Как и гарнизон осажденного города. Вылазка дала им возможность лишь на время отложить штурм, но Цань уже почти закончила ремонт поврежденного полевого снаряжения.

Обо всем этом она мне и доложила, когда я, не дожидаясь подхода к лагерю основных сил, вместе со свитой прибыл в ее ставку.

— Наши потери незначительны, — закончила Бешеная доклад. — Меньше трех десятков человек, большей частью те, кто не сумел вовремя отойти от берега.

— Хорошо, — сказал я, хотя ничего хорошего в ситуации не видел.

Больше всего меня удивляло столь своевременное появление корейцев. Да, они могли выступить обычными наемниками (и довольно часто так делали в этой гражданской войне, которая была для них выгодна), но все-таки слишком уж складно все выходило. Только я начал считать своей всю юго-восточную часть за Янцзы своей, как появляется флотилия Когурё и не дает мне захватить важный порт.

Как, интересно, владетель Куайцзю их нанял? Голубем вызвал? А предоплату, без которой ни один наемник с места не сдвинется, тоже почтой передал? Все это попахивало участием третьей стороны, возможно, кого-то из генералов Срединного Китая, который до этого пытался избавиться от меня. Того, кто отправил за мной наемных убийц во главе с мастером Тени.

— Сомневаюсь, — покачала головой Цань. — Одно дело нанять три отряда убийц и другое — оплатить участие сотни боевых джонок когурё. Это слишком затратно для устранения возможной в будущем угрозы. Такие деньги любой владетель из-за реки лучше потратит на усиление собственной армии.

Что тоже звучало разумно. А непонимание того, кто же этот могущественный враг, раздражало. Эдак скоро мне придется безостановочно метаться по своим владениям из края в край. Что однажды закончится — без вариантов — пропущенным настоящим ударом.

— Кто-то очень хорошо осведомлен о твоих действиях, — произнесла Цань.

За минуту до этого к ее уху наклонился Шан Лан — тот самый Волк Песка, ее ближник и капитан — и что-то прошептал. При этом смотрел он мне в глаза, словно рассказывал ей, что у меня ширинка расстегнута.

Волк, кстати, вообще вел себя странно. Едва мы вошли в шатер, он оскалился, будто был готов кинуться на нас с оружием в руках. Но сдержался невероятным усилием и почти все время, пока Цань рассказывала о положении дел, держался на заднем плане. До этого момента.

— Шпионы врага? — я не удивился, такое было вполне возможно, учитывая развитость данного направления в древнем Китае. — Но соглядатаи врага не могут знать моих планов. А в своем ближнем окружении я уверен.

Капитан Бешеной Цань вдруг закашлял. Я не сразу понял, что это он смеется так. Как, блин, шакал. Точно, Волк Песка!

Мои сразу все напряглись — плохо, когда над начальником какой-то тип потешается. Но я поднял руку, требуя ото всех оставаться на местах.

— Ты не пояснишь причины своего веселья, Шан Лан? Мы все посмеемся вместе с тобой.

Этот тип — ох, как же он мне не нравился! — ничего не сказал. Отступил, как какой-то евнух, за спину Цань и снова что-то начал ей в ухо петь.

— Это неуважение! — воскликнул Пират, выступая вперед.

— Неуважением и даже глупостью было привести двух оборотней в шатер командующего! — наконец откликнулся Волк.

Я впервые слышал его голос. Во время нашей первой встречи он, как и сейчас, молчал, только зыркал злым взглядом по сторонам. Да и сейчас предпочитал шептаться со своей госпожой.

Голос у него был неприятный. Высокий, на грани фальцета, такой подошел бы возбужденному подростку, а не опасному воину вроде него. Понятно, почему он предпочитал отмалчиваться. Что-то, однако, заставило его говорить.

Да и то, что он сказал, было… по меньшей мере странным. Как он узнал, что два молоденьких юноши, в качестве ординарцев стоящих за спинами Быка и Пирата, не юноши вовсе, а девочки-лисички? И почему это было неуважением?

Я обернулся к своей свите и заметил, что дочки Хули Цзин тоже изрядно нервничают. Были бы у них хвосты в человеческих обличьях, они бы ими сейчас полы мели.

— Пёс! — буквально прошипела одна из них. Правый или Левый Хвост, я так и не наловчился их различать. Та, которая с Пиратом была, короче.

Волк снова рассмеялся.

— Помет Хули Цзин решил посмотреть большой мир? Думаете, ваши зубки уже достаточно остры?

— Поострее твоих! — выдала теперь любовница Быка.

— Проверим?

— Хватит!

Тут я своими глазами увидел, как так получается, что женщина управляет мужчинами, и те ее слушаются. Бешеная Цань вроде даже голоса не повысила. Отчеканила слово, будто в металле. И все замолчали.

— Шан Лан — мой капитан, — сказала она в наступившей тишине. — Я ему верю как себе. Он спас мне жизнь уже больше десяти раз, и я точно знаю, что, стоит мне сказать ему «умри», он это сделает. И да. Он из народа Фу.

По шатру сразу же пронесся слитный выдох, словно все сразу же все поняли. Некоторые даже закивали, тот же Бык. У Пирата было такое выражение лица, которое можно было интерпретировать как: «Ну, это все объясняет!»

И только я стоял дурак дураком и ничего не понимал. Народ Фу какой-то! Что это вообще должно значить?

Мытарь, видя мое недоумение, пристроился за плечом и тихим голосом, но не шепотом, заговорил:

— Народ Фу живет за страной Фузань. Это остров, где обитают первые творения бога Фу Кси. Туда он послал их, чтобы те жили отдельно от настоящих людей. Они кровожадны и свирепы, их тела подобны человеческим, но головы похожи на собачьи.

Гноллы, что ли? Вот уж не знал, что в Китае есть эти, как мне казалось, чисто европейские собакоголовые чудовища. Но у Шан Лана башка вроде человеческая, только черты плюс-минус волчьи.

— Народ Фу исторически враждует с народом Хули, — продолжал меж тем Мытарь. Никто, что характерно, не мешал ему объяснять господину прописные для всех прочих истины. — В прошлом лисы истребили много волкоголовых. Причина вражды кроется в ревности лис, ведь они были хоть и более совершенным, но вторым творением Фу Кси.

Боже ж мой! Это не Китай, а какой-то заповедник гоблинов! В кого ни плюнь, все сплошь мифические существа! Лисы-оборотни, гноллы, колдуны-призыватели и заклинатели, воины-маги и сервера на ножках, вроде моего Мытаря, который помнит и знает все, что когда-либо прочитал. Только, кажется, к этому привыкнешь, а действительность тебе — бац под дых!

— И что? — голос мой тем не менее оставался спокойным, а тон — подобающим Стратегу. — Подождем, пока они подерутся, а потом продолжим военный совет?

Бешеная Цань неуловимо улыбнулась.

— Тигр-тигр… Ты по-прежнему остер на язык.

Она повернулась к своему капитану и что-то ему сказала — я не расслышал. Шан Лан тут же поклонился, сделал два шага назад и замер у стены шатра. Цань вскинула бровь, мол, так пойдет? Я, действуя по наитию, обернулся на Быка с Пиратом, и те, не сговариваясь, отдали приказ своим ординарцам выйти наружу.

— И заметь, я не интересуюсь, каким образом в твоей свите оказались эти двуликие твари, — продолжая улыбаться, произнесла Бешеная. — Я даже не буду давать тебе советы из разряда: «Будь осторожен, это коварные существа, которые думают только о своих интересах». Просто продолжим обсуждение нашей стратегии.

Я кивнул, сделав себе пометку в голове про «коварных» существ, и мы продолжили. Обсуждение затянулось на пару часов, но в итоге мы родили вполне рабочий план.

В принципе, корейцы нам были неинтересны — сами по себе. Викинги Желтого моря выступали не более чем наемниками и нашим объединенным силам помешать не могли. Да, у них были корабли, которые обеспечивали мобильность в переброске войск, но по кругу их пять тысяч человек и порядка двенадцати тысяч запертых в городе не плясали против моих тридцати и почти двадцати воинов Бешеной.

Мои воины сменили ее спешенную конницу, которой у Цань было почти половина армии, и продолжили подготовку к штурму. Кавалерия же, соединившись с подразделениями Амазонки и Пирата, оцепила окрестности Куайцзи, делая невозможной высадку десанта. К вечеру уже заработала полевая артиллерия, расширяя проломы в стенах, сделанные ранее. Оставалось лишь ждать.