Прошли удачно, обойдя незаметно пару заслонов противника. Рассредоточившись по господствующим высоткам, выполнили более точную оценку сил персов, занятых в тот момент оборудованием походного лагеря, уходом за животными, готовкой пищи и прочими хозяйственными работами. Все ясно, лагерь разбивают основательно, значит, сегодня в атаку не пойдут. К тому же, дело к вечеру, а в темноте в этой реальности пока не воюют.

Перед самым уходом решили немного похулиганить. Было бы неплохо зацепить чародеев, но вычленить их из шевелящейся толпы народа, тем более, когда они находятся в неактивном состоянии, да на приличной дистанции моих способностей было недостаточно. Но пару десятков офицеров и до полусотни рядовых бойцов нам все-таки удалось вывести из строя, внеся в ряды противника изрядную долю панических настроений.

Расстреляв по полному магазину, мы тут же ретировались и уже набегу, оглядываясь, наблюдали, как по покинутым нами позициям долбили огненные шары, молнии, ледяные стрелы и прочие убойные штучки из разряда боевой магии, пули также свистели, но значительно выше наших голов. Поздно опомнились. Атаковали бы чуть раньше, и нам бы уж точно не поздоровилось. Однако, сослагательное наклонение пусть остается достоянием будущих военных теоретиков. Для нас — простых рабочих войны все эти «если б» да «кабы» лежат в области иллюзорных псевдофилософических рассуждений, не имеющих никакой практической пользы.

Нашему отряду удалось прощупать оборону врага и, не потеряв ни одного человека, реально оценить боевые возможности наступающих против нас сил. Не в полной мере, разумеется, но хотя бы так. Теперь на основании полученных данных, штабное начальство будет располагать какой-никакой информацией о противнике и, очень надеюсь, сделает должные выводы по усилению обороноспособности наших позиций.

По возвращении в расположение доложился по всей форме о результатах рейда. На штабной карте отметил места расположения и качественный состав войск шаха. Особо обратил внимание начальства на наличие трех десятков казнозарядных орудий, преимущественно французских двухдюймовок старого образца. Начет магов точной информации получить не удалось, известно лишь то, что они есть и в преизрядном количестве. Таким образом, первоначальные данные, полученные от казаков, полностью подтвердились и были уточнены. Против нашего полка сосредотачивалась пехотная дивизия при поддержке магов и артиллерии.

Получив столь неутешительные сведения, Милославский-Дружинин оптимистично выдал:

— Ничего, Воронцов, с Божьей помощью как-нибудь одолеем супостата.

Ага, вот он русский фатализм во всей своей неприкрытой красе: «авось», да «как-нибудь», да с «Божьей помощью». Красава! Что еще сказать? Было бы неплохо, если бы уверенность полковника основывалась на чем-то более реальном. Как говорится: «На Бога надейся, а сам не плошай». Лично меня подавляющее превосходство противника на оптимистический лад ну никак не настраивало. С другой стороны, деваться нам некуда, придется принять бой.

Ладно, не стану брюзжать, уподобляясь какому-нибудь неисправимому пессимисту. В будущее нужно смотреть с уверенностью, в противном случае удачи вообще не видать.

Двое суток прошли довольно мирно, если не считать беспокоящих перестрелок между нашими бойцами в окопах и передовыми разъездами шахских войск.

По всей видимости, их штаб прорабатывал разные варианты штурма занимаемых нами высот и горных теснин. Впрочем, здешние геологические коллизии еще миллионы лет назад обо всем позаботилась, тут кроме штурма в лоб ничего лучше не придумаешь, поскольку варианты с обходными маневрами полностью исключены.

Я и мои парни в это время были заняты перехватом вражеских лазутчиков и диверсионных групп.

Утром третьего дня наконец-то наступил срок решающего сражения. После раннего завтрака мои бойцы приготовились продолжать заниматься ловлей шпионов. Однако из штаба поступила бумага, сообщавшая о скором начале генерального наступления противника на позиции полка. Нашему взводу было приказано рассредоточиться по заранее подготовленным позициям.

Взводу снайперов предстояло действовать исключительно против офицерского состава, а также магов и орудийных расчетов противника в связке со своей артиллерией. Задумка проста и тривиальна — наши орудия слаженными залпами гасят снарядами вражеские щиты, пока враг в замешательстве, мы гасим боевых чародеев и вражеских артиллеристов. Прочие бойцы полка в это время сдерживают винтовочным огнем натиск пехоты противника. Задача наших чародеев — всемерно прикрывать артбатарею, не вступая в схватку с противником. Не приведи Господь, нам лишиться артиллерии. В этом случае всех нас спасут только быстрые ноги. Хотя вряд ли, в распоряжении персов несколько кавалерийских эскадронов, коим только подай на пику и саблю бегущую в панике пехоту.

Ладно, о плохом не думаем, надеемся на лучшее.

Моя позиция находиласься примерно в сотне метров от батареи капитана Лужина, в пределах видимости расположения командования полка и группы прикрытия из одаренных. Очень хорошее местечко, я для себя подобрал. Выровненная площадка на склоне невысокой горы, над головой скальный козырек, способный защитить от навесного артиллерийского огня противника, рядом в скале неглубокая выемка, где вполне можно укрыться, если что-то пойдет не так. Окрестности отсюда как на ладони.

Лежу и наблюдаю в бинокль за тем, как вражеские канониры под прикрытием магических щитов выкатывают орудия на прямую наводку за спинами готовой к атаке пехоты. Цели на пределе дальности, но мы справимся, недаром каждый из моих бойцов выпустил из своей винтовки на учебных стрельбах по разным мишеням, как минимум, полтысячи патронов. А еще, я и сам как неслабый одаренный всемерно содействовал повышению боевых навыков своих подчиненных. Парни никогда не узнают, какую титаническую работу тайно провел командир с их организмами в то время, как сами они беззаботно дрыхли по своим койкам.

Ну все, хватит петь дифирамбы самому себе, только реальный бой покажет, насколько окажутся полезными все мои потуги. От меня теперь в принципе ничего не зависит, теперь каждый мой боец суть автономная боевая единица, способная действовать вполне самостоятельно.

Первой на поле боя, как водится заговорила артиллерия. Три десятка вражеских трехдюймовок старательно утюжили наши позиции. Основательно доставалось заграждениям из колючей проволоки. Окопавшаяся пехота потерь практически не несла.

Просто так терпеть подобное безобразие наши бравые артиллеристы не стали. В ответ слаженным залпом всех восьми орудий им удалось сбить вражеский магический щит. Как результат на короткий промежуток времени артиллерия противника оказалась незащищенной. Тут уж я и мои парни не растерялись, открыли бешеный огонь по орудийным расчетам. К сожалению, нам удалось нейтрализовать не более десятка канониров противника, ибо их чародеи довольно быстро восстановили защитный полог.

Вскоре и нашим прилетело, вражеским орудиям удалось сбить щит, прикрывавший батарею капитана Лужина. К счастью, снайперской поддержки противник не имел, а несколько снарядов, разорвавшихся неподалеку от батареи особого вреда не нанесли. Наши маги тоже не лаптем щи хлебали после пережитого фиаско, им удавалось генерировать защиту таким образом, что снаряды противника уходили рикошетом в сторону, не нанося никакого урона.

Снарядам наших орудий еще трижды за время артподготовки удавалось сбить магическую защиту противника, также разок снесли прикрытие одного из отрядов одаренных. Жаль далековато находились маги, однако потери в их рядах все-таки были от снарядов и даже от пуль на излете — одному именно моя пуля попала в лицо и, даже потеряв бо̀льшую часть кинетической энергии раздробила лобовую кость и проникла в мозг.

Артподготовка противника и, соответственно, контрбатарейная стрельба с нашей стороны продолжались минут двадцать, не больше. Это вам не Курская дуга или еще какое великое сражение Великой Отечественной, там снаряды для артподготовки подвозились и складировались месяцами, соответственно, выпускали всё накопленное в течение многих часов. В походных условиях большого количества снарядов ни нам ни противнику взять было особо не откуда. Хотя, у нас все еще оставался значительный резерв артиллерийских боеприпасов, сконцентрированный в неглубоком сухом овражке неподалеку от батареи. Пригодятся при отражении атаки пехоты.