Значит, пришло время делать предложение, которое мой штаб для него разработал. Идея, строго говоря, принадлежала мне, но была она не более чем заготовкой. Допиливали уже совместно — у меня попросту не хватало знаний об особенностях здешнего мышления.

— Прошу прощения за то, что указываю на логическую ошибку в ваших словах, господин Ля Ин, — произнес я. — Но вы неправы. Продолжение нашего разговора имеет смысл. У меня есть для вас предложение. Но прежде, чем я его озвучу, могли бы вы ответить на один вопрос?

Страж повел рукой, давая понять, что готов меня выслушать.

— Зачем вы сражаетесь, господин Ля Ин? Зачем заняли Синьду и сидите в нем, как маленький тиран на осколках великой страны? Есть ли у вас цель? Ведь Небеса пали, а достойных людей практически не осталось.

Удар пришелся точно в цель. Прав был У Ваньнан, говоря, что владетель Синьду — правитель поневоле. Он родился и стал мужчиной еще в те времена, когда от таких, как он, требовалось лишь служение. И теперь, лишившись этой цели, он не мог обрести новой. Немолодой мужчина, он прекрасно понимал, что сам Китай не объединит, не вернет на трон императора, а вступать в союзы с алчными князьями и идеалистами вроде меня ему не давала гордыня, произрастающая из происхождения.

Ля Ину нужна была цель и служение. Но не просто принесение вассальной клятвы одному из десятков удельных владетелей, а настоящая, достойная его. Он отчаянно искал ее, но никак не мог найти.

— Зачем вы задаете такие вопросы, молодой Стратег? — с настоящей болью в голосе отозвался Воин. — На них нет ответов, а те, кто утверждает обратное, жалкие лжецы. Небеса упали на землю. Мы лишь осколки былого величия, которые никогда не достигнут того, что было доступно прежним героям. Я не принесу вам присяги и не встану под знамена со знаком Белого Тигра. Вам это выгодно, это я понимаю. Даже той капли императорской крови, что есть во мне, вам будет достаточно, чтобы объявить ваши потуги на продолжение войны законными. Но это не так, молодой Стратег. В Серединных землях[71] полно тиранов, которым служат такие же боковые побеги императорского древа, как и я. Это не сделает вас уникальным.

Он помолчал несколько секунд, но потом тряхнул головой и решительно заговорил:

— Но я отвечу на ваш вопрос, господин Вэнь Тай. Я сражаюсь потому, что не знаю другого выхода. Потому что чрезмерно горд, чтобы уйти и позволить этим землям обрести другого хозяина. Потому что я уже умер, но почему-то продолжаю дышать.

Есть! Вот это я и хотел услышать, чтобы получить подтверждение. Потому что одно дело читать исторические книжки и по ним составлять характеры персонажей, и совсем другое — вживую видеть эти самые характеры.

— Тогда у меня есть для вас хорошая новость, господин Ля Ин. Я способен дать вам цель. А она способна вернуть вас к жизни.

Естественно, он не вскочил и не начал исполнять радостный танец — глупо было ждать подобного поведения от немолодого мужчины. Но и скептическая гримаса на лице — это тоже как-то чересчур. Что, каждый день приходят люди с надеждой?

— Я не хочу править Поднебесной, — сказал я. — Гуаньинь поручила мне лишь одну задачу — вновь сделать страну единой. Когда это будет необходимо, думаю, она явит и того, кто займет императорский трон. Буду это я или кто-то другой — неважно.

Ля Ин усмехнулся.

— Я слышал о миссии, порученной вам богиней. Не буду ставить ее под сомнение, но сказать так может любой. Более того, большинство узурпаторов так и говорят: мне нет дела до власти, я спасаю страну!

— Да. Но все ли предлагают вам стать Стражем Длинной Реки?

И вот тут он заинтересовался. То есть сперва нахмурился, потом округлил глаза и, наконец, произнес:

— Поясните, что вы имеете в виду, господин Вэнь Тай.

И я пояснил. Еще раз оговорюсь — мне принадлежала лишь заготовка идеи, которую я почерпнул из какой-то фэнтезийной книжки. А детали, которые и могли сделать идею планом, — это уже мои башковитые соратники из ближнего круга.

Суть была проста — разделяй и властвуй. Или, как говорят в моем мире, чтобы съесть слона, его надо нарезать на множество кусочков. Ну, в нашем случае не слона, а Поднебесную, но суть ясна, да?

Я не смогу безостановочно захватывать все новые и новые области Китая, подчиняя их своему правлению. В какой-то момент наступление забуксует, столкнувшись с вопросами логистики и необходимостью защищать уже контролируемые территории. Расстояния тут немаленькие, дороги есть не везде, армии противника достаточно высадиться у меня в тылу — и все мое наступление накроется медным тазом.

А еще надо ведь как-то править. Множество вопросов, в которых я некомпетентен: сельское хозяйство, налоги, производство. Ими, конечно, занимаются наместники и градоуправители, но все равно — уже при десятке городов я попросту утону в болоте приемов, переписке и попытке удержать в руках рычаги управления.

После чего стану одним из удельных правителей, подчинившим одну, пусть и крупную, территорию. Буду метаться по своим владениям в попытке их защитить, но о продвижении вперед речь уже идти не будет. В принципе, в истории моего мира именно это и произошло. Царства Вэй, У и Шу, то есть то самое Троецарствие. Тут получится так же, только вместо У будет Вэнь.

Значит, действовать нужно умнее. Во-первых, не пытаться контролировать все. И владеть всем. Куда эффективнее создавать союзы и альянсы. Где-то путем установки вассалитета, где-то — как, например, в случае с Ля Ином, созданием новой фракции с узкими задачами.

Да, а еще нужно учитывать особенности местной логистики. А именно, естественные рубежи в виде великих рек Янцзы и Хуанхэ. Кто контролирует их, тот всегда может перебросить войска через фронт, в мирный тыл, который своей экономикой позволяет вести войну на передовой.

Сделать это можно с помощью флота. В Китае он имелся и, что бы там ни говорили европейцы в своих книжках, был неплохим. Да, преобладали плоскодонки, даже здешние линейные корабли лоу-чуань были такими: здоровенная баржа с тупым носом и количеством палуб, доходящим до пяти. Настоящие плавучие крепости, основная стратегия сражения для которых заключалась в обстреле на расстоянии, последующем сближении и абордаже. А если дополнить их «судами эскорта», способными быстро передвигаться по реке даже против течения, и следить за оперативной обстановкой, неприятелю будет довольно сложно перебросить войска через реку.

— Вы предлагаете мне стать речным генералом? — удивился Ля Ин, когда я начал выкладывать ему детали плана. — То есть сперва построить большой флот, в котором будут речные крепости, а потом взять на себя функцию контроля реки? Опустим пока вопрос, откуда мне взять на это средства — и немалые. Подозреваю, тут не обойдется без денег вашего будущего тестя, господина Чэна. Ответьте лучше на другой. Вы не боитесь отдать в руки вчерашнего врага такую силу?

Оговорочка его меня порадовала. Он себя назвал «вчерашним» врагом. Не сегодняшним. А значит, у нас есть неплохой шанс договориться.

— У вас не будет иных источников дохода, кроме средств, выделяемых участниками союза, который я создам в будущем. Пока же только я стану финансировать флот, задача которого будет заключаться в установлении на Янцзы мирного судоходства. И предотвращении вторжения из Серединных земель.

— С такими силами я смогу захватить любой прибрежный город и сделать его своей базой!

— Ну, пока у вас этих сил нет, уважаемый. А база есть. И что?

Он покачал головой.

— Вы предлагаете тот же вассалитет!

— Я предлагаю службу не мне, а стране, развалившейся на осколки! Будущему императору, кому бы Небо ни вручило мандат. Пока я буду собирать земли Юга под одной рукой, вы, господин Ля Ин, станете защищать их. Разве это не достойное вас служение?

— Однако… — он начал было приводить еще какое-то возражение, но сам себя оборвал. — Детали, конечно, нам с вами еще предстоит обсудить, молодой Стратег. Их очень много, и каждая из них может похоронить этот новорожденный союз. Но в одном вы правы. Это достойное служение!