорошо? Лучше место, где будет как можно меньше людей, что-нибудь безлюдное, знаешь такие места?

— Знаю, — ответила она. — Но… зачем? И кто ты вообще такой?

— Я же предупреждал. Без лишних вопросов! Тебе достаточно знать, что я работаю на империю. И слежу за вот такими ситуациями, чтобы предотвращать диверсии.

— Поняла, — На выдохе ответила девушка. — Что-то еще хочешь?

Вопрос, скорее, был риторическим, но вот ответить на него я не успел. В аудиторию в прямом смысле этого слова, ворвался Белов. Его разгневанное лицо напугало Машу, которая просто не ожидала подобного.

— Доброго времени суто… — договорить я не успел, потому что Белов закричал на меня.

— Волков, сию же секунду за мной!

Я лишь коротко кивнул, и не глядя больше на Машу, отправился на выход.

— Как ты мне объяснишь это? — Андрей Алексеевич сидел за столом в своем кабинете, и, собственно говоря, показывал мне на мертвое тело однорога, который покоился в пластиковом контейнере. — Не молчи, Волков, я внимательно слушаю.

Я задумался на миг, и пожал плечами. Прикидываться дурачком и делать вид, что я не понимаю, что это — не имело никакого смысла. Белов далеко не дурак и сам все прекрасно понимает. Раз уж он нашел меня, значит перед этим, он нашел Дубровцева и… напугал того. Поэтому, сейчас, я тут.