— Таких, как зачарование? — робко уточнила я.

Считать, что только этим обусловлено его нежелание касаться меня, было несравненно приятней, чем надумывать другие причины. Ведь раньше, до объявления исхода ритуала, Шэнли Адсид совершенно точно получал удовольствие от единения даров.

— Верно, — мягко, с теплой улыбкой заверил он. — Вы, уверен, знаете, что быстрому восполнению резерва способствуют сон, прогулки на свежем воздухе, интересные собеседники. Мне хотелось бы пригласить вас и ваших родителей сегодня на ужин. Как вы относитесь к такому предложению?

— Я очень польщена, — честное признание прозвучало немного сипло, оттого я смутилась еще больше. Было невыразимо радостно, что лорд Адсид считал меня приятной собеседницей. — Уверена, мама и отец тоже будут очень рады.

Он назначил время, подчеркнул, что не ждет ни вина, ни сладостей к чаю. Причем опять использовал те же слова, что и я. Будто мысли прочитал! Заметив мое удивление, Шэнли Адсид рассмеялся и велел считать ужин деловой встречей. Не меньше порадовало меня и разрешение проведать магистра Форожа, хотя занятия ректор все же советовал пропускать.

Больше ни словом отбор и моего жениха не упоминали, не касались дел влиятельных родов. Это была очень светлая беседа, а полтора часа за завтраком пролетели в один миг в обществе обаятельного Шэнли Адсида.

К моей огромной радости, он не собирался ограничивать общение одним лишь завтраком. Когда слуги убрали грязную посуду, ректор достал из шкафа тренировочный кристалл с закованным в нем ядовитым заклинанием.

— Лорд Тассий сказал, у вас получилось правильно разделить потоки, — положив пособие передо мной, опекун вопросительно приподнял бровь.

— Получилось. Хоть и не сразу, — согласилась я, припоминая довольно странное ощущение, вызванное заклинанием.

— Ни у кого сразу не получается, — заверил он, возвращаясь на свое место. — Кстати, лорд Тассий хорошо отзывался о ваших способностях и хвалил за то, что вы пришли на внеплановое занятие подготовленной.

Похвала? От магистра Тассия? Я некоторое время молча хлопала глазами, а собеседника явно забавляло мое изумление.

— Кажется, он смирился с изменением моего статуса, — пробормотала я.

— Да, создается такое впечатление, — согласился лорд Адсид. — Еще он посетовал, что редко встречает таких целеустремленных студенток. Сказал, будет очень жаль, если вы забросите учебу.

От смущения запылали щеки, и я не выдержала:

— Вы решили экспериментальным путем выяснить, как сильно я могу покраснеть?

Он рассмеялся.

— Вы очаровательно смущаетесь, но я знаю, что до предела еще далеко. Есть множество приятных способов затмить сегодняшние успехи.

Фраза прозвучала неожиданно двусмысленно, и чувствуя, как жар опаляет и уши тоже, я поспешила отвести взгляд от веселящегося собеседника.

— Но давайте вернемся к насущными делами, — он жестом указал на лежащий на светлой скатерти кристалл. — Попробуйте. Знаю, вы давно не тренировались, а заклинание новое. Поэтому не переживайте, если не получится.

Разочаровывать опекуна, особенно после похвал враждебно настроенного ко мне магистра, очень не хотелось. Я собралась, постаралась разделить потоки, но выходило плохо. Кристалл в моих руках болезненно поблескивал, но и только.

Еще раз посоветовав мне не расстраиваться, лорд Адсид наклонился вперед и положил руки рядом с моими. Теперь его открытые ладони почти касались моих пальцев, были настолько близко, что я чувствовала тепло его рук. Из-за неожиданного, но бесконечно приятного незавершенного прикосновения взволнованным стуком зашлось сердце, сбилось дыхание. Смотреть на опекуна в этот момент я бы не отважилась ни за что.

— Попробуйте снова, — голос мужчины прозвучал тихо и неожиданно глухо. — Я почувствую вашу магию и смогу понять, какая именно часть заклинания вызывает у вас сложности.

Я кивнула и выполнила его распоряжение, про себя проговаривая формулу. Но уже на втором слове заклинание, попытки разделить потоки стали совершенно неважным фоном. Прикрыв глаза, чтобы мерцания кристалла не мешали сосредоточиться, я с наслаждением вбирала образы янтарной десятки лорда Адсида. Многогранный дар излучал тепло, казался сгустком света, ласкал чувства медовой мягкостью. Я любовалась магией опекуна, ощущала его восполнившийся больше чем на половину резерв, ласковую оберегающую силу мужского дара. Почти зачарование, но это «почти» делало красивое волшебство пустым и неполноценным. Было чуть ли не до слез горько, что не возникло ни единения даров, ни взаимопроникновения эмоций.

Он убрал руки, прокашлялся, но в голосе все равно слышалась хрипотца, когда лорд Адсид советовал, на какую часть формулы следует обратить внимание. Он объяснял, я старалась запоминать, хоть мысли и были заняты совершенно другим. Вот уж не думала, что буду так сильно тосковать по зачарованиям. Οбругав себя за глупые мечтания, постаралась сосредоточиться на волшебстве и следовать советам опекуна.

С третьего раза кристалл откликнулся правильно. Лорд Адсид, с которым я не решалась встретиться взглядом, снова положил руки рядом с моими. Несостоявшееся касание растревожило сердце, а не допустить настолько желанное зачарование оказалось невообразимо трудно. Значительно сложней, чем правильно разделить потоки магии.

Он хвалил меня, в голосе слышалась улыбка, но я думала только о том, какие именно мои переживания передаются опекуну. К счастью, Шэнли Адсид больше не стремился даже к такой целомудренной близости и решил урок на сегодня закончить. Он объяснил это необходимостью поберечь резерв, отдохнуть и накопить силы перед ритуалом Видящей. Я знала, что он немного лукавил, ведь сама изредка пользовалась таким контролирующим заклинанием, помогая Падеусу готовиться к занятиям. Расхода магии на него практически не было, значит, опекун все же заметил и верно истолковал мое смущение. Правда, он старался не заострять на моем поведении внимания и даже предложил проводить в больничное крыло.

— Мне по дороге, — улыбнулся он. — Нужно зайти в оранжерею, а на обратном пути я тоже загляну к магистру Форожу.

Алхимик, к которому лекарь меня впервые за столько времени пустил, выглядел неплохо и очень мне обрадовался. Расспросы о его здоровье переплелись с благодарностями за то, что я выполнила заказ, а честь университета не пострадала. Потом магистр заговорил об отборе и больше хмурился, чем выражал восторги.

— Вы хоть осознаете, какому испытанию вас подверг жених? — глядя на меня исподлобья, спросил магистр Форож.

— Боюсь, не понимаю, о чем вы.

— Я о клятве на крови! — раздраженно взмахнул рукой алхимик. — Я не противник помолвленных клятв, но устроить помолвку и бросить невесту в такой дали… Это просто издевательство какое-то!

— Боюсь, я все ещё не понимаю, причем тут расстояние, — я недоуменно пожала плечами.

— Ах, госпожа Льяна, какое же вы все-таки ещё наивное дитя! — огорченно покачал головой собеседник, и не думавший даже скрывать, насколько расстроили его новости и мое незнание. — Магия крови — очень опасное направление. Больше всего оно опасно тем, что мы мало про него знаем.

Он подался вперед, внимательно глядя мне в глаза:

— Вам сказали, что за нарушение клятвы магия вас может покалечить, лишить дара или даже убить?

Сердце противно екнуло, губы захолодели, я стиснула кулаки, чтобы магистр не видел, как задрожали мои пальцы.

— Так я и думал! — бросил он ожесточенно, будто эти слова были ругательствами.

Повисла напряженная и гнетущая тишина. Я пыталась замедлить болезненно бьющееся сердце, злой магистр Форож некрасиво кривил рот. Он нарушил молчание первым:

— Успокаивает только то, что он тоже вам поклялся. Некоторую часть неудобств он тоже прочувствует.

Не стала уточнять, о каких неудобствах речь. Настолько разозленным я пожилого алхимика прежде не видела и побаивалась спровоцировать вопросами.

— Вы наверняка ощущаете зов. Магия принуждает вас поскорей ехать к нему, так?