– Марат и Кирилл выжили? – поинтересовался я и тут же пожалел, потому что получил отрицательный ответ. Заведующий оружейным складом тоже был убит. Ликвидировали всех, кто имел хоть какое-то отношение к «Тёмному Будущему». Семнадцать из двадцати трёх сотрудников в Кемеровской области убрали. Девятнадцать из двадцати семи в Новосибирской области. К моменту, когда уцелевшие смогли собраться воедино, их было шесть. До портала добралось четверо. И только благодаря помощи федералов. Если бы Стрелков отказал Россу, то они бы не дошли. Много людей погибло только потому, что кто-то не захотел, чтобы Маша и Старый не сбежали в этот мир.

Рассказывать всё до мельчайших подробностей Маша не хотела, но я всё же убедил её и получил более развёрнутую картину произошедшего. «Светлое Будущее» или «Феникс», так и не известно, кто сейчас заправляет всем на Земле, запустило полномасштабную акцию уничтожения всех идейных сотрудников противоположной по целям организации «Тёмное Будущее». Убирали именно идейных, то есть простых сотрудников. Низшее звено, так сказать, потому что те, что сидели наверху, знали о единстве правления двух псевдопротивостоящих друг другу структур. Это было заметание следов. С какой целью – пока непонятно. Факт: «Тёмное Будущее» больше не существует.

Василия, с которым мне удалось познакомиться в захудалой квартире, убрали первым. Утопили в собственной ванной. И Машу хотели убить аналогично, но Старый не позволил. Умным он мужиком был, а главное, предусмотрительным. Если бы не его тайные московские знакомые, то вряд ли Маша осталась бы в живых. Порушил Владимир Росс все планы убийцам. Хотели по-тихому ребятки сработать, а вместо этого получили настоящую войну, которая случилась на оживлённых улицах города Новосибирска, а затем медленно перетекла за город, на трассу. И прекратилась та война далеко в тайге.

Плохо, что самое важное так и осталось не ясно: каким волшебным способом Росс смог открыть портал прямо в то место, где я находился? Нет, в молитвы точно не поверю. Возможно, что в момент высокого морального напряжения у Росса снова открылась память, и он, сам того не ведая, как-то подкорректировал перемещение. Владимир Росс, наверное, единственный человек, который знал секрет перемещения в мир прежний. Знал, да унёс его в могилу…

Мигель Мартинос, главарь упокоенной нами банды, не доехал до посёлка Речной двадцать с небольшим километров, потому что закончился бензин. Кроссовый мотоцикл марки YAMAHA он бросил и дальше пошёл пешком. Мотоцикл мы подобрали, потому что негоже такому добру пропадать, а Мартиносу дружно пожелали быть сожранным по пути к посёлку. Но, как выяснится через час, его не сожрали.

Посёлок Речной можно назвать деревушкой, потому что жилых домов в нём всего четыре десятка наберётся. Заметно, что строился населённый пункт поэтапно и с чёткой целью – быть привязанным к реке. Река для посёлка многое значит, но и дорогами он не обделён. Одна из дорог тянется вдоль реки и заканчивается, упираясь в посёлок. Вторая строго перпендикулярно реке уходит в степь. Обе дороги достаточно широкие и укатанные. Кто и куда по ним ездит, остаётся только гадать. Узнаем позже, если всё хорошо сложится.

С безопасностью от степных налётчиков в посёлке всё хорошо: он обнесён двухметровым бетонным забором, попасть за который можно, только проехав через одни из трёх имеющихся ворот. Впрочем, со стороны реки забора нет, но там и не подберёшься. Глубоко, и берег обрывистый. Только если на лодках.

В центре посёлка имеется небольшая площадь, к которой сходятся все дороги, проулки и тропки. На реке построен внушительный причал, к которому пришвартованы четыре крупных, метров по шесть длиной, вёсельных лодки. Рыбацкие, надо полагать. Фонари на столбах светятся, а это значит, что электричество имеется. И дают его точно не генераторы, потому что в такой тишине мы бы их услышали. Общий вывод таков: посёлок Речной – местечко далеко не бедное. И кормится он точно не от продажи пойманной рыбы и выращенного в степи мяса.

Всю эту информацию мы получили при осмотре посёлка с расстояния через бинокли. Более подробную принеси сходившие в разведку Саня, Булат и один из берсерков. Вроде Укхар его зовут. Хрен запомнишь эти дурацкие имена.

– Почти к забору подошли, а берсерк в отдалении ждал, чтобы не светиться, – первым начал рассказывать Саня. – Посёлок спит, но сторожа наверняка имеются, и, я уверен, что нас они видели. Мы и не прятались особо. Толку, если уже нашумели, когда подъезжали. Эта хрень, – он указал на автобус «Мерседес», превращённый берсерком в грузовик, – похлеще тепловоза верещит на всю округу. Остальной транспорт только усиливает звукопредставление. Нас не пристрелили, и это радует. Значит, не хотят воевать. Хотели бы, тогда не стали бы церемониться со столь наглыми разведчиками.

– За забор не заглядывали? – поинтересовался Боков.

– Сходи да загляни, раз умный такой, – огрызнулся Булат. – Мы, конечно, наглые, но не настолько. И понимаем, что заглядывание за чужой забор может быть печальным для заглядывающего. Высунул башку, и ни разведанных тебе, ни разведчика. Понимаешь ты это, Андрюха?

– Да я спросил только, а ты уже целую поэму сочинил, – буркнул Боков. – Мог просто «нет» ответить.

– Что делать будем? – спросил я. – Утра ждать или попробуем на переговоры съездить?

– Не нужно на переговоры ехать, – крикнул сидящий с биноклем на крыше КамАЗа полковник Стрелков. – Переговоры сами к нам приехать решили. Машина в сторону ближайших ворот едет. Джип какой-то…

Старый «Гранд Чероки» прикатил через десять минут. Подъехал не боясь и даже фар не потушил. Водитель и пассажир вышли и встали в ожидании. Оба светлокожие, но темнота не позволяет определить хоть какую-то национальную принадлежность. Видно только, что водиле лет двадцать, а пассажиру как минимум вдвое больше. Медведей мы загодя спрятали за транспортом, чтобы не пугать приехавших.

– Поговорить приехали, – по-английски сказал пассажир.

– Пагаварыць прыехалі, – повторил водитель. Белорус, значит.

– Ну давайте, поговорим! – Боря Стрелков вышел к приехавшим и навис над ними, словно грозовая туча. – Кто первым будет говорить то? Ты? – он ткнул пальцем-сосиской белоруса в грудь. – Или ты? – в англичанина тыкать не стал, но посмотрел сурово.

– Я! – Белорус выпятил грудь. Здоровьем он не обижен, но рядом с Борей все выглядят обиженными. Слишком огромен полковник.

– Боря, успокойся. – Андрюха подошёл и легонько пихнул федерала локтем в рёбра. Протянув руку приехавшим, представился: – Я Андрей. Если вы приехали говорить, то давайте говорить. Стояние на месте вряд ли даст результат. Кто мы, как я понимаю, вы уже знаете?

– Нет. – Белорус, пожав Андрюхину руку, без проблем перешёл на русский. – Но вы приехали на транспорте Мартиноса, а он сам несколько часов назад заявился еле живой. Его кодлаки сильно потрепали. Сейчас, правда, Мартинос совсем не живой, но это неважно. Мы ждали вас и хотим отблагодарить. Это староста посёлка, – белорус указал на англичанина. – Зовут его Николас. Меня зовут Матвей. Я главный помощник старосты.

– Давно старостой он стал? – Я встал рядом с Андрюхой и тоже протянул руку Матвею. – Попробую угадать: несколько часов прошло, как староста. С тобой аналогично, верно?

Матвей улыбнулся и кивнул:

– Всё верно. Власть сменилась благодаря вам…

Мигель Мартинос был тираном, но при его власти посёлок Речной быстро поднялся. Три неполных года испанец правил посёлком. Сельское хозяйство и рыбный промысел приносили столь ничтожный доход, что его хватало лишь на поддержание того, что имеется. Бизнес Мартиноса, а по сути, простой грабёж, доходу приносил намного больше. Но этот бизнес был построен на крови. Роптали жители на тирана, да всё-таки были довольны. Почти у каждого имелся транспорт и всё, что нужно для дела, которым живёт. И рабы имелись, чтобы жителям грязной работой не утруждаться. Ими становились новоприбывшие.