– В Крук-Мауре. В последние годы.

– А раньше?

Все-таки начал допрашивать, Господи! А все предыдущее было лишь для отвлечения внимания.

– В разных городах… В Нессе, Скеле… – Джаред тщательно подбирал слова, чтобы не соврать, и не слишком откровенничать. Но все равно был пойман врасплох.

– И в Аль-Хабрии…

Откуда он знает? И кто здесь кого пасет? А потом Джаред по настоящему испугался. Этот человек полжизни провел в пограничных войнах. И всякий, кто пришел с той стороны границы, для него враг. А как он поступает с теми, кого сочтет врагами, Джаред видел совсем недавно.

Должно быть, Кайрел угадал ход мыслей лекаря. И усмехнулся. И эта усмешка не была злой. Что еще ничего не значило. Джареду приходилось видеть, как люди творили жестокости с выражением искреннего веселья. Или, что еще хуже – с благостным ликом и просветленным взором.

– А помнишь ты Корбо?

– Корбо? Это цыгана, что ли? – От удивления Джаред забыл, что он боится. – Помню. Только «Корбо» – это прозвище, настоящего имени его я не знал. – Тут мгновенное воодушевление покинул Джареда. Цыган преследовали и в мусульманских странах, и в христианских. и призраки казненных разбойников вновь замаячили перед взором лекаря – А что… с ним?

И снова Кайрел угадал невысказанное.

– Да жив твой Корбо. Или был жив, когда я с Юга уезжал. Он на меня работал, и неплохо.

– Работал? – какое еще из цыганских ремесел могло пригодиться Кайрелу ап Тангвену?

– Цыгане – хорошие лазутчики, они привыкли ходить через границы. Если бы не Корбо и другие, рейд на Аль-Хабрию не прошел бы легко.

– Прости, господин. Ты вправе смеяться надо мной. Я должен был сообразить…

– Корбо и рассказал мне, что с ними из Зохаля шел лекарь-христианин. Рыжий.

– Верно. В тех краях рыжие нечасто попадаются. Разве что персы. Да и у тех бороды хной крашеные.

– Только ты ему не тем запомнился, что рыжий. Он говорил, что ты очень хорошо понимаешь… – Кайрел помедлил, будто следующее слово ему было трудно произнести… – в снах.

Час от часу не легче, Единственное оружие отобрали.

– Цыгане – люди суеверные.

– Но наблюдательные. Не пугайся, не для Святого Трибунала спрашиваю.

Джаред ответил не сразу. Потому что ему стало ясно. Кайрел спрашивает и не для развлечения. Он взволнован. Даже, возможно, испуган. Как будто они с Джаредом мгновенно поменялись местами. И причиной послужило упоминание о снах.

Черт возьми, неужели Лабрайд прав, и Кайрел каким-то образом причастен к этой гнусной истории с колдовством и убийствами? Верить в это не хотелось.

– Там, где я учился, считали, будто узнавая сны человека, можно узнать о его болезнях, и вследствие этого, найти способ лечения.

Кайрел пристально смотрел на него. Просветленным этот взор назвать было нельзя. Хотя бы потому, что глаза у него были черные.

Но он больше ничего не спросил о снах.

– Куда ты идешь, лекарь?

– У меня нет определенных дел. Я уже говорил, что родом из Эрда, но давно покинул его… еще до мятежа. А родню свою растерял еще раньше. Хожу, ищу где лекарь может заработать… Был в столице, теперь вернулся на родину…

Джаред не случайно упомянул о Тримейне. Если Кайрел обзавелся шпионами и здесь, он может узнать об этом и сам.

Но Кайрел молчал.

Тогда Джаред осмелился сам задать вопрос.

– А куда направляется твой отряд, господин?

– В Дуэргар, будь он проклят.

Дуэргар. Резиденция наместника. Наверняка при тамошнем гарнизоне есть свой лекарь. Но чем черт не шутит?

– А не найдется ли там работа для меня, господин? Я, конечно, докторского звания не имею, но школу в Скеле посещал, и…

– Иди, коли хочешь. – Он уже не смотрел на Джареда. только на огонь. Люди, которые хотят уйти в сон, или которых надо увести в сон, тоже должны смотреть на огонь. Но Кайрел вовсе не был на границе между сном и явью. Просто он забыл о Джареде. Думал о чем-то другом.

«А ведь он хотел, чтобы я попросил взять меня в Дуэргар, – подумал Джаред, возвращаясь к лудильщику. Может, не в колдовстве дело, а он сам болен?»

Но у Джареда хватило опыта, дабы с твердостью сказать: нет, не похож он на больного. Ни духом, ни телом.

Однако, Матфре тоже не был похож. И, если не считать какой-то мелкой частности, был совершенно здоров.

Но Матфре не знал, что нуждается в помощи лекаря. А Кайрел, похоже, знает.

Что ж, разберемся. Для того и явились в герцогство Эрдское.

В замке Дуэргар лекарь, конечно, имелся. И был он именно таким, каким ожидал его увидеть Джерад – уроженцем Эрда, средних лет, университетов не кончавших, но с большим опытом. Обычный гарнизонный лекарь. В замок он попал еще при предыдущем наместнике, жалование получал приличное, и расставаться со своим местом отнюдь не собирался. Джареду стоило больших трудов убедить его, что, что вовсе не покушается на его должность, и появился здесь исключительно потому, что господину угодно послушать свежие новости с Юга.

Почтенный врач не мог знать, что новости Джареда обязаны были несколько устареть, поскольку Юг он покинул раньше Кайрела, и попал в Дуэргар с таким опозданием, потому что передвигался пешком и в обход.

Замок Дуэргар стоял на горе сразу за лесом. И, как обнаружил Джаред, со стен и башен Медуанский лес, казавшийся прекрасным укрытием, отлично просматривался, а дорога, та вообще была как на ладони. С этой стороны леса подойти к замку было если не невозможно, то очень трудно.

С другой же стороны начинались горы, за видными с башен уступами – бездонные провалы и каменные пустыни Междугорья, где не жили ни люди, ни звери. При таком расположении Дуэргар мог быть отличной военной крепостью – но ничем иным. Выстроенный из серого камня, завезенного с ближних гор, он производил сумрачное впечатление. Зубчатые стены соединяли часть круглых башен. За воротами была выстроена внешняя крепость – барбакан, из которой было удобней обстреливать нападающих. Главная башня в глубине двора была квадратной, в три яруса. Ничего нового в увиденном для Джареда не было, точно так же устроены большинство замков в Эрде, в том числе замок Дагнальд, рядом с которым прошло его детство. Иногда ему мальчишкой удавалось попасть за ворота, и он помнил такие же амбары, конюшни и мастерские вдоль стен, большой колодец и большую башню, на зубцах которой господин Дагнальд вешал тех, кто уличен был в разбоях и кражах. Здесь на башнях не вешали, на все равно замок Дагнальд вспоминался менее мрачным, более обжитым, что ли. Здесь деревня располагалась дальше от замка, у самой подошвы горы. Возможно, до мятежа прежний хозяин главной башни обитал в ней со своей семьей. Но сейчас это была просто большая казарма.

Вообще, первый ярус и был устроен так, чтоб в нем ночевали и ели солдаты гарнизона. Там же была кухня и лазарет. На втором проживал наместник и его офицеры. На третьем, где в обычные времена полагалось быть горницам для женщин и детей, Кайрел устроил сторожевой пост, поскольку оттуда просматривалась вся округа. И над крышей помещено был знамя с гербом наместника. Герб сей изображал щит, разделенный надвое, в одну половину вписана башня, в другую – ладья. Джаред почему-то решил, что это шахматные фигуры, но когда он поделился этим соображением с окружающими, на него посмотрели, как на умалишенного. Какие, к черту, шахматы? С каких пор у нас гербы дают за какие-то бирюльки? И рассказали, что во времена оны, больше ста лет назад, некий Рондинг, поставленный капитаном над некоей приморской крепостью, оборонял ее с малыми силами от нападения с моря, и так успешно, что не только продержался до подхода императорских войск во главе со знаменитым Радульфом Тримейнским, но и сжег вражеские корабли. А великодушный Радульф своей рукой посвятил его в рыцари, и в память о том сражении и признании заслуг повелел изобразить на гербе башню и корабль. Вот как! А ты – шахматы, шахматы…

Джаред ночевал внизу, а обедал наверху. И-за чего, собственно, и пришлось распинаться перед собратом-лекарем: того за хозяйский стол никогда не сажали. Делать ему в замке было нечего. Единственный пациент – лудильщик, едва поднявшись на ноги, ушел в деревню. Солдаты возвращались из патрулей, не привозя раненых, что свидетельствовало более об их воинском умении, чем о безопасности дорог. Но Джаред не позволял себе расслабляться. В любой миг его мог вызвать наместник.