Коня пришлось продать в Чаньше — горные тропы, густо поросшие кустарником, для конного были практически непроходимы. А по дороге, идущей вдоль побережья, через которую ходили торговые караваны, я сам идти не хотел — опасался погони. В результате топали мы пешком. Лисица в образе девушки из дворца в этой глуши смотрелась предельно странно.

— Я не буду везти тебя, — ответила она без выражения. — Закончим это обсуждение.

Последнюю пару дней она вела себя вот так. Ни на что не реагировала, не радовалась, не злилась, а только механически переставляла ноги, двигаясь словно робот. С ци у нее все было в порядке, резервуар был практически полон, а что еще ее способно в такое состояние погрузить, я не знал.

— Но ведь нелогично же! — продолжал я. — Мы тратим время, которое могли бы использовать с большей пользой.

— Что мне время? — пожала плечами Лисица. — Днем или месяцем дольше — какая разница? Так или иначе, быстро или медленно, мы дойдем до Улина.

— Для меня есть разница!

— Вот именно. Для тебя.

— Но тебя это тоже коснется! Если охотники моего тестя настигнут нас…

— Я их убью. И пожру их ци.

— С такой самоуверенностью люди кончают плохо.

— Верно. Люди.

Вот и как с ней было разговаривать? Никаких доводов не принимает, все сводит к разнице между нашими видами! Да и спокойная слишком. Будто ничего ее не волнует, даже возможное освобождение от проклятья и последующая за этим месть одному назойливому человечку.

Когда я ее спросил о том, что послужило причиной смены настроения, она, как обычно, пожала плечами.

— Я пересмотрела ситуацию. Теперь не вижу поводов для волнения.

И все! Больше не слова! Что пересмотрела? Почему? Мне это чем грозит? Блин!

На вечерней стоянке я снова попытался вызнать, что она задумала, но снова не преуспел. И тогда махнул рукой — чему быть, того не миновать. Заразился китайским фатализмом, похоже.

А засыпая, подумал — а она ведь боится! Боится, что нет никаких учеников Лотоса. И выхода из нашей с ней ситуации нет. Поэтому и оттягивает момент, когда это станет кристально ясно. Ведь пока есть неизвестность — остается и надежда.

И так мне ее жалко стало. Вроде бы — с чего? Сама виновата в произошедшем. И выводов не делает. Нимфоманка, людоедка и эгоистка! А все равно жалко.

— Ноу Ниу? — позвал я ее.

— Что? — тут же отозвалась она.

Не спит. Гоняет масло по кругу. Так же, как и я.

— Мы найдем их. И разорвем связь. Не бойся, это не навсегда.

Некоторое время она никак не реагировала на мои слова. Потом поверх моего походного одеяла легла парочка пушистых хвостов.

На рассвете я проснулся с довольно странным настроением. Вроде понимал головой, даже спросонья, что нахожусь в лесу, статус мой — беглец, а спутница — отбитая и кровожадная оборотень. А на душе — хорошо. Состояние полного, ничем не замутненного покоя и счастья. Будто я вернулся в детство, лежу в кровати, слушаю, как мама с папой на кухне разговаривают, но вставать не спешу, потому что сегодня воскресенье и в школу идти не надо.

Спина чувствовала чужое тепло — Лисица, к счастью, в облике человека, прижалась ко мне всем телом и тихо пускала пузыри в ухо. Интересно, это какая-то ее магия? Почему мне так хорошо, что даже Ноу Ниу обнять хочется?

— Лиса? — шепнул я. — Ты чего дрыхнешь?

— Она не проснется.

Мужской голос прозвучал за спиной, но обернуться я не смог, как ни пытался. Не знаю, как объяснить… Тело меня слушалось, в том смысле, что я чувствовал каждую его клеточку — тут холодно, тут тепло, под боком слишком долго лежит маленькая веточка, — а двигаться не мог. Будто бы мозг не хотел ему сигналы на поворот посылать.

Первое, чему я тут научился, — принимать, все, что со мной происходит. Какой бы дичью оно ни казалось, этому всегда можно было найти объяснение. Зачастую с некоторым запозданием. А вот паниковать и кричать: «Кто ты, твою мать и что тебе, нахрен, нужно?» — точно не стоило. Хотя уточнить требовалось.

— Даже не знаю, что о тебе думать, незнакомец, — произнес я. — Усыпил Вольную Лисицу — кто же ты такой?

— Тот, кого ты искал.

— Слава тебе, милосердная Гуаньинь! Наконец и у меня рояли в кустах стали попадаться, как у всех нормальных попаданцев! А то, блин, как бедный родственник — у всех есть, а у меня — одни траблы!

Не знаю почему, но говорил я на русском. Видимо, позволил эмоциям прорваться, раз родную речь, которую тут никто не понимает, вспомнил.

— Ты читаешь заклинание или молишься Гуаньинь? — ну, по крайней мере, одно из слов незнакомец понял.

— Пусть будет молитва. А ты тот, кого я ищу? Ученик Мастеров Лотоса?

Ну а кого еще я ищу? Да, согласен, странная беседа, и встреча странная. А ведь я до сих пор лежу к нему спиной, меня обнимает спящая девушка, и на душе по-прежнему нирвана.

— Да, я из Братства. Люй Хоншу, старший ученик. Зачем ты искал меня?

— А как ты узнал, что я тебя ищу?

— Мне приснился сон. В нем был указано место, где я смогу тебя найти. Так зачем?

Не бывает такого! Не со мной! Чтобы такая пруха, чтобы цель твоего поиска сама к тебе явилась? Нет! Тут какой-то подвох, сто сорок шесть процентов!

Осторожненько так, будто ночью иду по дороге, через которую коров с полей сгоняют, уточнил:

— Ты сможешь снять проклятье короля ада и разделить меня с этой красоткой?

— Конечно.

— Да!

Господи, я сейчас был готов кому угодно молиться, облегчение было, словно меня теплой водой с макушки до пят облили. Чуваку приснился сон, он собрал манатки и пошел мне навстречу. И проблем для него никаких нет! Что за мужик! Люблю его! Не видел еще ни разу, но уже люблю!

— Только это?

А вот это странно было. Я что, в ресторане со шведским столом? Можно не только проклятие попросить снять, но и бессмертие заказать? Или ци разогнать до безумия. Выбрать техники других Школ?

— Да, только это.

Нечего выделываться! Я в Улин зачем шел? Освободиться! Хотел вернуться к своей (ха-ха — своей!) жизни. Отомстить Чену Шу, забрать у него Нефритовую Печать, снова встать во главе своей фракции и двигаться дальше — объединять Китай. Но этому мешает дурацкое проклятье, смешавшееся с кровью Лисицы. Вот его и нужно убрать. А с остальным я сам как-нибудь справлюсь.

С минуту ничего не происходило. Я терпеливо ждал, боясь нарушить медитацию монаха, который прямо сейчас, наверное, что-то делал, чтобы избавить меня от проблем. Так прошла и вторая минута. Третья. Наконец я не выдержал и кашлянул:

— Старший ученик Люй Хоншу, ты здесь?

— Да, — тут же отозвался он.

— Ты снял проклятье?

— Нет.

Черт, так и знал, что тут какой-то подвох!

— А почему? — осторожно уточнил я. — Не получается?

— Не знаю, я не пробовал.

Сука такая! Да он издевается надо мной!

— А не хочешь это сделать?

— А ты этого хочешь?

Как же они достали меня уже, эти китайцы! Особенно такие вот — просветленные! Ни шагу без подставы, ни слова без загадки! Как им иногда хочется по-русски морды набить!

— Очень! Пожалуйста, сделай это, старший ученик Люй Хоншу!

— Но, если я сниму проклятие короля ада и разделю твою энергию с энергией Вольной Лисицы, она тут же убьет тебя. Ты это понимаешь?

Блин! Точно! Как я мог об этом забыть?! А он хорош, этот старший ученик! Не стал кидаться на помощь бездумно, спас меня, можно сказать, от себя самого!

— А можно как-то?..

Что? Оставить ее спящей и сбежать? Так она найдет меня — после всех унижений, что пережила, пока была в одной со мной упряжке. Убить? А этот монах сможет? Не комар чихнул — тысячелетний оборотень все-таки. Усыпил он ее, по крайней мере, влет.

— Убить ее? — подсказал мне голос.

— А ты сможешь?

— Да.

В этот момент я чуть было не воскликнул: «Так убей ее тогда!» Но уже через секунду понял, что смерти Ноу Ниу я не хочу. Она, конечно, была той еще стервой, и проблем у меня от нее больше, чем прибытка, но… Краснокнижное же животное! Сколько вот в Китае Вольных Лис? Я только одну видел, а еще слышал про каких-то Небесных. Могу я, имею ли я право убивать подобное существо? Да еще вот так — во сне? Одно дело, если бы мы дрались за жизнь, и я бы ее прикончил, но вот так?