– Болтливость является признаком моей немощности, я устал сидеть без дела, Росс. Вижу, что ты уже закончил с кораблём и поэтому задам вопросы, которые имеют смысл. Эта посудина, главным ее связующим веществом является пресная вода, которую ты заморозил. Здесь, среди холодов, этот метод работает, но что будет, когда мы войдем в теплые воды? Пересядем на спину урлоока? Или что? Ты так и не рассказал, каким образом будем добираться.

– Ты задал глупые вопросы, Скарг. – Михаил и вправду закончил строительство корабля и сейчас просто отдыхал. Он собирался с силами, потому что совсем скоро ему предстояло при помощи телекинеза спустить эту жуткую конструкцию, созданную в основном из льда и термопанелей, которые были стенами тюрьмы, на воду. Эту задачу нужно было сделать в один присест, потому что отдыхать во время ее выполнения будет негде и некогда. И еще нужно было быть крайне аккуратным…

– Глупые? И почему же они глупые? – возмутился древний.

– Потому что сейчас ты сам все увидишь и поймешь, – ответил Михаил Росс и решил, что все, можно начинать перемещение.

Корабль, если говорить на чистоту, был обычной коробкой, которая имела положительную плавучесть и минимальную прочность. Его создатель, не имея под рукой нужного строительного материала, в большей степени полагался на авось, и всячески уверял себя, что конструкция, при должном и постоянном обслуживании, предстоящее путешествие выдержит. Творец данного чуда конечно же допускал, что в ходе плавания могут случиться какие-либо неприятности, но при этом он был уверен, что в его багаже способностей всегда найдется навык, используя который он без труда решит возникшую проблему. Наморозить еще несколько тонн льда не было проблемой, поэтому о корабле можно было вообще не беспокоиться.

Скарг, проводя с Россом все больше и больше времени, все больше и больше восхищался его находчивостью и конечно же силой. Этот маленький по размеру человечек был настоящим гигантом и даже ему, лучшему из лучших, великому Скаргу, было не по силам тягаться с такой глыбой, как Росс. Но нет, без сомнений в разуме древнего не проходило и часа, иначе он не мог, все действия Михаила он подвергал тщательному разбору и затем не менее тщательно выискивал в них ошибки. Все разумные, все до единого, были склонны ошибаться. Жить без ошибок было просто невозможно и происходящее, корабль который Росс построил, и сейчас хотел переместить на воду, Скарг считал ошибкой. Он был сильно уверен, что эта затея не увенчается успехом, но говорить об этом преждевременно не хотел. И конечно же, как всякий разумный, древний имел собственную идею, при реализации которой, он в этом не сомневался, они бы совершенно спокойно добрались до теплого материка. Вот только озвучивать данную идею древний пока что не хотел. Только после того, как идея Росса потерпит крах, идея Скарга имела право на жизнь. И поэтому он спокойно выжидал логичного финала и немного опасался, что его предположения не сбудутся.

Медленно и осторожно многотонный корабль поднялся над ледяной поверхностью и так же медленно и осторожно поплыл в сторону обрыва. Звуков при этом не слышалось вообще никаких, телекинез Росса держал конструкцию прочно и не создавал для нее критических сил, способных вызвать деформации. Сам Михаил при этом стоял у самого обрыва и лицо его было крайне напряженным. Столь непростая работа требовала концентрации и довольно активно отнимала силы, которых в последнее время становилось все меньше и меньше.

Достигнув пропасти, корабль на мгновение завис, а затем, легонько дрогнув, просто разрушился на множество фрагментов, будто его сдавили со всех сторон невидимым прессом. И обломки, которых было много, устремились по закономерному направлению, к воде. Росс был способен удерживать один крупный объект, но когда объектов стало много, удержать все у него не вышло и он удержал лишь несколько. Но и они провисели не долго, потому что Михаил прекратил ставшее бессмысленным занятие и несколько термопанелей отправились догонять собратьев.

Скарга случившееся развеселило, его предположения подтвердились, но говорить об этом он не стал, и поэтому тихо пробормотал:

– Однако неловко вышло…

А затем с окружающими их льдами начали происходить странные метаморфозы, и вокруг древнего человека случился самый настоящий ад. Михаил Росс впервые за долгое время дал волю эмоциям и решил выплеснуть весь негатив, который он успел скопить за время пребывания на ледяном материке…

* * *

Холодная вода доставляла зверю незначительный дискомфорт. Не сказать, что он влезал в нее с недовольством, нет, такого не было. Шнырять в глубинах в поисках местных обитателей, которые были довольно хороши на вкус, ему нравилось, и когда его одолевал азарт он мог часами не замечать экстремально низкой температуры воды. Но у всего имелся предел и обычно кислород в крови мутанта заканчивался гораздо раньше, чем тот начинал замерзать. С такой устойчивостью ко всем негативным факторам, как у урлоока, замерзнуть или сгореть было практически невозможно.

И вот в очередной раз, когда уровень кислорода в крови снизился до предела, ему пришлось вынырнуть из воды и взобраться на массивную льдину, которая по размерам могла бы сравниться с приличным катером. Улов на этот раз был совсем небольшим, всего-то трех рыбин получилось схватить, но были они приличными, каждая весила чуть меньше, чем человек современный, и каждая была какой нужно, красной внутри, ведь люди требовали именно такой добычи.

Но известно, что любая выносливость имела предел и после того, как он наступал, требовалось восстановление. Зверь, решив, что пришло время отдыхать и помня всё, что ему наказал человек Росс, решил преступить к самой неприятной части поставленной задачи – чистке рыбы от внутренностей и чешуи. Обладатели нежной кожи почему-то категорически отказывались кушать любую добычу целиком и в сыром виде. Неизвестно почему, но во всем, что касалось еды, они были самыми настоящими извращенцами. Наверное они просто никогда не пробовали на вкус настоящего сырого мяса…

Урлооки, стоящие среди всех обитателей планеты Тауран на первом месте по живучести, были почти бессмертны и единственным врагом, который мог забрать у них жизнь, была лишь старость. Да, эти существа все же не были бессмертны, даже они со временем старились, становились менее живучими, а затем и вовсе прекращали восстанавливаться и умирали так, как и остальные живые существа.

Но, как было известно, все урлооки, что были привязаны к берсеркам, связывались с ними столь прочно, что разорвать эту связь было невозможно. И все привязанные к берсеркам урлооки очень сильно отличались от своих свободных собратьев. Обычные просто жили, а привязанные были созданы, чтобы служить. Привязанный урлоок был существом высшей преданности и если берсерк по какой-либо причине погибал, то и его верный друг не желал жить. И одной лишь силой мысли урлоок, который утратил своего берсерка, мог заставить свое тело постареть и отдаться в руки вечности – или по-другому смерти. Да, все было именно так, одновременно сложно и при этом до ужаса просто.

Берсерк Рагхар и его урлоок были неразлучны всю жизнь, никакого принудительного расставания они не знали, но затем, с появлением человека, которого все называли Росс, в их жизнях все кардинально поменялось. Их дома не стало, изувер по имени Михаил его уничтожил, а их самих оставил в живых и обрек на бессмысленные скитания. А потом из долгой спячки пробудились древние люди и медведи, среди которых был новый изувер, чье имя звучало как Скарг. И именно этот древний впервые в жизни сумел разлучить Рагхара и его верного сахаши. Он был тем, кто показал этим двоим как на самом деле ощущаются настоящие страдания, когда душа и сердце в клочья от тоски. И разлука, случившаяся впервые в истории тандема берсерк-урлоок, запустила никогда прежде не случавшиеся изменения. Изменения, которые создатели мутанта урлоока заложили в его ДНК именно на такой случай…

Первая разлука берсерка и его верного сахаши прошла почти без физического насилия, а только с насилием моральным. Являясь обладателем мощнейшего разума, Скарг создал неотличимую от реальности иллюзию и убедил Рагхара, что его сахаши погиб от его же, берсерка, лапы. И медведь, не пытаясь во всем разобраться, поверил в это. И вера та была перемешана с горем и обрела такую силу, что легко передавила связь, которая имелась между всяким берсерком и его верным сахаши. И ранее двусторонняя, связь стала односторонней, Рагхар своего друга чувствовать перестал, и сперва ушел в полную апатию, а затем намеренно выбросил большую часть воспоминаний и страдания отошли на второй план. Но вот друг его, верный урлоок, так и остался с ним связан и как и прежде всегда мог определить, где тот находился, чтобы затем прийти к нему. Но носители мощнейшего разума, да будут они убиты друг другом, установили над зверем контроль и, как бы он ни пытался, не позволяли ему сбежать. Раз за разом они врывались в разум мутанта и наводили там свои порядки. Только так и никак иначе они могли заставить его подчиниться, ведь заставить его покориться добровольно они не могли. Пытались, но для них это было задачей непосильной. А тем временем запущенные изменения медленно, но неотвратимо вступали в силу и с каждым новым днем мутант становился совсем другим существом.