– Дальше ходу нет? – спросил я, на грани возможностей зрения улавливая место, где находится нужное нам ущелье. – В обход пойдём?

Утром нам пришлось разделиться, основной отряд медведей пошёл вперёд, потому что я сильно торможу их. Только Угрх остался, его помощи для данного отрезка пути достаточно. Причину спешки не знаю, и о ней никто не говорит.

– Ущелье там, – Угрх указал лапой в том направлении, в которое я смотрел. – Проблем по маршруту не предвидится, мы дойдём туда к завтрашнему утру. Один из берсерков дождётся нас и расскажет, есть ли опасности в поселении людей. Если всё хорошо, то ты, Никита, встретишься с себе подобными, проведёшь среди них сутки, а затем отправишься с нами, и там уже до конца, никаких людей. Готов или передохнуть хочешь?

– Как только узнаю, про какого Мёртвого Червя ты говорил, так сразу и пойду, – ответил я, мысленно борясь с ленью и усталостью. Кровать – вот о чём мечтаю уже долгое время, спать на камнях надоело. Жаль, что леса закончились и начнутся они не скоро.

– Мёртвый Червь – место, в которое идём, так зовётся ущелье. Оно единственное, по которому можно пересечь насквозь Гиблые горы. Люди проложили там дорогу и построили небольшое поселение. В этих краях представителей твоей расы немного, не любят они сюда соваться, опасностей многовато, и местность неудобная. Вам больше равнины нравятся…

С трудом заставив ноги работать, я встал. Потянувшись и сморщившись от боли в мышцах, сказал:

– Даже твои настойки не помогают, мышцы сплошная боль. Ещё часа два, а затем привал, иначе никак. Господи, не представляю, как мы будем спускаться…

Каждый раз смотрю на новые участки пути и повторяю одно слово – невозможно. Но затем, вышагивая позади громадины медведя или сидя у него на плечах, понимаю – пройдём, никуда не денемся. Проходили прежде, не остановимся и сейчас. Главное, чтобы нами какой-нибудь местный хищник не заинтересовался.

Вот и причина поговорить нашлась, спрошу у Угрха про зверьё, оно давно на глаза не попадалось, его будто нет здесь.

– Миш, а где все обитатели гор? Их тут что, совсем нет?

– Ушли, им не очень понравилось соседство с отрядом берсерков. Даже самые злобные хищники стараются убраться подальше, если увидят такой крупный отряд, коим мы являемся.

– Нас двое, отряд так себе… – буркнул я.

– Мы – хвост отряда, его голова и середина прошли здесь не пару дней назад, а всего лишь несколько часов. Любой из хищников, обитающих в горах, умеет хорошо слышать и видеть, поэтому он изберёт самый верный путь – уйти подальше, лишь бы не оказаться на нашем пути. Хищники, у которых развита эмпатия, почувствовали нас за многие километры и тоже ушли. Никита, ты забыл, что я тоже эмпат?

– Не забыл, поэтому и спрашиваю: кого из зверей ты чувствуешь?

– Никого, мы не интересны хищникам, они на время сменили место обитания.

– Это хорошо, но у меня тут же возник вопрос – если хищники так боятся берсерков, то почему их не испугался тот бругар, который хотел сожрать гориллоида?

– Бругар тупой, вот весь ответ. В горах нет бругаров, им тут не выжить, здесь обитают более умные создания.

– Ваши гигантские насекомые тоже умные создания?

– Поумнее бругара будут, притом значительно. Хотя есть и такие, которым плевать, кого пытаться сожрать. Смарг был из таких…

Я вспомнил вчерашнюю схватку одного из берсерков с гигантской двухвосткой. Жуткое бронированное создание, на пули которому плевать, поэтому мой автомат так и остался лежать в рюкзаке разобранным. Нет в нём нужды, берсерки – лучшая охрана.

Двухвостка не напала случайно, медведи почувствовали её задолго до появления и были готовы к схватке. Харрор оглушил насекомое метким броском булыжника, а второй берсерк, забыл его имя, добил мечом. Крупная тварь устроила засаду прямо на отвесной скале, приклеившись к ней присосками, имеющимися на брюхе, и хотела внезапно атаковать отряд, но была удивлена прилетевшим снарядом и рухнула с пятиметровой высоты на острые камни. Затем были молниеносный рывок берсерка, блеск смертоносной стали и уйма ядовито-жёлтой крови. Других инцидентов, как ни странно, не было ни до, ни после.

– Есть у меня одно предположение по поводу насекомых, Угрх. Думаю, что они не просто так появились, не в ходе эволюции. Смею предположить, что их вывели искусственно, и Основа в этом сыграла не последнюю роль.

– Если и вывели, то давно, потому что все известные нам твари, населяющие этот мир, были, есть и будут. На вашей планете одни опасности, на нашей – другие. Вы научились бороться со своими, мы – со своими.

– Наши опасности в сравнении с вашими сущий пустяк.

– Каждому по возможностям, человек. Если бы у вас было, как у нас, то ваша раса просто не дожила бы до уровня, которым вы может похвастаться сейчас.

– Мы пошли по пути развития технологий. Так было почти до конца двадцатого века, а затем прогресс ушёл немного в сторону. Почему по такому пути не пошла ваша раса, Угрх?

– Кто тебе сказал, что у нас нет и не было технологий, человек? У нас они были, есть и остаются. Просто в какой-то момент мы поняли, что в технологиях почти нет нужды. Место, в которое идём, ответит на часть твоих вопросов, но также породит множество новых. Не сомневайся, тебе там понравится. И мне тоже, потому что прежде я там не бывал.

– Может, привал? – предложил я. – Пожрать сварганишь и расскажешь о вашем крутом месте…

– Нет, человек, привал пока рано устраивать. А вот на мои плечи лезть пора, потому что скоро начнутся опасные участки…

Лезть на спину мне приходится в одном случае – маршрут становится настолько сложным, что Угрху приходится передвигаться на четырёх конечностях. Земным медведям привет…

Мы дошли. Это, наверное, было самое сложное путешествие в моей жизни…

Человеческое поселение, до него рукой подать, нужно всего лишь несколько километров пройти, но это ерунда в сравнении с тем, что было до.

Берсерк, оставленный медведями, это старина Орх. Проводил он разведку или нет, неизвестно. Убеждает, что в поселении всё спокойно, и мы верим. Можно идти, последний рывок, но уже в одиночку.

– Может, вы всё-таки со мной? – решил поинтересоваться я. Так просто спросил, на автомате, устал ужасно.

– Угрх, твоя тупость заразна! – Орх посмотрел на меня и покрутил когтем, представленным к голове, человеческий жест использовал. – Давай, Никита, дуй уже в посёлок. Чтобы через сутки был на том же месте, но уже отдохнувший и купивший всё необходимое. Сутки в компании с Угрхом – такого мои древние сердца не выдержат…

К посёлку шёл по дороге, чтобы не возникло лишних вопросов, хотя они всё равно возникнут, потому что в такой местности люди пешком не ходят. Только на транспорте, и только при наличии оружия, желательно в множественном числе и крупного калибра. Если с ходу скажу, что путешествую налегке и при этом через горы, то в лучшем случае сочтут за идиота, а в худшем заподозрят что-то неладное, запрут в подвале и будут пытать, пока не выяснят правду. Я, собственно, ничего скрывать не собираюсь. Недоговаривать, да, буду.

Ущелье Мёртвый Червь оправдывает название – длинное, тянется на не одну сотню километров, при этом то расширяясь, образуя роскошные зелёные долины, то сужаясь, становясь почти непроходимым, с опасно нависающими скалами. Если посмотреть с высоты горных вершин, то может показаться, что создано ущелье гигантским плугом, которым управлял пьяный великан. А может, всё дело в облаках, они мешали ему, закрывали обзор, поэтому пахота вышла такой плохой. На глупости потянуло, прекращаю, никаких великанов, ущелье создано временем, оно сильнее всех, близкий родственник хаоса, всё в конечном итоге разрушает, превращая в ничто. Миллионы лет пройдут, и от гор и ущелья не останется и следа, исчезнут.

Названия посёлка мне не известно, но уже знаю, что построили его неграмотно, зачем-то прижали к нависающим скалам, а от речушки, бегущей по ущелью, наоборот, отдалили. Дорога, которая тянется в обе стороны, вообще с противоположной стороны ущелья осталась, и чтобы попасть в посёлок, нужно сперва вброд перейти реку, а затем отшагать с полкилометра, и только тогда окажешься у стен, сделанных из брёвен и выглядящих надёжно, но на деле способных задержать лишь зверя. Человеку, с нынешним развитием взрывающихся веществ, эта преграда, как забор из штакетника для бульдозера. Выстрел из гранатомёта – и нет её!