— Господин Нальяс? — раздался у входа голос лорда Старенса.

— Да, — эльф встрепенулся, повернулся к говорившему.

Дракон откинул полотнище, вошел в палатку, кивком поблагодарил, когда юноша предложил ему присесть.

— Смотрю, вы извлекли камни, — одобрительно сказал лорд. — Уверен, с центральным это не получится.

— Не беда, — покачал головой Нальяс.

— Вы говорите так, будто знаете, что делать с артефактом дальше, — лорд осторожно подтолкнул юношу к продолжению разговора.

— Признаться, вначале хотел подарить его вам, — отметив, как напряглось красивое лицо собеседника, ответил эльф. — Но передумал.

— Я рад этому, — дракон не скрывал облегчения. — Можно узнать, почему?

— Из-за дара Пророка. Я знаю, куда должен отнести Вещь, чего ждет от меня Великая.

Лорд Старенс понимающе кивнул:

— А как желания богини сочетаются с заботой о судьбе вашей… дочери?

Многозначительная пауза не осталась без внимания — Нальяс понял, что его небольшая ложь давно разгадана.

— Я в ответе за нее, но вы ведь понимаете, что она не моя дочь, — усмехнулся он.

— Конечно, — согласился лорд Старенс. — Вы слишком молоды, девочка на вас похожа только цветом волос. К тому же я ведь видел принцессу Амаэль раньше. В первую ночь.

— Это я не учел, — покачал головой юноша. — Лорд Санборн предложил оставить ее в лагере. А там могли быть воины лорда Талааса и его друзей. Я хотел защитить от них девочку, но не знал как. Ваш друг неожиданно предложил неплохую маскировку. У меня не было цели вас обманывать.

Дракон поднял ладонь в останавливающем жесте, улыбнулся:

— Я понимаю. Сам на вашем месте поступил бы так же. Думаю, никому не дано предугадать, какие мысли могли родиться в голове изгнанного и отчаявшегося лорда Талааса, знай он, что в соседней палатке спит последняя представительница династии, правившей Тероном больше трех столетий. Учитывая его желание носить хоть какую-нибудь корону.

Нальяс сдержанно кивнул и промолчал.

— Насколько я понял из бесед с Фарсимом, западные соседи не обрадуются принцессе. У них ведь по-прежнему есть территориальные споры с империей, я верно помню? — уточнил лорд.

— Верно, — согласился эльф. — Если Ее Высочество появится там, то само ее существование будет приравняно к заявке на те куски земли. Девочку убьют. Это простейший выход для короля.

— На восток ей тоже нет пути…

— Лорд Талаас ушел туда, я помню, — перебил Нальяс. — Можно было бы отправить ее к моим родителям. Они живут на другом материке, на Лиельсе.

— Они согласятся принять чужого ребенка? — вопросительно вскинул бровь лорд Старенс.

— Разумеется! — не задумываясь, ответил эльф и добавил: — Хотя пара ваших птиц-посланников пригодилась бы, чтобы заранее прояснить некоторые детали.

— Конечно-конечно, — несколько небрежно, так, будто подобное было совершенно в порядке вещей, согласился дракон. Его мысли явно занимало что-то другое.

— Лиельс… Это большой континент на востоке? — уточнил лорд.

— Да, — Нальяс не удивлялся осведомленности предводителя драконов. Догадывался, что Фарсим многое успел рассказать. — Есть еще Реввисуон. Он северней.

— Знаю, — черноволосый красавец скупо улыбнулся. — Как и то, что связей с ними у империи нет. Этот мир еще юн.

— А ваш мир? Тот, откуда вы пришли? — осторожно полюбопытствовал эльф.

— Эвлонт, — в голосе собеседника послышалось ласковое, будто весенний луч, тепло, — Эвлонт стар. Очень стар… Пресыщен магией, волшебниками, артефактами, эликсирами, управляемыми источниками и общей для всех его обитателей жаждой усилить могущество. Эвлонт от этого страдал. Это чувствовалось постоянно, каждую минуту. Тягостные ощущения… Мы все знали, что стали бременем, обузой для мира, который любили и любим…

— Поэтому вы искали другой мир? — догадался Нальяс.

Лорд кивнул:

— Да, поэтому. Вороны говорят, мне сказочно повезло нащупать брешь в магических полях и найти Фарсима. В то время, когда о связях миров догадывались, но ничего не знали наверняка.

— Вас наверняка считали… чудаковатым, — предположил эльф, радуясь дружескому тону беседы.

Дракон весело усмехнулся:

— Как же аккуратно вы обозначили отношение ко мне и моим «нелепицам»! Если бы не поддержка леди Диалы, многое было бы иначе.

Он посерьезнел, улыбка стала ощутимо холодней:

— Но позвольте все же вернуться к насущным делам. Мы обсуждали судьбу принцессы Амаэль.

— Я обещал ей, что она не останется одна. Упоминал Лиельс и моих родителей, которые обрадовались бы нам обоим, — признал юноша. — Возврат к этой теме не удивит и не напугает ее. Но в то же время я чувствую, что не могу сопровождать ее в этом долгом путешествии по морю и по суше. Я должен быть здесь. Должен обезопасить Вещь.

Лорд Старенс нахмурился, сложил на груди руки и окинул оценивающим взглядом обезоруженный артефакт.

— Все же мысль передать принцессу на попечение ваших родителей кажется мне здравой. Интересной. Ее стоит обдумать и обсудить, — дракон выглядел сосредоточенным, будто что-то просчитывал. — Дракониды последуют за своими командирами по морю. Девочка могла бы путешествовать с ними. Нужно подумать.

Он снова встретился взглядом с юношей и поменял тему:

— Остался только один довольно трудный вопрос, который я хотел бы с вами обсудить.

Нальяс настороженно ждал продолжения, а дракон, казалось, не знал, как правильно начать.

— Талаас объяснил Госпожам, что императрица умерла из-за ядовитых испарений вулкана, — решился, наконец, лорд. — Мы приблизительно знаем, каким путем лорд выходил из города. Я хотел предложить вам свою помощь в поисках тела правительницы.

Нальяс сник, на мгновение представил, как идет по уничтоженному городу, разбирает завалы, видит умерших от удушья, убитых магией. Вообразил, что смотрит в припорошенное пеплом мертвое лицо одной из красивейших женщин империи. И тогда понял, что не вынесет этого в действительности.

— Я не смогу, — собственный севший голос поразил его твердостью, окончательностью принятого решения.

— Понимаю, — тихо ответил лорд Старенс. — Будем считать, что город стал ее гробницей?..

Нальяс кивнул и мысленно поблагодарил дракона за то, что тот не посчитал чистосердечное признание проявлением слабости.

Леди Диала и сам-андруны провели с девочкой весь день, а Нальяса после недолгой вылазки в замок сморило. Резерв восстановился не полностью, из-за пепла и раздирающих легкие ядовитых газов пришлось несколько раз лечиться. Из-за нового вычерпывания магии юноша чувствовал себя больным и немощным. Даже продолжительный сон не исправил это.

Перед ужином к эльфу зашли лорд Старенс и Удьяр. Оба казались задумчивыми, но если Ворон выглядел сосредоточенным, то в драконе явственно чувствовалась досада.

— Как оказалось, я много пообещал вам утром, — хмуро признал лорд. — Я не могу отправить вашим родителям птиц-посланников.

— Почему? — удивился Нальяс.

Дракон, до того отказавшийся садиться, раздраженно сделал несколько шагов по палатке. Он поджимал губы, сложил на груди руки и избегал взглядов в сторону Ворона. Удьяр бесстрастно следил за хождениями лорда и не вмешивался.

— Я не знаю ваших родителей, — дракон, наконец, остановился и начал объяснять. — Чтобы отправить посланника, мне нужно воспользоваться вашими воспоминаниями, вызвать образы из вашего сознания. И с их помощью направить птицу. Но с недавних пор я, как и другие драконы, утратил ментальную магию.

— Если вы научите меня этому заклинанию, я смогу сам отправить птицу, — осторожно намекнул Нальяс.

— К сожалению, невозможно! — отрезал лорд Старенс, бросив гневный взгляд на Ворона. — Это выяснилось час назад! Никто в лагере — даже сам-андруны! — не могут произнести ни единого слова на магическом драконьем языке!

Разозленный мужчина возобновил свои хождения, а Нальясу казалось, из ноздрей иномирца вот-вот пойдет дымок. Постепенно лорд Старенс совладал с собой, снова остановился перед эльфом.