— Сейчас взлетит и атакует, — сказал Андрюха и животное побежало. — Атакует всегда с воздуха. Резко пикирует в полёте и наносит удар сперва передними лапами, а затем задними. Раньше я его только на фото видел. И пару историй о стычках с ним слышал. Вранье, конечно…

Метров десять разбега и крылатый волк взмахнул крыльями, которые легко подняли его в воздух.

— Не больше ста пятидесяти килограмм он должен весить, чтобы так хорошо летать, — предположил я и решил заменить одноручный меч на полутораручный. Подумав, бросил щит и сказал: — Есть у меня одна идейка, друган. Если удача будет ко мне благосклонна — кранг примет смерть совсем скоро. Помолись за меня…

Я побежал. Была — не была. Конечно, глупо полагаться на удачу, но как иначе? Лучше сделать и пусть ничего не выйдет, чем не сделать и потом жалеть об этом. Шанс погибнуть велик при любом раскладе. По сути я ничего не теряю. Минутой раньше погибну, минутой позже, какая, к чёрту, разница?

Кранг летит, а я бегу. Он бесшумен и целеустремлён. Я громок и напуган. Ору так, что вот-вот выплюну связки. Адреналина в крови столько, что вот-вот взорвётся сердце. У меня будет один шанс.

План изменился в тот момент, когда птичка спикировала. Я понял, что нахожусь на волосок от смерти и упал на колени, но так и не ударил. Хотел распороть серо-розовое брюхо, но передумал. Острые и длинные когти передних лап прошли в опасной близости, а через мгновение прошли когти задних лап. Меч был выставлен в сторону троса и ударил по нему у самой лапы. Кисти обожгло от сильного удара. Упал я болезненно, но, главное, перед ударом затылком о бетон, успел увидеть, что трос отрублен. Далее пришла круговерть…

— Никита! — Андрюха сидит на коленях и внимательно смотрит на меня. Солнце за его головой создаёт эффект нимба.

— Ты прям ангел, друган… — пробормотал я, борясь с болью в затылке. — Где этот птеродактиль волкообразный? Улетел?

Андрюха кивнул глазами.

— Ну вот и славно. — Я закрыл глаза и расслабился. — Голову разбил вроде как… Мягкого подложить ничего не найдётся?

Мягкого не нашлось. Заговорил ведущий:

— Хитрость — важная черта. У нас тут не только хитрость. У нас ещё гуманность. Русский ведь мог убить кранга, но пожалел его. Кто ответит почему он это сделал? Мне, честно скажу, не интересно, почему он так поступил. Мне досадно. Досадно от того, что не увидел шоу. Увы, но спорить не имею права. На войне, как говорится, все средства хороши. Второй раунд Арены Жизни закончен. Безоговорочная победа! Все свободны. Спасибо за шоу!

— Это лёд. — Михаил протянул мне покрытый инеем серый целлофановый пакет. — Приложи его к голове, Никита.

— Под голову, — поправил я и положил пакет между подушкой и затылком. Повезло и голова осталась целой. Большая шишка не в счёт.

— Что дальше, Миш? — спросил сидящий в кресле Андрюха. Сок, который стоит на столе, его не интересует.

— Дальше двое суток отдыха, а затем третий раунд. — Михаил показал на дверь, ведущую в коридор, а затем на меня. — Пусть Никита отлежится, а затем я проведу вас в ваши новые апартаменты. Вы молодцы, парни. Удача ваше второе имя. Главное, чтобы она не отвернулась от вас в третьем раунде. Будет сложно. Чертовски сложно…

— В этом мире я уже девять лет. — Михаил разлил водку по стопкам и отправил пустую бутылку под стол. Умению наливать ровно можно только позавидовать. По булькам он что ли считает?

— С двенадцатого получается? — спросил я и взял свою стопку.

— Ага. — Михаил кивнул, слегка коснулся моей и Андрюхиной стопок своей стопкой и выпил. Закусил он маринованной маслиной.

Выпив и закусив лимоном, я поинтересовался:

— Как угораздило попасть сюда? По своей воле, случайно, или обстоятельства заставили?

— Так я вам и рассказал всё, мужики. Увы, но разглашать некоторую информацию я не имею права. В целях безопасности. Своей безопасности. — Михаил посмотрел в сторону бара и решил сходить за новой бутылкой. Вернувшись, поставил её на стол и всё же рассказал немного прошлого:

— Попал сюда благодаря обстоятельствам. Не слишком хорошим, сами понимаете. На Светлое будущее уже около семи лет работаю. Не жалуюсь. Вы бы тоже могли на них работать, если бы не были столь правильными. Но, как видите, не срослось. Не будем о плохом.

Андрюха, как говорится, ударил вопросом в лоб:

— Что нас там ждёт?

— Где? — Михаил нахмурился. — Ты о третьем раунде, что ли?

Андрюха кивнул и указал на бутылку — мол, наливай.

Когда водка была разлита по стопкам, Михаил ответил:

— Третий раунд зовётся «кровавая деревня». Там вас ждёт много крови. Это всё, что могу сказать.

Андрюха тяжело вздохнул и выпил. Закусывать не стал. Решил поесть и отправился с тарелкой к плите.

— Мне тоже положи, — попросил я и протянул свою тарелку. Солянка, которую приготовил Андрюха, просто божественна. Точно такая, какую люблю.

Я выпил, закусил солененьким огурчиком и с удовольствием вдохнул аромат солянки, появившейся на столе благодаря Андрюхе. Задобрив её сметаной, начал с наслаждением поедать.

— Завтра начнётся третий раунд. Не забыли? — добродушный вид Михаила в мгновение улетучился и на лице проявилась суровость. — Вы первые, за кого я болею всей душой. Три года работаю на Арене Жизни, но ещё ни одна команда так не цепляла. Земляки, что тут сказать. Ещё и тёзка. — Он слегка ткнул кулаком в моё плечо и спросил: — Да, Ермак?

Я кивнул и ответил:

— Да, Ермак. Мы постараемся не ударить в грязь лицом и показать высший класс. Можешь не сомневаться: пять раундов будут пройдены. Единственное, так это хотелось бы уточнить: доброжелательный дяденька нам ничем не поможет?

Михаил, усмехнувшись, ответил:

— Может и поможет. Доброжелательный дяденька сделает всё, что в его силах. В этом не сомневайтесь. Главное, не подведите его в будущем…

Мы выпили вторую бутылку. Затем выпил третью и четвертую. Сильнее всех, что удивительно, опьянел Михаил. Я и Андрюха держимся, хотя это ненадолго. Чувствую, что совсем скоро стану пьяным.

— Вот хорошие же вы мужики. — Михаил хоть и пьян, но способности разливать водку по стопкам ровно не растерял. — Зачем вы во всё это ввязались? Не сиделось вам на попах ровно, да? Приключения, чёрт бы их побрал! Взгляните на меня! — Он резко встал и расправил и без того широкие плечи. — Живу как в сказке. Ни в чём не нуждаюсь. Красота!

— Шестерить на Светлое Будущее ты называешь красотой? — с вызовом спросил Андрюха. — Ты, Миша, шестёрка. Мы, в отличии от тебя, хотя бы свободны. Нас свободы не лишили. И плевать, что на Арену Жизни попали. Мы перед совестью своей свободны! Чисты!

Михаил плюхнулся на стул, от чего тот заскулил, но с достоинством стерпел неожиданную нагрузку и не развалился. Замахнув стопку, Михаил начал громко говорить:

— О свободе и совести говоришь, Андрюшка? Да вы по макушку в крови утонули, парни! Где ваша совесть? Где ваша мораль? Я пью с конченными убийцами. Я, в отличии от вас, не могу вспомнить, когда последний раз убивал человека. Лет пять назад это было, а кажется, что сто. Убийцы вы. Что бы не говорили и чем бы не оправдывали свои действия, но для меня вы убийцы. Этот мир дерьмовый и я его ненавижу. Менять его надо. И менять в лучшую сторону. Понимаете?

Я кивнул и сказал:

— Вот мы и меняем его.

— Да! — Андрюха хлопнул ладонью по столу. — Мы, в отличии от тебя, Миш, хоть что-то делаем. Светлое Будущее, твои работодатели, главное дерьмо этого мира. Дерьмо масштабное, имеющее власть и в мире прежнем. А ещё есть Единый банк. Разве он не дерьмо? Деньги и ещё раз деньги. Всё на них завязано. Мы ведь не идиоты. Наверняка не знаем, но догадываемся о многом.

Михаил словно протрезвел и злобно сказал:

— Ты не знаешь даже пяти процентов информации, Андрей. Есть такое дерьмо, которое никогда не разгрести. Авгиевы конюшни в сравнении с ними пустяк.