Дед, пригрозив мне пальцем, пробурчал:

– Выражения выбирай, салага!

А затем, повернувшись, он начал поиски. Витёк, держись, помощь идёт…

* * *

Скоро будет двое суток, как Петрович прибыл на планету Тауран. И сутки, как мы с ним познакомились. Всё больше узнавая старика, не могу сказать о нём плохого. Да, характер у бывшего вояки далеко не сахар, но я и сам не подарок, так что на этот пункт пофиг. А вот навыкам деда стоит уделить внимание, он просто прирождённый лесожитель. Глядя на него, поражаюсь, ведь создаётся стойкое впечатление, что не я в этом мире ветеран, а он. По крайней мере в той части, которая касается общения с природой.

– Чувствуешь? – дед, принюхиваясь, остановился. Повернувшись на девяносто градусов влево, рассказал: – С этого направления несёт помётом травоядного, совсем близко, свежатина. Мы спугнули какого-то зверя, мне нужен мой карабин. Припасы надо пополнить, ты сам говорил.

Я остался сидеть на поваленном дереве с пистолетом и рюкзаком, а Петрович, налегке, убежал охотиться. Прошли долгие сорок минут и далеко, минимум в километре, прозвучал выстрел. Эх, а надеялся, что не пойдёт старый так далеко, похоже ещё долго мне так сидеть.

На встречу к нему идти он запретил. Боится, что потеряюсь, и это от части правда. Я в джунглях ориентируюсь чуть лучше, чем хреново. А деду что Брянщина, что этот лес, всё одно, как у себя дома носится.

Лёгкий толчок в бок разбудил меня. Послышалось недовольное бурчание:

– Спит он, понимаете ли. И ведь не боится, что сожрут. Вставай давай, я место под лагерь нашёл, надо с мясом добытым разобраться, пока не испортилось.

Бревно-кровать было не удобным, но я всё равно вздремнул, потому что так время летит быстрее. Зверей не опасался, потому что если подойдёт серьёзный хищник, то шансов отбиться у меня будет ровно ноль, поэтому не стоит и пытаться. А несерьёзный мною не заинтересуется.

Петрович выглядит каким-то помятым, будто не я спал, а он. На правом плече у него карабин, а на левом окровавленный холщовый мешок, в котором наверняка мясо. Времени прошло с его ухода часа три, должен был разделать дичь сам, ведь мне этим заниматься совсем не хочется.

– Что-то ты, дед, неважно выглядишь. – Я без лишних вопросов принял мешок на своё плечо и понял причину изменения облика старика. Она банальна, мясо очень тяжёлое, килограммов двадцать с дуру пенсионер набрал.

– Что, тяжко, да? – Петрович, вновь повеселевший, лыбится беззубым ртом. – Протащишь его, посмотрю на тебя, хуже ещё выглядеть будешь.

– Не, не буду. – Я поставил мешок на землю и открыл его. Внутри лежат мясные вырезки. Дичь была далеко не маленького размера, минимум с упитанного бычка. Можно выбросить половину, но обижать старика не буду, донесу до нужного места. Снова водрузив ношу на плечо, я буркнул: – Пошли уже, пенсия.

Дед молчал минут двадцать, а затем не выдержал, рассказал:

– Удивительно, впервые в жизни мне довелось охотиться на рогатую лошадь. Когда увидел, даже глаза тереть начал, думал навь. Не хотел стрелять в эту помесь оленя и арабского скакуна, да и не пришлось, потому что, пока я любовался диковинным созданием, появилась наглая кошка, спрыгнувшая с дерева, и убила рогатую красавицу. Отогнал, кончик хвоста кошатине отстрелил, ох и психовала. Но тоже красивая, на пантеру строением тела похожа, но у этой раскраска коричнево-зелёная, такую даже при всём желании не заметишь, если в засаде будет. Ну и крупная, раз довелось уссурийского тигра вживую увидеть, так тот раза в полтора меньше. Я, пока мясо вырезал, постоянно контролировал обиженную Мурку, рядом тёрлась, не готова была от добычи отказаться. Как только ушёл, так она сразу тут как тут, к обеду приступила.

Я решил промолчать. И дед тоже не стал продолжать разговор. Примерно за час дошли до места, о котором он говорил. Обычный холм с лысой макушкой. Старое костровище, которому не меньше месяца, не удивило, скорее всего до нас тут жёг костёр кто-то из новоприбывших. Думаю, что вряд ли этот человек всё ещё жив. Как Петрович, во всеоружии и подготовленные духом, сюда попадают единицы. Выживаемость вдали от людей не просто низкая, а почти нулевая. Вот взять даже нас – шанс, что сдохнем, гораздо выше шанса, что выживем. Эх, Витёк, в который раз желаю тебе удачи…

* * *

– Я вижу след! – Петрович припал на одно калено и начал щупать землю. Зачем-то сорвал травы и понюхал её. Поморщившись, буркнул что-то невнятное, вскочил и бодро зашагал, немного изменив направление. После того, как мы плотно пообедали, старик оживился, энергия словно ключом бьёт из него. А вот я его бодрости не разделяю, мешок с мясом всё так же тяжёл. Да, килограмма два мы употребили, но это почти не отразилось на массе. Жду не дождусь, когда наша конина просолится и её часть перекочует в рюкзак пенсионера-следопыта.

Мы вновь бредём по низине. Пытаюсь увидеть след Вити, которого Петрович придерживается, но так ни разу и не увидел. Все мои знания говорят, что мы движемся рядом с водой. Ручей или речушка должен быть совсем рядом.

Не ошибся, лесная речка имеет место быть. Сильно извилистая, с чистой холодной водой и с огромным количеством водонапревшей древесины. Мы вышли к ней со стороны высокого обрывистого берега. Уровень противоположного ниже метра на два, его в половодье заливает, о чём свидетельствуют наносы мусора и большое количество ила, который даже сейчас виден под растительностью.

– Вон следы, – дед указал на другую сторону. – Твой друг прыгнул, не долетел до берега, угодил в воду, но затем сумел выбраться. И вытаскивал из ила обувь, сильно раскопав его. Поищем место для переправы, мокнуть не хочется.

Перебрались по упавшему дереву выше по течению в метрах ста и вернулись. Витя дурак, сиганул с берега, мог ведь ноги переломать, прилично пролетел. И потом ещё долго ковырял берег палкой. Смотришь на результат его действий и кажется, что в этом месте реки сражались два поросёнка.

– Вот отчётливый след, – крикнул Петрович, удалившись от берега метров на десять. – Тут он надел обувь, ботинки с хорошим протектором. Размер не меньше… вот это ножка, да тут минимум сорок шестой! Помнится, ты говорил, что Витя меньше тебя.

Посмотрев на след, я не смог не согласится с дедом, лапа и вправду впечатляет. Теперь понятна причина разрушений берега, человек был немалого размера и обувь ему пришлось доставать с глубины минимум в сантиметров сорок, а того и больше.

– Это точно не Витя… – пробормотал я. Несколько минут назад подумал, что совсем скоро встречу бывшего инвалида и выдохну. Похоже, что не выдохну. И зачем я взял на себя такую ответственность?

– Часа три-четыре назад прошёл, – Петрович виновато пожал плечами и зачем-то попытался оправдать себя: – Я не виноват, в лесу сухо, там следы совсем плохие были. Что скажешь, Никитка?

– Скажу, что не надо винить себя, Петрович. Пошли догонять гиганта, а как догоним, снова займёмся поисками Витька. Если тот всё ещё жив…

Обладателя большой ноги догнали ближе к вечеру. Если бы его не загнали на дерево дальние родственники собак, то вряд ли бы нам суждено было встретиться сегодня. Спасибо, стая, подсобила.

– На дереве сидит, – принялся рассказывать Петрович. Глаз у него зоркий. Говорит, что зрение к старости даже лучше работать стало. – Негр, просто гигант. Трясётся так, что скоро все листья опадут от вибрации. Собаки, или гиены это, точно не разобрался, караулят его, просто лежат кругом, спокойные, видимо привычное для них дело, уже немало народу пожрали таким способом, знают вкус человечины. Всего их двенадцать, если не ошибся.

Я на своё зрение не жалуюсь, оно у меня непростое и при желании может дать ещё больше подробностей. Лень – главная причина. Зачем суетиться, если дед сделает всё сам? Лучше отдохнуть.

– Стрельни одну, остальные разбегутся, – предложил я. Со стаями диких собак сталкивался, при гибели одного из сородичей эти животные всегда пускаются в бегство. Проверено минимум десяток раз.