Законник, пожилой полуэльф с по-старчески дребезжащим голосом, разъяснял родителям особенности договоров найма и поднайма, обязанности владельцев домов, формулы расчета налогов и прочее. Отец старательно делал записи, мама тоже пыталась вникать, но с начала беседы прошло больше двух часов, и сосредоточиться на многочисленных параграфах у нее уже не получалось. Законник сам это заметил и сказал, что некоторые тонкости и вопросы можно обсудить и при следующей встрече. К счастью, потому что мои родители не осмелились бы прервать его сами, отлично понимая, какую услугу оказал им лорд Адсид, устроив эту беседу с опытным и заслуживающим доверия специалистом.

Полуэльф раскланялся и ушел, отец, откинувшись на спинку стула, устало потер виски. Выглядел он лучше, чем вчера. Резерв еще не восстановился, дар казался тусклым, будто папа совсем недавно вычерпывал его пару раз досуха. Но тени у глаз почти ушли, скулы не так выпирали, и отец больше не производил впечатления больного.

— Я подозревал, что нужно будет разобраться с большим количеством всяких документов, но не думал, что их будет столько, — выдохнул он.

— Зато свой дом, очень хорошие, судя по счетам, деньги, — мама погладила его по плечу. — Родителям не придется работать.

— Да, когда здесь появятся молодые работники из провинций, трем уже пожилым эльфам трудно будет найти хоть какие-то достойные места, — он покрутил головой, разминая шею.

Мама встала и, обойдя его со спины, начала уверенными, сильными движениями растирать затекшие мышцы. Он ненадолго замолчал, блаженно прикрыв глаза. В свете согревающего и легкого обезболивающего волшебства, сверкающего на маминых пальцах, родители казались очень красивыми.

— Спасибо, родная, — отец ласково коснулся маминой руки.

— Почему вы такие истощенные оба? — спросила я, вдруг осознав, что за два дня ни разу не задала этот вопрос.

Отец открыл глаза, усмехнулся:

— О, приятные изменения. Ты вспомнила о родителях.

— Эткур, — пожурила мама.

Я насупилась. Он тепло улыбнулся, поманил меня рукой:

— Не дуйся, Льяна. Я знаю, что ты не виновата, а в его обществе трудно ожидать от тебя чего-то кроме ста тысяч восторгов.

Я подошла к отцу, он жестом велел сесть рядом и коротко обнял, когда я исполнила молчаливую просьбу.

— Мы боимся за тебя. Не думаю, что это такой уж секрет и невообразимая новость, — вздохнул он, а мама положила руки мне на плечи. — Лорд Адсид единственный, кто хоть как-то может помочь. Поэтому мы с мамой постарались помочь ему, чтобы он мог помогать тебе.

— Какие вы корыстные, — изображая осуждение, хмыкнула я.

— Конечно, это ж черта истинных аристократов! — притворно возмутился отец. — Но суть в том, что мы с мамой подарили лорду Адсиду несколько кристаллов, восполняющих резерв.

— Вы умеете делать такие кристаллы? — я изумленно перевела взгляд с отца, посмеивающегося над моим удивлением, на смущенную маму.

— Я не умею, — призналась она. — Силы дара не хватает на зачарование кристаллов. Поэтому я отдавала магию отцу, а он напитывал кристаллы.

Я ошеломленно кивнула. Нужно было сразу вспомнить, что на этом заклинании в учебнике для последнего курса стояла пометка «8+» и предупреждение о хрупкости плетения.

— У меня была идея подзаработать с помощью кристаллов на каникулах, — призналась я. — Но я с формулой не справилась. Не разобралась…

— Даже если бы разобралась, то, вероятней всего, разбила бы кристалл. Ты даром еще не овладела в достаточной степени, — заверил отец. — А кристаллы дорогие, я нарочно в пустыне торговцев перехватывал, чтобы хоть как-то цену сбить.

— Это очень сложное волшебство, — пробормотала я, хлопая глазами.

— Я бы тебя научил, — отец потрепал меня по плечу. — Через годик-другой ты обязательно справилась бы. Да и потом, в университете этому тоже наверняка учат. Думаю, тот же лорд Адсид показал бы тебе, как это делается.

— Наверное, — согласилась я, вспоминая утренний урок, пьянящую близость янтарного дара и свое смущение. — Он приглашает нас сегодня на ужин.

Заметив переглядывания родителей, быстро добавила:

— Ничего не нужно. Он сказал, просто прийти и провести время за приятной беседой будет очень ловко.

Мама, не успевшая произнести «с пустыми руками приходить неловко», хмыкнула, покачала головой:

— Почему у него вдруг возникло такое желание?

— Не «вдруг», — недоуменно возразила я. — Мы очень часто ужинаем вместе.

Родители снова обменялись напряженными взглядами.

— Но он всегда скрывает меня иллюзией от слуг, — торопливо добавила я. — Он единственный может создавать иллюзии в университете.

— Не сомневался, что он позаботился о безопасности, — голос отца прозвучал холодно, будто ему не нравилось мое частое общение с опекуном.

— Мы много говорим о политике. Он рассказывает о влиятельных семействах, о новых законах. Это важные сведения! — я защищалась, оправдывалась. — Мы обсуждали и Аролинг, и драконов. Я ведь должна была откуда-то узнать хоть что-нибудь о женихе.

— В этот раз речь тоже пойдет о нем? — хмуро поинтересовался отец.

Я неопределенно пожала плечами:

— Лорд Адсид предпочитает не упоминать его имя и имя советника.

Οтец довольно улыбнулся:

— Значит, он тоже заметил.

Стало обидно, что я сама не обращала внимания на очевидные вещи. Поэтому обрадовалась, когда мама поменяла тему. Она говорила о сборах в дорогу, я похвасталась дополнительными деньгами, которые получила благодаря опекуну. На них можно было купить много красивой одежды, но мама считала, что, не зная моды Аролинга, транжирить золотые не следует.

Знакомый стол, накрытый на четверых, высокие свечи в тяжелых подсвечниках, вкусное вино и прекрасная еда стали фоном для познавательной беседы, которая очень скоро перестала быть светской. Лорда Адсида интересовал мой дар. Во всех его проявлениях. Он довольно подробно обсудил видения и сны с моими родителями. Отец, настороженный и задумчивый, кажется, ожидал с минуты на минуту услышать о каком-нибудь сне, который я утаила от и без того встревоженных родных.

— Думаю, вы без труда соотнесли сны госпожи Льяны с действительно произошедшими событиями и заметили закономерности, — опекун не сводил с отца глаз. — Их пророческий характер.

Об этой догадке лорда Адсида я родителям не говорила, но удивления или неприятия она не вызвала. Отец был спокоен, мама кивала и озадаченно посматривала на меня.

— Это трудно не заметить, но еще трудней объяснить, — отцу не нравилась собственная неуверенность, и это проявлялось в позе, жестах. — Вы наверняка знаете, что Пророки наделены Великой исключительно сильными дарами. Восьмерку трудно назвать «исключительно сильным даром».

— Вы совершенно правы, — согласился опекун и спросил: — Кто научил вас зачаровывать кристаллы?

Резкая смена темы отца ошеломила, он удивленно вскинул брови, но ответил:

— Отец жены.

— Мы говорим о господине Нальясе? — строго уточнил лорд Адсид.

— Конечно…

— Какая любопытная у него была магическая тройка, не находите? — губы опекуна изогнулись в невеселой усмешке.

Отец сложил руки на груди, закусил нижнюю губу. Мама взяла меня за руку, но не вмешивалась. Истинная сила дара дедушки при его жизни была тщательно оберегаемой тайной, но я считала, что уж лорду Адсиду точно можно сказать безбоязненно. Особенно теперь, когда раскрытие этих сведений никому не могло испортить жизнь.

— Вы дотошно изучили документы, — признал отец.

Голос его звучал глухо, а слова не казались комплиментом.

— Я Верховный судья, — с прежней усмешкой ответил опекун. — Я всегда тщательно проверяю данные.

— У Нальяса когда-то, еще до знакомства с матерью жены, до плена, была десятка, — признался отец. — Со временем его ослабленный дар восстановился, но не полностью.

— Это было связано с болезнью? — уточнил лорд Адсид, хотя у меня создалось впечатление, что в такое объяснение он не поверил бы.