– Умные твари! – воскликнул я. – Сложно по ним попасть будет.

Еще минимум десять стрелков подключились к отстрелу улепётывающих гиен в течение последующих двадцати секунд, но попасть никому не удалось. Расстояние стремительно увеличивается, и пули просто уходят в пустоту.

– Зря патроны тратят, – сказала Раиса. – Не достать им их. Только догонять.

Я наконец-то увидел главного. Похож он на хорошо известного актёра Дольфа Лундгрена, когда тому было лет сорок. Такой же высокий блондин, с такой же причёской и таким же грубым лицом. Подробно не разглядишь, но даже через бинокль угадывается нордическая внешность. Викинг современности, не иначе.

– Главного видишь? – спросила Раиса. – На Лундгрена один в один похож. Сперва подумала, что он, да молод слишком. Тому-то за шестьдесят уже.

– Похож, – улыбнулся я. – Тебе лучше моего видно. Будем звать его Дольфом в кавычках.

– Отдыхающие, как слышите? – спросила рация искажённым голосом Бодрова.

– Слышим хорошо, – отозвался я. – Лежим и продолжаем отдыхать. Дольфа Лундгрена разглядываем.

– Кого? – удивился Саня.

– Потом расскажем, – ответил я. – Новости есть? Боков на связь не выходил?

– Вышел, потому и вызвал вас. Минут двадцать-тридцать, и они возле нас будут. Ждём.

– Сколько их, Саш?

– Шесть машин. Всего двадцать один человек. Зубарь и его парни с ним. Ну и наши: Осипов, Кузнецов, Баркова, Ефименко… Ну ты понял.

– Мало, Саш. Подъедут, тогда вызывай. Будем думать. Мы пока наблюдать продолжим.

– Хорошо, – ответил Саня. – Конец связи.

– А Боков и Ефименко не в Светлом разве должны быть? – спросил я у Раисы.

– Должны были сегодня ночью вернуться. Вернулись, значит.

Я опять взялся за бинокль. Дольф умудрился построить бойцов и раздаёт команды. Толпа нехилая получается. Большая часть всё ещё в трусах. Некоторые спешно одеваются. Гиены с жертвами на загривках видны хорошо. Особенно две, что бегут к нам. Минут пять-семь и добегут. Больше не петляют. Хорошо лапами перебирают. Стрелять по ним никто не пытается.

На борьбу с гиенами Дольф решил отправить Хамви с пулемётами. Отобрал девять успевших хорошо экипироваться бойцов, что-то быстро сказал им, и они бросились к машинам. Меньше минуты, и грозные Хамви рванули охотиться. Можно считать, что гиены отбегались. Пулемёты им шансов точно не оставят.

– Я сейчас в уме прикинула, – начала быстро говорить Раиса. – Две гиены, бегущие к нам, будут на расстоянии точного выстрела минут через пять, если не сменят траекторию. Уйдут левее или правее хотя бы метров на двести и не достану. Побегут прямо на нас и сниму легко. Но стрелять в них я не стану. Лучше дождусь, когда их нагонит Хамви и расстреляет из пулемёта. Догонит он их минут через три-пять, в зависимости оттого, как водила будет жать на газ. Если Хамви подъедет на расстояние выстрела, я буду стрелять.

– Нехило тараторишь, – удивился я и спросил: – Хочешь захватить машину?

– Да, – кивнула Раиса, поглядывая то на поле, то на меня. – Захватим и двинем к своим. Поймут, что случилось, амеры не сразу, и это даст нам приличную фору. Всей толпой догонять точно не станут. Пустят вслед пару-тройку Хамви – отобьёмся такой-то толпой. Пусть нервничают амеры. Им это полезно.

– Понял тебя, – сухо ответил я. – Сразу не стреляй. Стреляй только, если Хамви в зоне точного выстрела окажется. Нужно понять, бронированный он или нет. Если пулемётчик нас заметит, то мы даже моргнуть не успеем. Изрешетит и кусты, и нас заодно…

Одна из гиен начала отставать. Чёрный, как головёшка, негр, вдобавок ко всему усыпанный татуировками от головы до макушки, весит явно больше сотни. Сама гиена имеет не многим больший вес. Ноша тяготит, и животное всё же устаёт. Вторая гиена тащит на загривке белого лысого мужика в ярко- оранжевых трусах. Веса в мужике от силы килограммов шестьдесят-шестьдесят пять. На порядок легче негра будет. Отстающая гиена скоро погибнет, а вот у вырвавшейся вперёд шанс добежать до нас имеется.

– Не более двухсот метров до отстающей, – сказал я, прикинув скорость Хамви. – Скоро стрелять начнёт.

– Подъедет почти вплотную и тогда будет стрелять, – сказала Раиса. – С расстояния не захочет. Точнее, не захотят. Их ведь трое.

Раиса не угадала. Пулемёт M2A1 загрохотал, когда до гиены осталось метров сто пятьдесят. Стрелок промахнулся метров на пятнадцать левее. Гиена снова запетляла. Стрелок выпустил ещё пару коротких очередей и бросил попытку достать гиену на расстоянии.

– Хамви тяжело идёт, – сообщил я. – Бронирован он. На крыше пулемёт M2A1 с бронелистом, прикрывающим стрелка. Сможешь попасть точно в голову?

– Я не буду стрелять, – резко ответила Раиса. – Броню мне не пробить. Захват транспорта врага отменяется.

– Как скажешь… – пробормотал я. Не сильно и хотелось.

Гиена, которая ушла в отрыв, скоро прибежит точно к нам. Метров триста ей до нас осталось. В бинокль её теперь хорошо видно. Опасная зверюга. До второй гиены почти в два раза дальше. Хамви ее почти догнал и совсем скоро сможет давить.

– Сейчас выстрелит, – сказала Раиса, и пулемёт загрохотал. Крупнокалиберная очередь начала разрывать зверя на части. Я увидел, как пуля оторвала заднюю ногу, а затем разнесла голову мёртвого негра. Хамви сбросил скорость и остановился в двадцати метрах от поверженного зверя. Пулемётчик продолжал стрелять, превращая труп негра и гиену в кучу фарша.

– Идиоты… – прошипел я.

Пулемёт наконец-то замолк. Пассажир быстро выскочил из Хамви на улицу и жестом показал водителю в направлении второй гиены. Негр-водитель кивнул, и машина тяжело тронулась. Пассажир – белый здоровяк в песчаном камуфляже – бодрым шагом направился к поверженной гиене.

– Снимешь его, если понадобится? – поинтересовался я.

– Сдурел? – удивлённо ответила Раиса. – Шесть сотен метров до него как минимум. С Винтореза не возьму.

Живая гиена всё-таки ушла левее нас. Метров на сто, не меньше. Вряд ли заметит. А если заметит или почувствует, то не обратит внимания. Сейчас у неё другие цели в жизни. Выжить пытается. И добычу сохранить. Первое всё-таки важнее. Жаль, что она этого не понимает.

– Сейчас самая короткая дистанция от нас до гиены, – сказала Раиса и начала готовить винтовку к стрельбе. – Я перебью ей ногу. Рискованно, но иначе никак. Всё-таки шанс захватить транспорт врага имеется. Главное, чтобы они вышли из машины.

Я решил промолчать. Смысл что-то говорить и тем более отговаривать? И к тому же мне интересно, что из этого всего выйдет. Повезёт и уедем к своим на Хамви с погоней на хвосте. Не повезёт, значит, не повезёт. Значит, никуда не уйдём и не уедем.

Раиса целилась достаточно долго. Я смотрел и ждал. Прошло секунд пятнадцать и Винторез «псыкнул». Вблизи он не такой тихий, но всё же. Уши не страдают.

Попасть в ногу не получилось. Пуля ушла выше и остановилась где-то в задней части спины гиены. Почти у самого таза. Животное споткнулось, выпустило добычу, пробежало несколько метров на передних ногах по инерции, завалилось набок и принялось крутиться волчком.

– Ты ей позвоночник перебила, – сказал я. – Ноги задние отстегнулись.

– Я промахнулась, – с досадой ответила Раиса. – Нас могут засечь. Видишь кровь на траве?

– Нет, – ответил я. – Только трепыхания гиены вижу. Видимость не очень.

Если на большом расстоянии всё просматривалось отлично, то теперь, когда оно сократилось до ста пятидесяти метров, видимость ухудшилась. Местность на таком коротком промежутке не понижается. Мало что видно. Хамви видно отлично. Он продолжает ехать к гиене. Нас вроде бы не заметили.

Пулемётчик открыл огонь со ста метров. В дёргающуюся в траве гиену попасть несложно, и он попал. Не единожды, причём. Зверюга умерла от первого попадания. Последующие просто не имеют смысла.

– Других-то гиен уже завалили, – сообщила Раиса. – Погляди.

Я быстро отыскал два других Хамви. До одного километра два с половиной. Другого почти не видно. Далеко уехал. Оба стоят на месте. Бойцы ошиваются неподалёку. Трофеи рассматривают и, кажется, фоткаются на их фоне.