Стоило приоткрыть крышку и послышалось легкое шипение, а затем нос уловил сладковатый запах.
– Вот суки! – успел сказать Джон и стал судорожно хватать воздух ртом, будто выбросившаяся на берег рыба. Ядовитый газ, который он вдохнул, душил намного надежнее стянутой на шее удавки. Умирая, он безумно трепыхался и в какой-то момент стукнул ногой по чемодану. Крышка откинулась как по заказу, обещанное золото присутствовало. Вот только толку от него уже не было, потому что мертвому богатство было без надобности…
* * *
Владимир Росс проживал одну жизнь за другой. Его мозг был занят колоссальной работой, потому что воспоминания сыпались непрерывным потоком. Вся его память, некогда заблокированная искусственно, сейчас обрушивалась на разум будто штормовые волны океана на небольшой рыболовный траулер. Он держался из последних сил, переваривать такое количество информации удавалось с большим трудом и с каждой новой волной все сильнее хотелось увидеть конец этого шторма воспоминаний. Но не было ему ни конца, ни края. И способа проснуться из этой странной комы тоже не удавалось найти. Как бы ни хотелось, но он в своем нынешнем состоянии вообще ничего не решал. Его в это состояние поместили без его ведома и никаких инструкций, как со всем этим справляться, не оставили.
Здесь, в бесконечных потоках памяти, было почти невозможно как-то ориентироваться. И никакого понимания того, что сейчас происходило в реальности, тут так же не имелось. Владимир Росс был абсолютно отрезан от внешнего мира и никого понятия, как быстро или медленно в настоящем течет время, он не имел. Но он почему-то был твердо уверен, что время настоящее и неизменное течет значительно медленнее, чем время воспоминаний. Здесь, в накатах памяти, он прожил уже не одну сотню странных, но при этом собственных, жизней. Но все эти жизни, порой одинаковые, а порой невозможно безумные, все они были реальными. Именно в этом он не сомневался и теперь хотел лишь одного – извиниться перед Никитой. Племянник, он был в самом деле его племянником. И все то, что он говорил, и что Владимир называл бредом, оказалось реальностью. Ермаков не соврал…
Со временем, которого в воспоминаниях было всегда с избытком, младший Росс начал чувствовать некие изменения. Во первых, он перестал ощущать усталость, жажду и голод, которые в самом начале «пути воспоминаний» были главными проблемами. Но знать, что на самом деле его попросту начали качественно кормить и поить в реальности, он не мог и поэтому списал все на привычку и адаптацию.
А во вторых, это уже было значительно позже, Владимир научился понимать собственное тело и даже не имея связи с реальностью знал, что с ним происходило. Да, спустя время он уже мог чувствовать, когда его кормили, мыли или делали массаж. Это ощущалось в воспоминаниях, они начинали просматриваться в наложении, со сбоями, будто реагировали на вмешательство извне. А затем, это случилось резко, почти в краткий миг, его состояние кардинально изменилось и после этих изменений Росс легко научился ориентироваться во всех воспоминаниях, которые ему для какой-то цели демонстрировались.
Прожитых жизней было тысячи и большая их часть почти не отличалась друг от друга. Да, жизни были словно копиями, порой они менялись под конец, а порой обрывались по известным причинам – потому что их обладатель, Владимир Росс, он умирал различным из множества способом. Но были и жизни уникальные, не повторяющиеся, интересные в моментах, но в большинстве жестокие, полные крови и смертей. Младший Росс, изучая собственную память, все больше понимал, что ничего хорошего там не было. Его отец, Михаил Росс, обошёлся с сыном крайне жестоко, можно сказать вырастил его как «прибор» для определенных целей, который после выполнения поставленных перед ним задач становился ненужным и уходил на покой. Да, именно таким жестоким был и даже сейчас оставался его отец, и с этим ничего нельзя было поделать. Только смириться, что и решил сделать Владимир. Убивать отца, даже невзирая на всю ненависть к нему, он не собирался. Но и контактировать с ним тоже не планировал. А затем младший Росс дошел до особого «пакета» памяти и все его планы касательно отца и будущего в целом сразу же изменились.
Бегая по просторам памяти и одновременно с этим модернизируя свое тело для выполнения тех задач, которые ему поставил отец, Владимир Росс не сразу понял, что случилось что-то непонятное. Его тело начало каким-то образом слать сигналы опасности. В тот момент он проживал жизнь, в которой ему довелось быть командиром боевиков где-то на Востоке, и он не сразу понял, почему воспоминание стало качаться и пульсировать, а все вокруг залилось красным. А затем случились еще несколько волн и воспоминания совсем не стало, оно разрушилось на мелкие фрагменты, оставив лишь черноту и тяжесть. Догадаться, что там, снаружи, с его телом случилось что-то страшное, было не трудно. Но вернуться в реальность младший Росс по прежнему не мог. Отец, который сумел все разъяснить в одном из тщательно спрятанных воспоминаний, не додумался оставить инструкцию, как нужно выбираться из этого бесконечного фильма воспоминаний. Из странного кино, пленка которого вдруг оборвалась по пока что не выясненным причинам.
Ранение в живот, наверняка пулевое, имело негативные последствия, которыми были многочисленные повреждения брюшных органов, но особо выделялись венозное кровотечение печени, порванный кишечник и пробитая в двух местах селезенка. Владимир Росс еще не нашел способа очнутся, но продолжал его искать и уже вовсю ремонтировал себя. Модернизированная регенерация могла без проблем справиться с этими травмами. Единственное, чего стоило опасаться, это повреждения сердца и мозга. С такими травмами ему было бы не выжить, потому что восстанавливать именно эти органы он еще не научился. И, как показывала память, не научится никогда.
После того, как случилось первое ранение, скорость течения времени заметно изменилась. Все стало медленным, мысли потянулись, и воспоминания стали такими же, тугими и тяжелыми. Следующие ранения, они были получены с незначительной временной задержкой, совсем разрушили течение памяти. И вновь изменилась скорость ощущения времени. Все будто вообще остановилось, словно кто-то нажал на паузу. А тело, сильно поврежденное, продолжало терять кровь и теперь уже не доставало силы регенерации, чтобы справится с новыми ранами.
Новых пуль, которые прошили тело младшего Росса, было три. Две попали в грудь, и не прошли мимо легких, а третья разбила локтевой сустав. Возвращение в реальность стало острой необходимостью. Владимир, собрав всю имевшуюся в данном состоянии волю, заставил себя открыть глаза. И у него получилось. А затем он вновь познал, что такое боль…
Сколько времени прошло с момента, как он впал в кому, Росс не знал. И еще ему было неизвестно, где он сейчас находился. Какое-то темное помещение с окнами, в которые почти не пробивался лунный свет. Не осмотреть комнату было нельзя и только убедившись, что опасности нет, Владимир позволил себе заняться собственным телом. Которое, к несчастью, с каждой новой секундой все больше и больше приближалось к точке невозврата. Кровь, её требовалось остановить как можно скорее. И несмотря на значительно усилившуюся регенерацию, сделать это требовалось собственными руками. А точнее одной рукой, потому что второй, многострадальной, опять досталось…
Михаил Росс еще в детстве запрограммировал своего сына под одну единственную цель. Идеальный стратег, он выстроил систему, которая в определенные моменты всегда собиралась в единое целое, без потери фрагментов, почти без потери. И сейчас все сложилось как обычно хорошо, и младший Росс стал именно той деталью сложной конструкции, которую так долго и так тщательно создавал его отец.
Владимир Росс, сын Михаила Росса, получил по наследству прекрасную родословную. Его отец, имевший в своей ДНК особый код Основы, от обычного человека отличался так же, как компьютер от калькулятора. Благодаря технологиям и запрограммированному ДНК, каждый обладатель кода Основы мог стать носителем определенного набора способностей, так сказать стать сверхчеловеком. Но все люди от Основы, все носители её кода, не были словно собранные на конвейере, все они отличались друг от друга так же, как и обычные. Одни были выдающимися и могли освоить феноменальное количество способностей, а затем развить их уровень. А другие, в большей степени это зависело от стойкости характера, даже с одной способностью не могли совладать.
