— Сразу перейду к сути, — твердо сказал мужчина. — Я люблю тебя, Льяна.

Я выдохнула, не скрывая облегчения. В сердце будто распускался чудесный цветок, по телу волной прокатилось тепло, собственные страхи и сомнения показались мне глупыми и лишенными всяких оснований.

— Я тоже люблю тебя, Шэнли, — глядя ему в глаза, призналась я.

Он обнял меня, привлек к себе. Вкус и страстность поцелуя пьянили, возникло ощущение полета и невесомости. Наша магическая связь сияла, искрилась, дары проникали друг в друга, и это единение стало неземным наслаждением. Он обнимал меня нежно, бережно, я гладила кончиками пальцев его шею, любуясь счастьем в его взгляде, мечтала, чтобы это сладостное помешательство никогда не закончилось.

— У меня нет с собой кольца, хотя я обычно предусмотрителен, — улыбнулся Шэнли. — Надеюсь, ты простишь мне вынужденную задержку с помолвкой.

Я кивнула и легко поцеловала его в губы:

— Прощу. Но только, если ты там, за барьером, не превратишься в общении со мной снова в Верховного судью, кавалера ордена Абарута и прочее.

— Мне самому эти дни дались очень тяжело, — признался он. — Но посвящать в наши дела посторонних я посчитал неправильным, а как создать такую защиту с иллюзией, не знал. Это драконье волшебство, формулу которого лорд Старенс дал мне только что.

Прижавшись к моему Шэнли, выдохнула:

— Я рада, что он поделился. Не знаю, как выдержала бы дорогу до столицы без этого разговора.

— Я тоже, — тихо ответил он, обнимая меня.

Откровенная беседа нам обоим пошла на пользу, усилила нас и нашу связь. Теперь, даже когда мы просто сидели рядом, я чувствовала влечение его дара, отклик своей магии. Он, как и я, явно наслаждался этими изменениями. Мы оба были счастливы, и скрыть это оказалось невозможно. Спутники часто поглядывали в нашу сторону, улыбались, но никто не позволил себе ни замечаний, ни намеков.

Прощание с Видмаром далось мне неожиданно тяжело. Все же слишком много трудных переживаний объединяло меня с ним. Хотелось надеяться, что у него все сложится хорошо, поэтому я так обрадовалась, когда Великая подарила мне видение. Обняв человека на прощание, я увидела его крепким стариком, сидящим рядом с таким же горбоносым мальчонкой. Внук Видмара, от старательности высунув язык, выводил карандашом буквы на листке.

Сопровождать нас в Кедвос драконы не собирались, зато в отсутствие наемника нашлись темы, которым раньше не было места у походного костра. Леди Диалу и лорда Старенса очень заинтересовал защитный кокон, появившийся вокруг нас во время боя. А вопрос, который они задали первым, застал меня врасплох.

— Насколько я поняла, ваши отношения очень молоды, — пристально наблюдая за Шэнли и мной, сказала леди Диала. — В ином случае я представить себе не могу, что лорд Адсид, обладающий достаточной политической силой, позволил бы королю вынудить леди Льяну участвовать в отборе. Поэтому нам с мужем интересно вот что. Вы использовали какие-нибудь заклинания, помогающие сблизиться, понять друг друга, ощущать эмоции?

Шэнли крепче сжал мою руку, и в нашей постоянно существующей магической связи появились тревожные алые проблески. Вопрос ему не нравился, как и мне, но я считала, что черные драконы заслуживали доверия и честного ответа. Судя по отклику эмоций, Шэнли был со мной согласен, но осторожничал.

— Надеюсь, вы позволите узнать, чем вызван вопрос? — голос Верховного судьи и главы славного рода Адсид звучал по-деловому вежливо, красивое лицо выражало лишь сдержанный интерес.

Леди Диала улыбнулась обезоруживающе тепло:

— Конечно. Для начала я попрошу вас вглядеться в ауру лорда Старенса и в мою.

Я выполнила просьбу и сконцентрировалась на аурах драконов. Полнокровные и многогранные дары были сопоставимы по силе, поражали красотой. Но, присмотревшись к аурам внимательней, я подметила схожесть цветов и мотивов. Васильковые ленты, как и серебристые росчерки, я видела у обоих супругов.

— Вы заметили сходство? — уточнил лорд Старенс.

— Да, разумеется, — ответил Шэнли.

Я молча кивнула.

— Думаю, излишне говорить, что наш брак заключался не по расчету, — ласково держа мужа за руку, сказала леди Диала. — Притяжение даров со временем накладывает свой чудесный отпечаток, символ и подтверждение гармоничности отношений. Притяжение ваших даров очевидно и ярко. Исключительно ярко, учитывая молодость ваших отношений. Более того, ваши дары явно подпитываются друг от друга. Как это делают наши с мужем. Я заметила это еще во время боя.

— Для того, чтобы дары научились так взаимодействовать, нужно время, — подчеркнул лорд Старенс. — Порой несколько десятков лет. Если бы нам не выпало удовольствие познакомиться с вами чуть ближе, мы могли бы объяснить стремительно развившуюся связь даров приворотом, ускорившим возникновение приязни.

Шэнли заметно напрягся и явно хотел возразить, и дракон поторопился закончить мысль:

— Но в вашем случае даже мысль о привороте нелепа. Поэтому мы склоняемся к тому, что было какое-то, возможно, охранное заклинание.

— Вашим рассуждениям не отказать в логичности. Ваши выводы верны. Я предложил леди Льяне магическую опеку, чтобы защитить ее на время отбора. Это была слегка доработанная мной кровная клятва, — немного суховато пояснил Шэнли.

— Мне было бы очень любопытно взглянуть на формулы, — с усмешкой признал лорд Старенс и задумчиво добавил: — Хотя думаю, что на других этот ритуал не оказал бы такого воздействия. Пожар не возникает на голых камнях, где гореть нечему.

Он неопределенно повел плечами:

— Я совершенно уверен, что у вас возникло бы притяжение даров в любом случае. Но на это ушло бы чуть больше времени.

— Приятно знать, что взаимные зачарования, сопровождающиеся подпиткой даров, — естественное явление, — кивнул Шэнли. — В нашем обществе о таком эффекте не знают.

— Не удивительно, — покачала головой леди Диала. — Дары ниже восьмерки вообще на подобное не способны, какой бы ни была любовь пары. Но и для сильных даров, даже для драконьих, подобная связь — большая редкость. И даже она не объясняет возникновение купола, — женщина подняла палец, будто призывая быть внимательными. — Совершенно очевидно, что вы создали его вместе. В нем были цвета ваших даров. Но шестерка не может защититься от заклинаний десятки. Как и десятка не может закрыться от заклинаний «13+». Как жe вам это удалось?

Шэнли пожал плечами, промолчал. Мы уже обсуждали с ним случившееся, и он сам был удивлен поразительной прочностью купола, который никто из нас не создавал намеренно.

— Возможно, дело в источнике? — предположила я. — Его энергия могла усилить защиту. У меня ведь получилось зачерпнуть его силу, чтобы создать заклинание, слишком мощное для моей восьмерки.

Драконица задумчиво кивнула, лорд Старенс тоже примерялся к такому объяснению ситуации. Но я, высказав вполне правдоподобную догадку, чувствовала, что неправа. Мне все казалось, от внимания ускользает какая-то важная деталь, объясняющая все странности.

Озарение пришло через три дня после того, как мы распрощались с леди Диалой и лордом Старенсом, когда отчетливо стали видны сияющие на солнце золотые шпили королевского дворца. Мы сделали привал на холме, но вид прекрасного и богатого города не радовал. Он навел на мысли о Его Величестве Иокарии, о родах Татторей и Йордал, о лорде Цорее и его планах на мой счет. О политике, обязательной составляющей жизни в столице, думать не хотелось. И без того слишком много раз за последние дни поднималась эта тема. Чувствуя мое беспокойство, Шэнли обнял меня сзади, его руки скользнули мне на талию, горячие поцелуи обожгли шею.

— Не стоит переживать из-за леди, лордов и короля.

— Они могут серьезно испортить нам жизнь, — огорченно вздохнула я, чуть повернувшись в объятиях так, чтобы видеть его лицо.

— Не могут. Пока мы милостью Великой есть друг у друга, это невозможно, — улыбнулся он, уверенный в своей правоте.

Я посмотрела в глаза будущему мужу, прислушалась к крепнущей связи янтарного и бирюзового даров. Вспомнилось то самое зачарование у источника, защитный купол, спасший нас и от драконьего пламени, и от заклятий. Слова Шэнли о милости Великой снова сделали зримыми ветви золотого плюща, оплетающие наше общее волшебство.