— Сновидец? — Нахмурилась Света.

— Лидер Роялистов, — вздохнула Тома.

— Сновидчество — еще более редкий дар, — проговорила Света, — он считается эффективнее простого провидчества, потому что магу достаточно просто заснуть, настроивши себя на прорицание. Не нужно ни зелий, ни обрядов. Сновидчество проще контролировать.

— Сновидец очень ревнив до власти, — серьезно проговорил Виктор, — он устранит любого, кто хоть как-то, хоть в малой доле будет способен конкурировать с ним. Виктор, если он и правда был провидцем, мог видеть будущее, хоть и очень ограниченно, — дядя посмотрел на меня, — а значит, он был опасен для Сновидца.

— А убить просто так высокопоставленного роялиста было нельзя, — согласился я, — рядовых солдат — пожалуйста. Но если тронуть высокопоставленного, окружение не пойдет.

— Вот с ним и разобрались более мягко, — Виктор кивнул, — антимагический ген и прочие ухищрения роялистов.

— Но почему он сказал, — задумался я, — что нет разницы между Сновидцем и Провидцем — лидером Ордена?

Все молчали и только напряженно переглядывались. Видимо, ни у кого не было мыслей по этому поводу.

— А меня интересует, — прервала тишину Света, — что конкретно он хотел увидеть? — Девушка посмотрела на меня, — что за звездное небо над небом?

— Я догадываюсь, о чем он, — проговорил я, вспоминая наше с Пелагеей свидание.

Потом, неожиданно для всех, я прошел к окну и выглянул наружу. Небо было ясным. Звезды сияли на небе. Под ними лес разлился черным морем, и почти так же шумел ветром.

— Но мне интересно, как это ему показать? — обернулся я.

— Ну тут нет никакой тайны, — Света сложила руки на спинку дивана, обернувшись ко мне. Потом устроила подбородок на кисти, — просто заснить твои воспоминания через сомниум, — она показала мне черную книгу, — прямо сюда.

— Тогда мы и займемся этим, — торопливо пошел я на выход.

— Куда ты? — удивилась Тома.

— Посмотреть, — обернулся я, — на ночное небо, под небом.

Небо над небом. Россыпь звезд на синем, почти черном ночном небе. Под ним же разлились огни ночного города. Уже довольно притухшие, ведь время было глубоко за полночь, но все же они еще мерцали достаточно, чтобы быть похожими на другие, настоящие звезды.

— Как красиво, — высунулась Света через крышку люка моей машины.

— И правда, словно небо над небом, — тома села на капот, сложила руки на груди.

— Никогда я не думал, что брат был таким сентиментальным, — вздохнул Виктор. Он отвернулся и явно не хотел смотреть на эту ночную картину. А я смотрел.

Втроем мы прислонились к капоту и наблюдали красивую ночную картину.

— Ты что, скучаешь по брату? — Ткнул я Виктора локтем. Тот не ответил. Лишь вздохнул.

— Это очень красиво, — прозвучал Катин голос в голове, — хотя так просто. Люди каждый день пропускают такое зрелище мимо, даже не задумываясь, что они теряют.

— И что могут получить, — улыбнулся я, — если задержаться лишь на минутку, и отставят в сторону все свои дела.

— Что? — шепнула мне Тома.

— Ничего, Тома. Ничего.

Сверху было небо. Под ним светился огнями ночной город. Я решил приехать к водонапорной башне. В то самое место, где сразился с Венерой. Где встретился с Хлебовым. С этой возвышенности в сельской местности открывался вид почти на весь город, который растянулся вдали. Вокруг же, было черным-черно. Будто огромная грозовая туча собирается закрыть собой то небо, что раскинулось под настоящим.

Грядет буря. Все, что мы прожили к этому самому моменту, лишь подводка к настоящим испытаниям. Настоящей буре. Но это не важно. Я преодолею все и верну тебя, Катя. Вместе мы получим второй шанс. Новый дом. Дом орловских воспрянет и станет великим, а все враги падут.

— Я знаю, — прозвучал в моей голове добрый Катин голос.

— О! — Выглянул в окно Малиновский, — они прибыли. Я встречу.

Мы проводили взглядом погибшего уже мага Малиновского. Сергей посмотрел на нас со Светой из-под тяжелых век.

— Откуда ты знал, что мне нужно? — Спросил он.

— Я смотрю эти воспоминания уже не в первый раз, Сергей.

Мы вернулись в Предлесье уже под утро. Почти сразу начали готовить ритуал, чтобы записать в черную книгу мои воспоминания с холма. Не без усилий, но это получилось. Тогда я со Светой погрузились в транс и снова попали в лесную хижину.

На первый взгляд здесь ничего не изменилось. Однако, пока крутилась привычная запись, я постоянно ловил на себе взгляд Сергея Орловского. Раньше такого не было.

— Небо над небом, — проговорил он, — спасибо. Это правильное воспоминание.

— Почему ты выбрал именно его?

— Это еще один уровень защиты, — проговорила Света, — ты намеренно не стал звать сновидцев, а записал все сам. С ошибками, чтобы доступ к самому важному был только…

— У моих детей, — закончил Сергей, — верно. Иначе делать это было слишком опасно. Сновидец хитер. Он бы разбил остальные барьеры. Но против фундаментальных законов магии не может пойди даже он. Пока что не может.

Мы со Светой переглянулись.

— Они скоро вернутся. У нас мало времени.

— Времени у нас достаточно, — проговорил Сергей и повел рукой.

Звук дождя немедленно прекратился. Запахи исчезли. Посмотрев в окошко, я увидел, что дождь просто застыл в воздухе, словно водяная стена. Вдали светились фары машины. Темные фигуры, словно истуканы, на полушаге замерли по дороге к сторожке.

— Я когда-то видел это. Небо над небом. Именно в таком смысле мне представилась эта картина, — проговорил Сергей, — любой другой человек увидит ее по-своему. Но ты представил то же самое. И именно об этом мне было видение. Что ты увидишь это так же как я, — взгляд Сергея помягчел и он поднял глаза, которые стали мечтательными, — в ту ночь я понял, что люблю Анну. Люблю, даже несмотря на то, что она погубила наш род, сама того не зная.

— У нас есть вопросы, — я выступил вперед, — какие знания ты сокрыл в книге? Мне нужно понять, что такое проект «Геката»? Для чего использовали Катю? Как возродить ее? Что сделали мои родители? Настоящие родители.

— У меня есть ответы. Хоть и не на все, — кивнул Сергей, — и начнем с того, — он посмотрел на Катю, — что проект Геката задумывался как нечто, что поможет человечеству отбросить костыли.

— Костыли? — Нахмурился я.

— Да. Ореолы, заклинания, формулы, магические дисциплины — все это нужно людям, чтобы взаимодействовать с маной. Им, — Сергей нежно, как отец, погладил волосы Кати, — Гекатам, такое не нужно. Они взаимодействуют с маной по-другому. Напрямую.

— Их было много, много девушек, — кивнул я.

— И все они погибли. Осталась лишь одна Геката — Екатерина Лазарева. Новых создать больше невозможно. Роялисты уничтожили лабораторию, в которой из дев делали Гекат.

— Зачем Сновидец хочет ее себе?

— Ради силы, — посмотрел на меня Сергей, — их со Сновидцем потомство отбросит те самые костыли. Выйдет на новый уровень владения маной. Или, — он заглянул мне прямо в глаза, — или твое с Катей потомство, если ты успеешь освободить Гекату первым. Но, — он снова посмотрел на Катю, — у тебя преимущество. Она любит тебя. Любит по-настоящему. А Сновидец желает взять ее силой. Как рабыню. Именно поэтому он забрал ее. Именно поэтому развоплотил. Чтобы поработить. Отстранить от тебя. Но твои родители, — хмыкнул он, — настоящие родители, подложили ему свинью.

— О чем ты? — я нахмурился.

— Ритуал связывания душ и ритуал создания посмертного измерения. Кем была твоя мать, Павел Замятин? Кем была Александра Замятина?

— Ритуологом, — твердо ответил я, — она была ритуологом.

— А кем был отец? Кем был Евгений Замятин?

— Магом крови.

— Верно, — он кивнул, — а авария — это ритуал магии крови. Они заплатили своей кровью, чтобы связать вас с Катей. Чтобы Сновидец не смог отделить тебя, от нее. Именно поэтому ты слышишь ее, можешь взаимодействовать с ней. Именно поэтому, существует нигде.